другого, кроме как последовать примеру Вереска. Точнее, попытаться последовать. Благоразумная Корва, разумеется, не испытала энтузиазма от предложения продираться через колючки в полную неизвестность. Лошадь издала короткое возмущенное 'и-го-го!', да еще и привстала на дыбы - видимо, для того, чтобы я случайно не приняла ее ржание за знак согласия.
- Корвочка, миленькая, ну пожалуйста, - засюсюкала я.
Из- за елок послышался сдавленный смешок.
- Нам очень нужно туда пробраться, - продолжала увещевать я. - Иначе мы будем до утра торчать на дороге в полном одиночестве.
Корва меланхолично отвернулась. Ее подобный вариант развития событий вполне устраивал.
- Смотри, твой вороной… ээээ… коллега уже там. Может быть, там что-то вкусное дают?
Я сама понимала, что довод прозвучал неубедительно. Но то ли у Корвы было другое мнение, то ли лошадка решила, что проще уступить, иначе от меня все равно не отвязаться - она вдруг перестала упираться и подалась за мной.
Вереск ждал нас на узкой поросшей травой тропке.
- Между прочим, вороного 'эээ… коллегу' зовут Кэрли.
По голосу я догадалась, что полуэльф беззлобно усмехнулся, и отважилась спросить:
- Это что-то значит?
- Не берусь дать точный перевод. По-эльфийски keihr - 'черный', lian - 'южный ветер'.
- Как романтично, - вздохнула я. - Это вы его так назвали?
- Нет. Кэрли мне подарили.
- Отец?
Вереск не ответил. Ну кто меня тянул за язык! Можно ведь было заранее подумать. Если папочка бросил тебя сразу после зачатия, в лучшем случае - после рождения, вряд ли упоминание о нем добавит тебе хорошего настроения. Но когда я успела в третий раз отругать себя за несдержанность, полуэльф неожиданно нарушил молчание:
- Отец умер. Но вы почти угадали: Кэрли принадлежал его брату.
- Вы поддерживаете отношения с эльфийской родней?! - изумилась я. - Даже после… гхм…
Я чуть было не ляпнула 'после смерти отца', но вовремя прикусила язык. Лучше было бы вообще обойти эту скользкую тему, но Вереску удалось меня заинтриговать, и до следующего сеанса откровенности я рисковала скончаться от любопытства.
- Да, мы общаемся. Изредка и на нейтральной территории, но общаемся, - подтвердил Вереск, тактично не заметив моей оговорки. - За это я тоже должен благодарить Женю.
Господин белль Канто удивляет меня все больше и больше. Интересно, как ему удалось уговорить Перворожденных поддерживать отношения даже не просто с шинтар - это было бы еще куда ни шло - а с отпрыском своего клана, то есть фактически с ходячим оскорблением?
Для того, чтобы понять причину моего удивления, нужно хотя бы немного знать обычаи эльфов в отношении детей-полукровок. Все эльфы от природы обладают магическим Даром - способностью управлять энергией природных стихий. Дар этот, в отличие от других физических и психических особенностей организма, передается не через ДНК, а напрямую от матери во время родов (при условии, что роды проходят естественным путем). Ребенок, рожденный в результате союза эльфа и человеческой женщины, может унаследовать от отца утонченные черты лица, ловкость и гибкость, способности к изящным искусствам. Но он будет абсолютно бездарен в магическом отношении. Эльфы презрительно называют таких полукровок shinnah'tar - 'обделенный силой'. (Строго говоря, это не совсем верно, так как речь в данном случае идет только о Даре, а не о Силе, но название сложилось исторически.) Верно и обратное: дитя эльфийки и человека обязательно будет магом (насколько сильным - это уже другой вопрос). Отпрыски таких союзов называются dahr'rian- 'дитя, рожденное в любви'.
Отличить 'обделенного силой' от 'чистого' полуэльфа можно с первого взгляда: тех, в ком поселился Дар, выдают характерные радужки насыщенного оттенка, как будто светящиеся изнутри. Цвет радужки может колебаться в незначительных пределах, но в целом определяется стихией, с которой связан ее обладатель.
