выполнить?Лезет вверх старик, карабкается по стволу.Были звёзды не больше кунжутного семечка, а теперь стали величиной с дыню. Луна — что большая гора.Тут начала было старуха:— Эй, послу…— да на полуслове спохватилась.Немного времени прошло, она опять:— Эй, послушай, дед…— да вовремя рукой себе рот зажала.Чуть-чуть было старик не откликнулся, но, к счастью, промолчал.А старухе всё больше не терпится:— Эй, старик, далеко ещё?Старик в ответ мычит:— М-м-м.Слово за слово, разговорилась старуха. Толкует о том о сем и время от времени спрашивает:— Ну что, старик, далеко ли еще до луны? Скоро ли мы там будем? А что, виден уже серебряный дворец?Вот уж Лунное царство так близко — рукой подать.— Ну что, старик, долго ли ещё мне ждать? В мешке темно, душно…Вот наконец серебряные ворота показались.— Эй, старик, да когда же ты, наконец, доберешься до неба?У старика с языка и сорвись:— Уже добрался.Только старик открыл рот, как при первом же его слове полетел мешок вниз. Вот он стал не больше дыни, вот уж он меньше баклажана, вот величиной с горошину, вот с маковое зёрнышко — и совсем из глаз пропал.Выбежали звёзды и зайцы деду навстречу. Сама Лунная дева к нему вышла. Но не захотел старик один в Лунном царстве веселиться и начал быстро-быстро спускаться вниз.Слез он с бамбука на землю и кричит:— Эй, старуха! Вот я и домой вернулся.Никто не отвечает. Никто не выбежал ему навстречу. Нет нигде старухи — ни дома, ни в саду.Заплакал старик. Сел один ужинать.Ночью проснулся он и слышит, словно кто-то стучится в двери и ставни.Спрашивает старик спросонок:— Где ты, старуха?«Тут, тут,— слышится ему,— тут, тут».Обратилась старуха в лёгкий ветерок.Хлопочет ветерок в саду, сухие листья в сторону сгребает, бельё сушит — и всё шепчет, шепчет без умолку.Прислушается старик и слова различает:«Эй, дед, как живёшь? Хорош-ш-шо ли рис у тебя сварился?..»
Барсук и улитка
Было это давным-давно. Барсук позвал улитку пойти вместе с ним на поклонение в храм Исэ[1]. Несколько дней были они в пути, и, когда подходили к Великому храму, улитка сказала: - Господин барсук, что это мы с тобой плетемся шагом? Тебе не надоело? Не попробовать ли нам теперь пуститься до Великого храма Исэ наперегонки? - Ну что же, это будет любопытно, - согласился барсук и приготовился бежать. Улитка раскрыла края раковины и незаметно пристроилась к кончику барсучьего хвоста. Барсук побежал. - Разве я уступлю какой-то улитке! - приговаривал он, прибавляя шагу. Вскоре он нырнул в ворота храма. - Ну вот, я победил! Барсук от радости махнул хвостом, ударил им о каменную ступеньку - и тут послышалось: «Крак!» У улитки, примостившейся на кончике его хвоста, откололась половина раковины и упала на землю. Но улитка, превозмогая боль, сказала: - Эй, господин барсук, ведь ты опоздал! Я уже давно здесь. Видишь, вылезла из раковины, чтобы отдохнуть. Разве могла хитрая улитка признаться, что она проиграла?!
