вчерашнего дня осталась заварка. Долейте кипятку.
– Справлюсь, – сказала я уверенно.
Голубыми язычками полыхнул газ, и я поставила на плиту чайник. Потом взяла со стола пузатый заварник, подняла крышку и заглянула внутрь. Средних размеров плесневелый грибок вяло покачивался в мутной коричневатой жиже.
– Похоже, этой заварке по меньшей мере месяц, – предположила я.
– Не мелите чепухи! – раздраженно воскликнул Дмитрий Иванович. – Вчера пили, не жаловались.
– Нате, полюбуйтесь. – Я сунула чайник под нос старику, с содроганием вспоминая вчерашнее чаепитие. Один глоток-то я все-таки сделала. Вот дерьмо.
От усиленной работы мысли Дмитрия Ивановича аж покорежило. Мне даже показалось, что в его глазах блеснули слезы.
– Ладно, заварите новый, только много заварки не сыпьте, – выдавил он из себя с величайшим трудом. Однако когда я была готова сыпануть заварки в обваренный чайник, Дмитрий Иванович вскочил и вырвал пачку чая у меня из рук. – Лучше будет, если я сам, – торопливо объяснил старик.
Промолчав, я села за стол, наблюдая за действиями Дмитрия Ивановича. Одна неполная чайная ложка, затем другая, на третьей антиквар замер в тяжелом раздумье.
– Нам хватит, – чуть слышно пробормотал он и высыпал третью ложку обратно в пачку, взял вскипевший чайник и залил необходимое количество кипятка в заварник.
Сев рядом со мной, Дмитрий Иванович сказал, что не любит сильно крепкий чай.
– О своем сердце надо заботиться, – назидательно добавил он.
– Вы, наверно, чай без сахара пьете? – спросила я, заранее зная ответ.
– От сахара только зубы портятся, – предостерег меня Дмитрий Иванович. – Мы с Валерией Евгеньевной пьем чай с солодским корнем. Знаете как вкусно!
– Могу себе представить, – фальшиво восхитилась я, когда старик потряс передо мной холщовым мешочком, покрытым желтыми пятнами и подтеками. Внутри были тонкие сморщенные корешки неприглядного вида.
Из обшарпанного холодильника Дмитрий Иванович извлек пластиковую коробочку с остатками селедки и пожелтевший засохший кусочек сыра. Из вскрытой коробочки с селедкой пахнуло таким ароматом, что я, отпрянув, с отвращением вскрикнула:
– Нет! Я не голодна! – и немного спокойнее: – Сыр я вообще терпеть не могу.
– Ну, как хотите, – обрадовался Дмитрий Иванович, хватаясь за вилку, – а я, знаете, не откажусь.
Чтобы не видеть, как старик поглащает селедку, я представила себя в красивом месте, рядом с водопадом, в гуще тропической зелени. Так я поступала в критические моменты.
– Вы слушаете меня? – спросил Дмитрий Иванович, тормоша меня за плечо.
– Что? – переспросила я, глядя на пустую коробку из-под селедки.
В дверь настойчиво звонили. Пальцы Дмитрия Ивановича впились в мою руку.
– Это ваша домработница, – воскликнула я, отдирая от себя руку старика.
Валерия Евгеньевна вплыла в квартиру, сияя от счастья. Поставив набитые сумки пред холодильником, она в возбуждении заговорила:
– Представляете, я сегодня на рынке нашла колбасу копченую по сорок рублей кило! – Такая очередь была. Люди чуть не давились. Просто чудо – по сорок рублей!
Дмитрий Иванович одобрительно крякнул и заспешил по направлению к туалету.
– А вам не кажется, что это несколько подозрительно? – спросила я, начиная понемногу осознавать, куда я попала.
– Да все брали, значит, ничего страшного, – поразила меня железной логикой Валерия Евгеньевна.
– Кстати, ваша заварка была заплесневелой, пришлось вылить ее в унитаз, – поведала я ей по секрету.