Эльфы очень трепетно относятся к Дару, и именно его наличие определяет отношение общества к ребенку-полукровке. Дети, произведенные на свет эльфийской женщиной, воспитываются в семье матери наравне с маленькими эльфами. Младенцам, рожденным женщиной-человеком, напротив, уготована человеческая судьба: даже если эльф проявит интерес к собственному ребенку-получеловеку (что само по себе маловероятно), старейшины клана никогда не согласятся принять такого малыша, воспринимая само его существование как вызов моральным устоям общества.
Мои размышления прервал голос Вереска:
- Женя, можешь выходить. Я тебя вижу.
- Я вас давно засек, - ворчливо отозвался Женя из темноты. - Вы создаете столько шума, что в Диг-а- Нарре слышно, даром, что за горами. Особенно Юлька.
- Ну извините, - обиделась я. - Я всего лишь скромный стихийный псионик. Не всем же блистать мультиклассом.
- Юлечка, в этом квесте ты столько экспы огребешь, что на десяток классов хватит. Если доживешь, конечно, - оптимистично пообещал Женя. - Где вас черти носили столько времени?
- Возникли сложности, но все обошлось, - лаконично доложил Вереск. - Юлия, нам налево.
Он раздвинул руками ветки, пробираясь на поляну, и я с удивлением обнаружила в пяти шагах от себя костер. 'Безнадежно, - тоскливо подумала я, продираясь через кусты вслед за полуэльфом. - Чтобы сделать из меня пристойного рейнджера, никакой экспы не хватит. Не бывает столько экспы.'
- Ни хрена себе 'возникли сложности'! - ошеломленно присвистнул Женя, разглядев при свете костра рану на руке полуэльфа. - Это кто тебя так уделал, старший или младший?
- Ни тот, ни другой.
В своей обычной немногословной манере Вереск поведал историю наших злоключений.
- Это Ринальдо, - с вздохом подтвердил мальчишка, зябко кутаясь в Женину куртку. - Сволочь редкостная, это он меня сюда привез.
- Так ты знал? - возмутился Женя. - И не предупредил, когда я перед Юлей распинался, что в доме осталось полтора полуживых охранника?
- Нет, что вы! - пацан испуганно распахнул глаза. - Я думал, его нет. Ринальдо уехал еще вчера и должен был вернуться завтра к вечеру вместе с покупателем. Точнее, с продавцом. Я не очень уверен, но мне показалось, что Ринальдо - только посредник.
Вряд ли парнишка врал - во-первых, он действительно очень переживал, что его обвинили в столь неподобающем поведении, - это было видно без всякой эмпатии, во-вторых, Мира тоже упоминала, что папин гость уехал по делам. Но для общего образования я все же уточнила:
- Как же он ухитрился вернуться так, что мы его не заметили?
- Тут как раз думать не о чем - телепортом, - отмахнулся Женя. - А откуда покупатель?
- Из Диг-а-Нарра, откуда же еще, - удивился мальчик. - Ведь только там рабовладение и работорговля официально разрешены.
- Продавать и покупать рабов действительно легально можно только в Диг-а-Нарре. Но, например, в соседней Белогории закон позволяет владеть рабами, купленными в Диг-а-Нарре. А в Лирке, хоть рабство формально и запрещено законом, власти закрывают на это глаза, потому как всем известно, что его величество Осмальдо III большой любитель наложниц. Ну и если уж на то пошло, ты-то гражданин Карантеллы, однако не заметно, чтобы это как-то смутило господина Ринальдо.
- Это верно, - вздохнул парнишка. - Этот мерзавец и сам подданный карантелльской короны, ну или по крайней мере, ведет здесь дела.
- Да? - оживился Женя. - А вот с этого места поподробнее, пожалуйста.
- Прежде, чем интересоваться подробностями с этого места, я бы рекомендовал ознакомиться с началом истории, - педантично заметил Вереск.
- Ах, да! У меня же раненый боец истекает кровью, - невпопад спохватился Женя. - Юль, ты как, в порядке? Тебя не нужно отпаивать водкой или валерьянкой?
Я подумала, что сто грамм сейчас бы очень даже не помешали, но эксперименты с наркотическими и