Бог горы и рыба-окодзэ
В далекие времена жили в одной деревне очень богатые люди. Почему они были такими богатыми? Да потому, что дружили крестьяне той деревни с самим богом горы. Вот и помогал он им хороший урожай вырастить, вредных насекомых да темные силы отогнать. Каждую осень уходил бог в горы, и оттуда, сверху, за деревней присматривал. А весной он обязательно вниз спускался и в деревню приходил. Ждали его крестьяне с нетерпением - никогда без бога горы рис на поля не высаживали, потому и называли его весной богом рисового поля. Был бог горы очень добрым, но уж слишком застенчивым: то краснел от скромности, то лицо прикрывал от смущения, ну впрямь как юная девушка. Но вот как-то по весне случилась такая история. Как всегда, пришел бог горы в деревню - крестьяне как раз рис сажали. Встретили его как полагается - с почестями, подарки поднесли, угощение устроили. И все было бы ладно, если бы не надумал бог горы по деревне прогуляться. Обошел он дома, обошел поля да и к ручью вышел. Сел на бережок отдохнуть. Сидит - любуется. И надо же было такому случиться, чтоб посмотрел бог горы в ручей, отражение свое-то и увидел! А как увидел, так и запричитал: - Ой, ой! Вот беда! Неужели это я?! Никогда не знал, что я такой урод! Ну и лицо! Как же мне стыдно! Как стыдно! Заплакал бог горы горючими слезами, пожитки подхватил и в горы стремглав побежал. Растерялись крестьяне. - Подожди! - кричат. - Не печалься! Мы тебя и такого любим и чтим! А бог горы бежит без оглядки, ничего слышать не хочет. Испугались крестьяне. «А что, если он теперь никогда не вернется?» - думают. Так и случилось. Спрятался бог горы в лесной чаще, людям на глаза не кажется. Пришла в ту деревню большая беда: рассада стала чахнуть, заливные поля сохнуть, а деревья в горах и вовсе расти перестали. Не знают крестьяне, что делать, как горю помочь. Думали они, думали, да и пошли к одной мудрой старушке совета просить. Рассказали они ей про свою беду. Задумалась старушка, а потом и говорит: - Старая я, годов двести, почитай, на свете живу. Не припомню что-то, как этот бог горы выглядит. Вы сами-то его хорошо в лицо помните? - А как же? - удивились крестьяне. - Каждый год по весне он в деревню приходит. - Ну и как? - опять спросила старушка. - Вправду он так собой нехорош? - Вправду, - вздохнули крестьяне. - Да ведь это неважно! Все равно он для нас самый лучший! - Конечно, - согласилась мудрая старушка, - самое главное, что бог горы добрый. Но вот незадача - уж очень он стеснительный. Видно, стыдно ему стало, что лицо у него уродливо, потому и убежал он от вас. Раньше-то он этого не знал. - Что же нам теперь делать? - спросили крестьяне. - Беда у нас - того гляди в деревне голод начнется. Работаем мы на полях с утра до ночи, а ничего у нас не растет. - Надо вам найти кого-нибудь еще некрасивей, чем бог горы, - посоветовала старушка. - Пусть увидит, что не он на свете самый безобразный. Задумались крестьяне. Кто же еще так некрасив, как бог горы? Думали-гадали, но ничего не придумали. - Ладно уж, - сказала старушка, - дам вам совет. Пойдите к нашему ручью и поймайте там рыбу-окодзэ. А как поймаете, посмотрите на нее внимательней - никто на свете так уродливо глаза не таращит! - Окодзэ? И то правда!, - обрадовались крестьяне. Сходили они к ручью, рыбу-окодзэ поймали издавай хохотать: - Ха-ха- ха! Ну и рожа! - Вот умора! - Ай да уродина! Посадили они рыбу-окодзэ в большой кувшин и скорее в горы побежали. Нашли дом бога горы, постуча-лись: - Открой нам, бог горы, - просят. - Посмотри, что мы тебе принесли! Открыл бог горы дверь, в кувшин заглянул - а там рыба сидит, глаза таращит, челюстями туда- сюда двигает! Жуть, да и только! - Вот это да! - удивился бог горы. - Бывает же такое на свете! Вижу я, что есть кто-то еще уродливее меня! Как хорошо, что я не рыба-окодзэ! А она-то, она-то, посмотрите, как глазами вращает! Ха-ха-ха! Ой, не могу больше! Сейчас лопну от смеха! Смеется бог горы, и крестьяне смеются. Радостно всем им стало и весело. Вернулось к богу горы хорошее настроение. Помирился он с крестьянами. Стали в деревне опять богато жить: рис на полях заколосился, плоды на деревьях созрели. И жили с тех пор всегда крестьяне и бог горы в мире и согласии.
Бочка, петушок и стрела
Давно-давно жил в одной деревне бедный крестьянин, и было у него три сына. Всем сыновья взяли: и красотой, и умом, но вот беда — не любили работать в поле. С утра до вечера упражнялись они в стрельбе из лука. Не раз отец бранил их за это: — На что крестьянину лук и стрелы? Всё равно что летом очаг, а зимой веер. Нет от них пользы. Однажды во время жатвы отец пришёл с поля усталый и говорит своим сыновьям: — Хватит, хватит стрелы пускать, попусту воздух рассекать. Возьмите в руки серпы и ступайте в поле. Послушались было сыновья. Идут они с серпами в руках, но тут вдруг, на беду, где-то в роще птица засвистела. Вспомнили они, как свистит стрела в полёте, и воротились назад. Смотрит отец, а сыновья опять луки натягивают. Тут уж пришёл конец его терпению. — Вон из моего дома, непослушные! Знать вас больше не хочу! — И прогнал всех троих из дому. Что тут будешь делать? Взяли с собой братья каждый по одной лепёшке и пошли, сами не зная куда. С горы на гору идут они, через реки и потоки переходят. Вдруг видят братья: перед ними перекрёсток. На три стороны дорога разбегается. Тут сказал старший брат: — Всем вместе идти — толку не будет. Пусть каждый выберет себе дорогу. — Что ж, здесь и простимся,— решил средний брат. А младший добавил: — Но только уговор: не забывать друг друга. Разлучились братья.
