выпивку за информацию. Не бойся, никто никогда не узнает, что это ты ее нам поведал. Я гарантирую.
— Кто его знает? Вот пытать вас начнут, вы и расколетесь.
— Так ты и опасной информацией обладаешь?
Дворник рассмеялся.
— Да я вообще-то ничего не говорил. Это я так, шучу.
— Смотри, дошутишься, когда похмелье прихватит, еще тысячу раз нас вспомнишь, проклянешь свою глупость!
Лицо дворника болезненно искривилось.
— Уже приходит!
Дворник вытянул вперед руки. Те дрожали так, словно через них пропускали заряд в двести двадцать вольт.
— Видите? Нелегка наша судьба!
— Ну так что?
— Я — за! Сейчас схожу, метлу уберу. Подождете меня?
— Подождем. Только зачем ты тогда выпендривался, никак в толк не возьму.
— Так надо, — загадочно ответил дворник и удалился со своей пыльной метлой за угол.
— Сначала в ларек! — безапелляционно заявил дворник, когда вернулся.
— В ларек так в ларек. Звать-то тебя как? — осведомилась я.
— Игнат. Как в детской раскраске советских времен. Там тоже мальчика с метлой Игнатом звали.
— Весело. Таких раскрасок я, правда, никогда не видела, но поверю на слово.
Игнат улыбнулся и уверенно зашагал по улице, четко осознавая, куда направляется.
Вскоре мы пришли в ларек. Игнат занял позицию у прилавка.
— Как обычно? — брезгливо бросила продавщица, по-видимому, прекрасно знавшая этого покупателя.
— Не знаю. Это как мои друзья закажут! — Игнат кивнул на нас. — Я сегодня не один!
— Твои друзья? — с сомнением спросила продавщица.
— А что, у дворника друзей быть не может? — хмыкнул Игнат.
— Да, — ответила за него я.
— Вино будешь? — задал дворнику вопрос Дмитрий Алексеевич.
— Не откажусь.
Семененко ухмыльнулся, рассмотрел прилавок и выбрал недурственное красное винцо за двести с чем-то рублей. Продавщица глядела на него, раскрыв рот.
— Вот так-то! — весело молвил Игнат, заметив ее реакцию, когда Виктор Алексеевич расплатился и приобрел еще несколько пластиковых стаканчиков. — А ты знай хлещи свою паленую водку!
Лицо продавщицы исказилось гримасой ненависти. Я внимательно поглядела на женщину и догадалась, что той также чужд трезвый образ жизни.
Мы отправились в ближайший скверик. Дмитрий Алексеевич откупорил вино при помощи карманного ножичка, в набор которого входил и штопор, и разливал напиток по стаканчикам.
— Не западло с такими, как я, пить? — спросил Игнат.
— Нет, — гордо вскинув голову, ответил Дмитрий Алексеевич.
— По-настоящему благородный человек своего благородства не выказывает, — усмехнулся Игнат. — Примерно так выражался в свое время Лао-Цзы…
— Ты, я гляжу, еще и про Лао-Цзы слыхал? — усмехнулась я.
— И про Будду, и про Конфуция, и про Канта. Я ведь кандидат философских наук. В университете когда-то преподавал!
— Ой, извините!
— Сразу на «вы»! — искривился Игнат. — Значит, по одежке судишь, а не по уму? Ты эту ерунду брось! С самого начала на «ты», так на «ты». Правила приличия остаются там, где не остается место добродетели. Лао-Цзы и про это говорил!
Игнат принял у Дмитрия Алексеевича стаканчик и осушил его залпом.
— А почему сейчас…
— Почему дворник? Судьба! — философски ответил Игнат.
Дмитрий Алексеевич налил Игнату еще стаканчик, но тот протестующе помахал рукой. Глаза дворника начали заплывать.
— Я ведь алкаш! — сказал Игнат. — Мне одного стаканчика достаточно, чтобы того… В зюзю!
Игнат совершенно неестественно расхохотался.
— А что? — увлеченно продолжал он. — Дворник — весьма философская профессия! Знаете, встанешь поутру, тебя с похмелья так и колотит. Чувствуешь себя самым несчастным человеком на свете. Мысль одна — где найти водки к обеду. А тут заря занимается. Воздух свежий. Природа пробуждается! И на всей улице — никого! А ты с метлой, несчастный и одинокий посреди всего этого величия, осознаешь собственную ничтожность по сравнению с миром, который может обойтись с тобой как угодно. Но это все прочувствовать надо… А потом берешь метлу, тяжело вздыхаешь и…
— Да уж, — произнесла я.
— Так на кого вам стукануть? — неожиданно серьезно спросил Игнат. — Я вам, ребятки, благодарен, поверьте мне! Давно такого вкусного напитка не пил. Все спирт паленый да спирт…
— На фирму «Буркин энд Ко».
— А, на этих кренделей! Мутные они, согласен, мутные!
— Что ты знаешь об их деятельности?
— Кроме того, что всем известно, — ничего. Зато мне известно кое-что о последних событиях, происходивших в фирме.
— О каких событиях?
— Подкупить их хотели. Я просто подслушал как-то разговор одного парня из фирмы с каким-то товарищем явно бандитской внешности. Голова бритая, весь в цепях, на шее — крест, драгоценными камнями инкрустированный. Они, пьянючие, у входа в офис беседовали, а я подметал как раз.
— Что-то не улавливаю связь, — сказала я.
— Да все просто! Тот, из «Буркин энд Ко», перед бритым распалялся. Мол, фирма у нас надежная, клиентам верность хранит. Нас вот недавно подкупить хотели, на свою сторону переманить, много денег обещали. Но так как с теми людьми фирма первыми контракт заключила, то их теперь до самого конца не оставит. Насколько я понял, там расклад такой был: невыгодным кому-то показалось сотрудничество «Буркин энд Ко» с первоначальными клиентами.
— А догадок нет, чем они таким интересным занимаются?
— Компьютерами. — Игнат лукаво прищурился и заглянул мне прямо в глаза.
— Это официально.
— А неофициально, голову даю на отсечение, не знаю. Да чем угодно! Но… — Игнат поднял указательный палец. — Но только не компьютерами, это я вам точно говорю! Что-то клиенты у них больно уж странные!
— Бандиты, что ли?
— Вроде того.
— А случайно названия фирмы не знаете, которая подкуп хотела осуществить?
— Случайно — знаю! Специально для вас! А налейте-ка мне еще винчика!
Я с сомнением посмотрела на Игната.
— А способность к речи не потеряешь?
— Уж как-нибудь постараюсь.
Дмитрий Алексеевич налил Игнату еще вина. И снова дворник осушил стакан залпом.
— Фирма называется «Техно-Класс-Тарасов».
— А откуда узнал?
— А как вы думаете? — шепотом спросил Игнат.
— Не знаю, — ответила я.
