Во имя Рима: Люди, которые создали империю

просто рассматривать предания, относящиеся к полководческому искусству.

Рим, датой основания которого традиционно считается 753 г. до н. э., на протяжении веков представлял собой всего лишь небольшое государство (или, вероятно, несколько маленьких государств, которые с течением времени объединились в одно). В эти годы военные действия римлян состояли главным образом из набегов и краж крупного рогатого скота. Случайными стычки, происходившие при этом, лишь с большой натяжкой можно назвать боями. Большинство римских правителей были воинами-героями, хотя рассказы о мудрости и набожности царя Нумы наводят на мысль, что и другие качества считались достойными уважения.^{4}

Такие цари и вожди становились лидерами благодаря храбрости, проявленной в военное время. Во многом они походили на героев «Илиады» Гомера, которые сражались так, что люди говорили:

Нет, не бесславные нами и царством ликийским пространным

Правят цари: они насыщаются пищею тучной,

Вина изящные, сладкие пьют, но зато их и сила

Дивная: в битвах они пред ликийцами первые бьются! ^{5}[3]

Восстание, превратившее Рим из монархии в республику, почти не изменило манеру руководства боевыми действиями, — от самых выдающихся лиц в новом государстве по-прежнему ожидали храбрости в бою. Идеальный герой должен был стремительно вырваться из рядов остальных воинов и, вступив в бой с вождями вражеских племен, одержать над ними победу на глазах у всех. Иногда о поединке могли официально договориться с противником: так трое братьев Горациев сражались с тремя братьями Куриациями из соседнего города Вейи [4]. Как гласит легенда, двое римлян были почти сразу убиты, но прежде они успели ранить своих противников. Затем последний Гораций притворился испуганным и бросился бежать, а Куриации помчались за ним в погоню. Раненые, они бежали с разной быстротой, догоняя единственного уцелевшего врага, и Гораций, неожиданно развернувшись, убил всех троих по очереди. Победитель вернулся в Рим, где его встретили с ликованием, но родная сестра не разделила всеобщую радость — девушка была обручена с одним из Куриациев, — и Гораций убил ее за это.

Это далеко не единственный случай проявления личного героизма. Запомнился не только совершенный Горацием подвиг, но и его бесчеловечный поступок, и попытка судить героя за убийство. Несмотря на то что Гораций был оправдан, его история отражает стремление общества пресекать проявления излишней жестокости.

Еще одним примером личной доблести служил римлянам Гораций Коклес. Он сдерживал наступление целой армии этрусков, в то время как за его спиной соратники разрушали мост через Тибр. После того как мост рухнул, герой бросился в воду и перебрался через реку вплавь. Не важно, есть ли хотя бы доля правды во всех этих легендах или нет, главное, что они характеризуют тип военных действий, свойственный многим примитивным культурам.^{6}

В историях о раннем Риме четко прослеживается готовность римлян принимать в свое общество чужаков. Это было крайне редким явлением для остального Древнего мира. Территория Рима становилась все больше, росла численность населения, и соответственно увеличивались масштабы войн. На смену небольшим отрядам воинов под предводительством героя-одиночки пришли рекруты, способные обеспечить себя необходимой экипировкой.

Через некоторое время — историкам до конца не ясно, как происходил этот процесс в Риме, да и в других греческих или италийских городах, — римляне начали сражаться как гоплиты в тесно построенной фаланге. У гоплита имелся круглый покрытый бронзой щит приблизительно трех футов в диаметре. Он также носил шлем, нагрудник и ножные латы, а его основным оружием было длинное копье. Фаланга гоплитов давала гораздо меньше возможностей для проявления индивидуального героизма, поскольку плотное расположение воинов почти не позволяло им видеть, что происходит в нескольких футах впереди.

После того как в битвах перестала преобладать личная доблесть, а их исход начал определяться сотнями или даже тысячами гоплитов, сражавшихся плечом к плечу, изменилось и соотношение политических сил в государстве. Прежде цари и вожди подтверждали свою власть воинскими успехами. Теперь гоплиты начали требовать политических прав, соизмеримых с их ролью на поле боя, прежде всего права ежегодно избирать своих собственных лидеров, чтобы участвовать в управлении государством — как в мирное время, так и в военное. Большинство гоплитских командиров принадлежали к довольно узкой группе семей, ведущих свой род от старой военной аристократии, которая не собиралась делиться властью. В конце концов в качестве старших должностных лиц республики стали выбирать двух консулов. Голосование проводилось в народном собрании, известном как центуриатные комиции (Comitia Centuriata). Граждане голосовали по центуриям, на которые делились в зависимости от своей роли в армии и материального положения.^{7}

Консулы обладали равной властью или империем (imperium), так как римляне боялись сделать одного человека единоличным правителем, — но каждый консул самостоятельно командовал армией на поле боя. [5] Но мощь республики росла вместе с расширением ее территории, и к IV веку до н. э. в Италии почти не осталось сильных противников. Так что привлечение всех военных ресурсов Рима под командованием обоих консулов стало редкостью.

Войны, как правило, велись одновременно против двух противников. Первоначально слово легион (legio) означало просто «рекруты» и относилось ко всем силам, собранным республикой во время войны. Вероятно, с появлением должности консула стало обычной практикой разделять армию на две, чтобы у каждого магистрата было свое войско. Со временем словом «легион» стало называться каждое подразделение. Позднее их число снова увеличилось, и внутренняя организация каждого легиона стала более сложной. Римская республика продолжала расти, нанося поражение этрускам, самнитам и другим италийским народам. К началу III века до н. э. Рим уже подчинил греческие колонии в Италии.

Тем не менее с точки зрения военного искусства Италия находилась в застое, и методы ведения войны римлянами, как и другими, италийскими народами, были довольно примитивны. В V веке до н. э. Пелопоннесская война между Афинами и Спартой кардинально изменила многие правила ведения войны, в том числе и тактику гоплитов. К IV веку до н. э. почти все греческие государства начали все больше полагаться на небольшие группы профессиональных солдат или наемников вместо традиционной фаланги, набираемой в случае необходимости из всех граждан, способных приобрести оружие. Армии постепенно становились все более сложными, теперь они включали в себя не только различные типы пехоты, но и кавалерию. Военные кампании длились дольше, чем прежде. Более частым явлением стали осады. Новые способы ведения войны предъявляли больше требований к полководцам, чем в прежние времена, когда две фаланги сходились друг с другом на открытой равнине, а командир просто занимал место в переднем ряду, чтобы воодушевлять своих солдат.

Хотя большинство нововведений появилось сначала в греческих государствах, именно варварские македонские цари на севере создали эффективную армию, где кавалерия и пехота сражались, поддерживая друг друга. Эта армия быстро передвигалась, чтобы застать противника врасплох, и была способна при необходимости брать обнесенные стенами города. Сначала Филипп II захватил всю Грецию, потом его сын Александр двинулся в Азию, завоевал Персию, организовал поход в Индию. Рассказывают, что Александр спал с экземпляром «Илиады» под подушкой и сознательно хотел походить на Ахилла, величайшего героя Гомера.

Александр Македонский, выбирая нужную позицию, постоянно маневрировал и развертывал свою армию для наступления так, чтобы она могла оказывать скоординированное давление на передовые порядки врага. Затем в решающий момент его кавалерия наносила удар по самой уязвимой части противника.

Но как только начиналось сражение, полководец уже не мог руководить действиями всей армии. Александр становился во главе кавалерии, поручая своим подчиненным командовать солдатами на других участках поля боя. Характерно, что он почти не пользовался резервами. В основном это было вызвано тем,