Туманное Звено. Стихотворения

ТЕНЬ И ТЕЛО

Пустынный ветер схватывает прах
и мчит его до крайнего предела.
Коль сон однажды душу схватит — ах,
она всю жизнь скитается без дела.

Днем снится наша явь самой себе,
ночами тень волнуется и бродит.
Две силы те в глухой всегда борьбе,
и всё же тень к телам всегда подходит.

И липнут капли крови к бахромам
мечты. Извечно кровь смущала тени.
И белый день не выдал права нам
платить на деле златом сновидений.

А сон в ответ, как смертник, бьет в тюрьму,
как колокол подводный, к нам стучится.
К нему бредем, к нему бредем, к нему.
Но, может быть, и он нам только снится?

1935

ОСЕННЯЯ ПОЧТА

Мгла, ливень листья. Лаковые крыши.
О, где же для деревни дождевик?
В мансардах только мыши письма пишут,
а души спят, зарывшись в пуховик.

И день как ночь (лишь сны мои в расходе) —
в трясине день, в высоких сапогах.
Вновь толстый сумрак тихо в дом заходит,
как рыбный страж с резиной на ногах.

А яблоня как мать стоит живая.
Ее ключицы клонит бремя дней.
Пускай подаст рука ее кривая
тому, кто всех в селенье голодней.

Как башня, жадный пес про полдень знает.
Бредет сума с порога на порог.
Почтарь страду вторую начинает,
и месяц кажет золоченый рог.

Качаются почтовые подводы,
над войлочной дорогой льют дожди.
Стоят лишь в городах громоотводы.
Ах, муза, непогоду пережди.

Селеньям в осень впору умереть.
Слетают листья желтыми слезами.
Две колеи уходят за возами.
Но нашим листьям некуда лететь!

1933

«Птицей слово наше бьется…»

Птицей слово наше бьется.
Как дела его худы!
Из туземного колодца
не глотнуть ему воды.

Только в чаще ежевика
безмятежно хороша.
Над болотом птицы дикой
разрывается душа.

Вот упала в травы птица
(стал навеки вечер тих).
Ей свое, быть может, снится,
как сироткам мама их?