до управления? Ну что же он так долго? Ведь знает же, что времени в обрез, ругала я про себя Кирю.
Наконец телефон пронзительно зазвонил, а я, хоть и с нетерпением ждала звонка, взглянула на него, боясь поднять трубку. А вдруг это не Киря? Вдруг это бандиты? Сейчас начнут требовать номер счета…
Все же сумев пересилить себя, я сняла трубку и ровным голосом проговорила:
— Алло.
— Танюха, ну что, еще не звонили? Я не опоздал? — Услышав голос Кири, я облегченно выдохнула.
— Нет еще. Нашел? — в свою очередь спросила я.
— Записывай, — без лишних слов проговорил Кирьянов.
Я схватила заранее приготовленную ручку и лист бумаги и принялась торопливо записывать все, что диктовал мне Володька.
— Прочитай, что ты записала, — потребовал Киря, чтобы избежать ошибки, могущей стать в нашей ситуации роковой.
Я прочла все, что было записано на листке бумаги, и Киря удовлетворенно крякнул.
— Ну все. Тогда я сейчас еду к тебе, а ты жди звонка.
— Ладно, спасибо, Киря. Жду, — проговорила я и положила трубку.
Не успела я передохнуть, как телефон затрезвонил снова. Теперь я уже не сомневалась в том, кто звонит.
Сняв трубку, я приготовила лист бумаги.
— Алло.
— Ну, как наши дела? — неожиданно веселым голосом поинтересовался бандит.
— Я достала номера счетов, — сказала я.
— О! Какая молодчина! — похвалил меня собеседник. — Вот видишь, как ты постаралась, чтобы помочь подружке. Я — весь внимание.
— Отпустите Ольгу! — потребовала я.
— Ха-ха-ха! — залился громким хохотом абонент. — А еще что? Может, тебе еще и ключи от квартиры дать?
— Какие у меня гарантии, что с ней все в порядке? — продолжала настаивать я.
Теперь козыри были в моих руках, и я сама могла диктовать условия. Теперь мы с бандитами находились примерно в равном положении, и я хотела показать им, что я не безропотная овца, которую они могут использовать, как им заблагорассудится.
— Ну, дорогая моя… — нагло протянул говорящий. — Единственная гарантия — это мое слово. Какие еще гарантии тебе нужны?
— Нет! Так не годится! — решительно заявила я. — Если я не буду уверена, что с Ольгой все в порядке, не скажу вам номера счетов.
— Еще не факт, что эти номера вообще существуют, — принялся торговаться бандит. — Так что мне кажется, что мы в более выигрышном положении, чем ты…
— Но завтра вы сможете проверить их, — сказала я. — А Ольга до того времени все равно останется у вас…
Собеседник умолк, вероятно, обдумывая сказанное мною. Наконец он решил, что от них не убудет, если мне предоставят гарантии того, что Веретенева жива. В трубке послышались какие-то голоса, вслед за этим я услышала слабый голос Ольги:
— Таня…
— Оля, с тобой все в порядке? — торопливо спросила я, боясь, что у нее отнимут трубку.
— Да, — ответила она.
— С тобой хорошо обращаются?
— Да… Более или менее… Таня, ты достала то, о чем просили эти люди?
— Да, Оля. Не волнуйся, все в порядке. Завтра тебя отпустят, — сказала я и в следующую же секунду снова услышала мужской голос.
— Ну как? Убедилась? Теперь твоя очередь.
— Хорошо. Вам нужны сами бумаги или достаточно будет того, что я продиктую номера счетов и банк?
— Достаточно. Можешь говорить, — милостиво позволил бандит.
Я принялась читать по бумажке все, что раздобыл для меня Киря. Бандит на том конце провода старательно записывал сведения. Я даже слышала его громкое пыхтение, доносившееся из трубки. Когда я проговорила ему все данные, которые его интересовали, он сказал:
— Хорошо… Завтра мы позвоним и проверим все. И если ты, сучка, надумала шутить с нами, то помни: вместе с ушками твоей подружки мы и тебе кое-что отрежем! — и положил трубку.
Мне ничего не оставалось, как тоже вернуть трубку на аппарат. Руки у меня дрожали, я переживала за Ольгу гораздо больше, чем за себя…
Вскоре приехал Киря.
— Звонили? — с порога спросил он.
— Да. Я сделала все, как договорились. Поговорила с Ольгой. Она сказала, что с ней нормально обращаются.
— И что теперь? — поинтересовался Володька, разуваясь.
— Думаю, завтра же они проверят счета и перезвонят мне.
— Ну, тогда нам больше ничего другого не остается, кроме как лечь спать, — развел руками Киря.
— И ты всерьез считаешь, что я смогу уснуть? — с горькой усмешкой вздохнула я.
— Тогда пойдем ужинать, — предложил Кирьянов и, не дожидаясь меня, отправился в кухню. — Жрать хочу, сил нет.
Я посмотрела на часы, которые показывали двадцать минут первого, и, усмехнувшись, пошла следом за Кирей.
— Только готовишь, чур, ты! — крикнула я ему, а сама уселась на стул, налила себе кофе и взяла не помню уже какую по счету сигарету.
Всю ночь я так и не сомкнула глаз, ворочалась с боку на бок. Мне все представлялись какие-то ужасы, которые случатся со мной и с Ольгой в том случае, если что-то не склеится…
Наконец за окном начало понемногу светлеть, и я с чистой совестью поднялась и отправилась в душ.
Кире я предоставила свою спальню. По пути в ванную я заглянула туда — Володька мирно похрапывал, раскинув руки в стороны. Я поразилась его выдержке. Хотя о чем тут говорить — это не его, а меня бандиты приперли к стенке. Это не он, а я буду казниться, если наш план даст какую-то осечку, Ольга пострадает…
Я вздохнула и открыла дверь в ванную. Включив воду, встала под струи прохладного душа, даже не чувствуя, что вода почти холодная. Простояв так минут десять, я ощутила, что душ зарядил меня энергией и дал сил для дальнейшей борьбы.
Когда я вылезла из душа и, завернувшись в полотенце, вышла из ванной, Киря все еще продолжал бессовестно дрыхнуть. Не вынеся такой наглости с его стороны, я заглянула в спальню и зычно гаркнула:
— Рота! Подъем!!!
Киря едва не свалился с кровати от неожиданности. Он испуганно сел на постели и ошарашенно уставился на меня. Потом удивленным взглядом обвел комнату, в которой находился, видимо, не понимая, как он сюда попал. Вскоре Киря все-таки сообразил, где он и почему, и, чертыхнувшись, произнес:
— Фу, Танька! Перепугала до смерти! Я уж подумал, война началась… Чего так орешь?
— Вставай, — требовательно проговорила я и отправилась одеваться.
Киря что-то заворчал мне в ответ, но я не разобрала его слов. Я принялась за завтрак, пока Володька умывался и чистил зубы. Потом он явился на кухню и тяжело опустился на табурет.
— И чего тебе не спится, Иванова? — беззлобно пробурчал он. — Сама не спишь и другим не
