— Да, знаю, — даже опешила от неожиданности женщина и тут же переспросила: — А при чем тут она?
— При том, что убили вовсе не ту девушку, которую должны были убить, — стала разъяснять я. — На самом деле убийца метил в Евдокию Дрягель. А потому именно ее связи я сейчас и проверяю.
— Но кто же вам сказал обо мне? — снова удивилась Ольга.
— О вас, точнее, о том, что вы не ладите с Евдокией, я узнала в салоне, который и вы, и она, и Фимушкина посещаете. Там же мне дали и ваш адрес. Меня интересует причина ваших натянутых отношений. Если не секрет, расскажите, чем вы так не угодили Евдокии?
— Так вот вы о чем, — поняла все женщина. — Да только дело совсем не во мне, а в моей подруге. Я потому и не нравлюсь Евдокии, что общаюсь с бывшей женой ее мужа, которого она увела. Представляете, какая стерва, мало того что отбила мужа, который обеспечивал мою подругу, так еще и дочь ее забрала.
— Как — забрала? — опешила я.
— Так. Уговорила каким-то образом мужа отсудить у бывшей жены девочку и забрать ее к ним, а тот и рад стараться. Естественно, Сергей адвокат, да еще один из лучших. Дело выиграли они. Вы даже не представляете, в какой депрессии находилась тогда Вероника. Потерять все, лишиться любимой дочери…
«Так вот почему Евдокия так холодна с девочкой, — только сейчас поняла я. — Это даже и не ее ребенок. Она просто патологически не переносит детей, любит только себя. И не способна любить никого другого! Но зачем ей тогда вообще понадобился чужой малыш?»
Поняв, что сама я ответа на этот вопрос не найду, я обратилась к Драгун:
— Не понимаю, зачем ей понадобилась чужая дочь, Евдокия же терпеть не может детей.
— Это вы верно заметили, — согласилась со мной Ольга, затем язвительно усмехнулась и продолжила: — Только она не дура. Поняла, что Сергей дочь не бросит, а значит, станет ей помогать, встречаться с бывшей женой. Для Евдокии это могло быть чревато нежелательными последствиями. Вот она и стала убеждать его, что с ними девочке будет лучше и что обязательно нужно ее забрать к себе. А тот и рад, что жена не против ребенка. Эта… змея, — не сразу нашла, как назвать Евдокию, Ольга, — одним махом сразу несколько проблем решила. Во-первых, окончательно отбила мужа от бывшей семьи, во- вторых, избавила себя от необходимости рожать. Она ж до смерти боится испортить фигуру и ни за что на такой шаг не решится.
«Странно, что Евдокия не сообщила мне об этом во время нашей встречи, — мелькнула в голове мысль. — А ведь на ее месте стоило подумать, что покушение на нее организовала бывшая, да к тому же не на шутку озлобленная жена ее нынешнего супруга. Гм, действительно странно, что Евдокия ее ни в чем не заподозрила».
— А как зовут вашу подругу? — поинтересовалась я.
— Вероника. Бокова Вероника Афанасьевна.
— Вы рассказывали Веронике о том, что узнали в салоне? Говорили о показе?
— Сказала, — вздохнула Ольга. — Сразу-то не подумала, вот и ляпнула, что эта выдра лучшее платье показывать будет.
— И как ваша подруга прореагировала? — Я с нетерпением ждала ответа.
— Да никак. Ей просто неприятно было это слышать.
— А она не расспрашивала у вас в подробностях о платье и о том, где будет проходить показ? — спросила я вновь и тут же подумала, что делать это Веронике было вовсе и не обязательно, учитывая то, что вычислить главное платье не составляет труда. Как, впрочем, и узнать о том, где состоится показ.
Между тем Ольга ответила:
— Нет, Вероника совсем ничего не спрашивала. Сразу перевела разговор на другую тему, а к этой мы больше не возвращались.
Я снова задумалась. Мне казалось, что в случившемся непременно замешана Фимушкина, оттого она и ведет себя так натянуто и скрытно.