– Как же так? – побледнела домработница. – Я же недавно заваривала.
– Наверно, здесь плесень растет быстрее, чем в других местах, – с серьезным видом предположила я. – Думаю, это из-за обилия старых вещей. Советую осматривать себя по утрам, а то не заметите, как сами заплесневеете.
Домработница внимательно посмотрела на меня, силясь понять, шучу я или говорю правду. Вид у нее, надо сказать, был весьма испуганный. Через минуту вернулся Дмитрий Иванович.
– Желудок что-то пошаливает, – признался старик, как будто мне нужны были эти подробности.
– Скажите, пожалуйста, кто вхож в вашу квартиру? – спросила я, поригнорировав его жалобы. – Эта информация здорово облегчит мне задачу.
– Кто вхож, – пробубнил он, задумавшись. – Если кроме меня и Валерии Евгеньевны, то, конечно, же Антон, Васька – мой внук-лоботряс, сын Бориса – старшего брата Антона.
– Значит, у вас два сына? – уточнила я.
– Еще дочь от первого брака. Стерва, – ответил старик, кроша ножом засохший сыр.
– Дочь стерва? – эхом повторила я. – Она к вам заходит?
– Нет. Последний раз я с ней разговаривал одиннадцать лет назад, – хмуро сказал Дмитрий Иванович. – Вот Борис, брат Антона, изредка заходит. Особенно зачастил в последнее время. Мечтает переселить меня в дурдом.
– Понятно. Еще кто?
– Толя, сосед, раньше заходил, царство ему небесное. На его месте должен был быть я, – добавил Дмитрий Иванович, потемнев лицом. – А больше никто. Если только клиенты. Но сейчас я их стараюсь отправлять на склад.
– У вас есть склад? – удивилась я.
– Конечно, не хранить же все дома, – ответил Дмитрий Иванович. – В квартире у меня только самое ценное, а остальное в арендованном помещении. Здесь недалеко, один квартал.
– Скажите, может, кто-нибудь из последних клиентов остался недоволен, например, почувствовал себя обманутым? – аккуратно спросила я.
– Таких не было, – бросил Дмитрий Иванович. – Все мои клиенты остаются довольными, кидать их мне нет резона. В мире антикваров репутация – самое главное. Вы не там ищете.
– Ладно, ладно, – успокоила я старика. – Теперь главный вопрос: почему вы думаете, что на месте вашего соседа должны были быть вы? Откуда такая железная уверенность?
– Есть обстоятельство, на основании которого я могу утверждать, что убить хотели меня, – сузив глаза, сказал Дмитрий Иванович.
– Вы мне расскажете об этом обстоятельстве? – поинтересовалась я.
– Нет, – коротко, но непреклонно ответил старик.
– Вы что, мне не доверяете?
– Да.
– Просто отлично, – изумилась я. – И как, по-вашему, после этого я буду вас защищать?
– За деньги, – веско сказал Дмитрий Иванович, пронзая меня взглядом.
«Да, с этим окостенелым идиотом никак не договоришься», – подумала я со злостью, а вслух добавила:
– Дмитрий Иванович, мне надо из дома забрать кое-какие вещи, которые мне могут понадобиться при работе. Если не возражаете, я прямо сейчас съезжу.
– Езжайте, – равнодушно бросил старик, жуя засохший сыр.
Из дома я привезла ноутбук и некоторые другие необходимые для работы предметы, в частности, походный гримировальный набор, а также аппаратуру для прослушки, чтобы лишний раз не мотаться туда- сюда.
У Дмитрия Ивановича меня поджидал Антон. Он с порога сунул мне под нос официальный контракт на мои услуги.
– Я вообще-то не настаивала на этом, – пожала плечами я, просматривая документ.
– Если согласны, то подпишите. – Антон вставил мне в руку авторучку. – К сумме оплаты я прибавил проценты, идущие на уплату налогов.
Какой все-таки Антон, оказывается, обязательный и законопослушный член общества. Знает даже такое