— Скажите, Ольга, — решила выяснить еще кое-что я, — а вы знали, что в последний момент участниц поменяют местами и главную модель будет демонстрировать Прокопчук, когда рассказывали об этом Боковой?
— Что вы, откуда? — пожала плечами женщина. — Я об этом сама случайно узнала — из чистого любопытства следила за событиями по телевидению. Я и не знала, что тот наряд достанется другой участнице.
— Вы сказали, что про участие в показе Евдокии узнали чисто случайно, — прицепилась к словам я. — Можете рассказать, как?
— Конечно. Я услышала про это в том салоне, где вам дали мой адрес. Фимушкина так подробно описывала само платье и расхваливала подругу, что только глухой бы не услышал.
«Странно, что хвалилась подобными вещами Фимушкина, а не сама героиня, — мелькнула у меня мысль. — Очень странно».
И, чтобы все выяснить, я опять спросила:
— А Евдокия разве про это не рассказывала?
— Может, и рассказывала, но она с пролетариями, как она отзывается о тех, кто родился не в обеспеченной семье, не общается. Да если что-то и рассказывает, то лишь своему приближенному, элитному кругу, полушепотом. А в тот день Евдокии в зале не было.
— А зачем тогда Фимушкина распылялась на весь зал? — совершенно не понимала смысла поступков женщины я.
— Не знаю, — пожала плечами Драгун. — Наверное, похвалиться хотела перед всеми.
— Но с чего бы вдруг ей это делать? Кому нужно, и без того знали, — насторожил меня этот момент.
— Ой, даже не знаю, — видимо, тоже посчитав это несколько странным, вздохнула женщина, затем немного помолчала и повторила: — Евдокия и впрямь обычно только со своим кругом любимых подружек новостями делится. Редко когда на весь зал что сообщает, да и Фимушкина… — Какая-то нехорошая мысль, пришедшая в голову Ольге, заставила ее всю сжаться и побледнеть.
— Что с вами? — заметив это, быстро спросила я. — Вам плохо? О чем вы подумали?
— Не подумала — поняла, — едва выговорила та в ответ.
— Что поняли?
— Что Фимушкина намеренно для меня кричала на весь зал об успехе Евдокии и во всей красе расписывала ее платье. Она знала, что я непременно сболтну об этом Веронике…
— …и та воспользуется этой информацией, чтобы отомстить Дрягель, — закончила я за Ольгу.
Ольга едва заметно кивнула и прикрыла рот ладонью. Ее страшила мысль о том, что то самое отравление, за которым она наблюдала по телевизору, может быть делом рук ее подруги. И она, как преданная подруга, сразу же попыталась меня разубедить в этом:
— Нет, это не она. Вероника просто не посмела бы такого сделать.
— Почему не посмела бы? — невозмутимо спросила я. — Вы же сами сказали, что она лишилась всего имено из-за Евдокии. По-моему, мотив для убийства у нее более чем веский — вернуть дочь и воздать по заслугам. Полагаю к тому же, что о замене участниц в последний момент вы-то как раз и не знали.
— Не знала, — вздохнула Ольга.
— Ну вот. Сразу становится понятно, почему произошла такая ошибка.
— И все же она не могла, — настойчиво повторила женщина.
— Не стану спорить, но давайте подумаем вместе, — предложила я ей в ответ. — Скажите, вы описывали подруге то платье, что должна была демонстрировать Евдокия?
— В общем-то да, но не то чтобы детально. Я же его сама не видела, просто пересказала со слов Фимушкиной, — осторожно сообщила Драгун.
— А когда вы все это рассказывали, как реагировала Вероника? Она интересовалась подробностями, что-то выясняла?
— Нет. Просто слушала, погрузившись в себя. Я знаю, ей было неприятно, поэтому просто сообщила, что Евдокия будет демонстрировать коронную модель, выполненную из перьев. Да, именно так и сказала. Ну
