засовывать лакомые куски в рот.
Наконец «сцена» была расчищена. Трое девиц взобрались на стол и, не особенно ломаясь, стали производить незамысловатые, но точно бьющие в цель движения. Проститутки под включенную Мартыновым музыку попеременно выпячивали зад в сторону одного из благодарных зрителей, тряся грудями перед лицом другого. Вряд ли это зрелище имело эстетическую ценность, да и танец напоминало весьма отдаленно. Даже пьяные предприниматели вскоре прояснили это для себя. Мартынов громко, перекрикивая музыку, заорал:
— Слезай, хватит е. ть мозги!
Он сгреб в охапку двух проституток, поместил на своей широкой волосатой груди и снял их со стола. Лиховцев остался до конца галантен, подав обнаженной даме руку, он кинул фразу:
— Прошу вас, мадемуазель.
Я оглядела присутствующих и заметила, что исчез Синицын, который с самого начала не проявлял особого интереса к намечавшейся оргии. Ищенко по-прежнему молча сидел в углу комнаты в застегнутом наглухо пиджаке и с некоторым напряжением наблюдал за действиями Капитонова, который окончательно забыл о своем звании президента банка и превратился в банального пьяницу и блядуна. Он интенсивно кувыркался с одной из девиц на диване. Оба визжали от удовольствия. У меня создалось впечатление, что президент банка знал толк в кутежах и гуляньях и отдавался им без остатка.
Алкоголь не слишком способствует крепости мужских достоинств. Поэтому опытные проститутки начинают свое общение с пьяными мужчинами с минета. Это правило не было применимо только к Мартынову. Судя по его сильно оттопыренным трусам, проблем с потенцией у него не было. Он с громким ржанием грохнулся с двумя дамами на ковер. Последние завизжали, но, оправившись, облепили распластавшегося на полу Мартынова. Ассоциации, возникшие у меня при этом, показались мне неприличными.
Буцаев был слишком отягощен алкоголем и в этой связи имел не только проблемы с потенцией, но и вообще со способностью адекватно воспринимать окружающий мир. Он положил голову на грудь проститутки и стал стремительно погружаться в объятия Морфея. Та пыталась начать реабилитационные процедуры, которые выразились в малочувствительных для Буцаева поглаживаниях по спине и покусывании уха.
Лиховцев отвел свою «даму сердца» в сторонку и уединился с нею на диване. Он стал рассказывать ей о чем-то светлом и давно минувшем. Проститутка старательно делала вид, что это ей крайне интересно.
Буба, видимо, в силу возрастных причин, взял себе самую юную из приехавших жриц любви и вальяжно развалился в кресле, снисходительно наблюдая за тем, как девица неторопливо расстегивает ему штаны. Она же, справившись с ширинкой, пыталась отыскать там что-нибудь путное, подходящее для выполнения ее профессиональных обязанностей.
— Ну куда же ты спрятался, мой маленький? — засюсюкала она.
Я поняла, что с меня достаточно увиденного, и двинулась дальше.
Охрана также подключилась к оргии, сообразив, что официоз закончен и начальство невменяемо. Охранники спокойно и деловито подошли к столу и стали поглощать остатки пищи, попутно вливая в себя в больших количествах зелье. Я прошла через комнату, где вела беседы с Ищенко и Бубой, и вошла в показанную мне дверь. Я оказалась в зале с небольшим, но уютным и чистым бассейном. Воду, видимо, недавно сменили специально для моих клиентов. Я отыскала раздевалку и в шкафчике подобрала себе старый, но вполне приличный купальник своего размера, быстро переоделась и с удовольствием нырнула в прохладную воду. Поскольку последний раз я плавала прошлым летом, наслаждение, полученное мной, было сверх ожидаемого. Я отмеряла метр за метром водной глади, чередуя брасс с кролем, меняя последний на баттерфляй и периодически отдыхая на спине. За этим занятием я убила довольно много времени. Электронные часы над бассейном показывали уже 2.45.
Тут мое уединение было прервано появившейся парочкой. Это были Капитонов с обслуживавшей его проституткой. Они были абсолютно голые. Поскольку я сидела на лавке за большой тумбой, они меня не заметили. Впрочем, их состояние было таким, что они не заметили бы меня, даже если бы я шла им навстречу. Скорее всего, президент банка уже один раз овладел этим покорным женским телом и намеревался повторить этот подвиг в несколько другой среде. Парочка шла по проходу вдоль бассейна, периодически останавливаясь для поцелуев и эротических ласк. Пару раз банкир пытался взять девушку на руки. Девица визжала и интенсивно сопротивлялась. Наконец, с третьей попытки Капитонову удалось оторвать ее от пола, потеряв при этом равновесие. Все кончилось тем, что они полетели в воду.
Выяснилось, что девица вполне прилично держится на воде. Вынырнув, она быстро поплыла к лестнице. Капитонов возился дольше, но, скорее всего, прохлада бассейна несколько освежила голову банкира, и он почувствовал новый прилив сил. Догнав проститутку у лестницы, он схватил ее за плечи и прижал к перильцам. Далее, взобравшись на ступеньку, Капитонов прильнул к ней сзади и начал активные возвратно-поступательные движения. Оба стали постанывать и покрикивать. Примерно с полминуты я наблюдала за этим, а потом ушла в сауну.
Однако долго наслаждаться раскаленной баней мне не удалось. На сей раз помешала другая пара — Скоробогатов со своей юной пассией. Буба наконец расстался с жилетом и остальными модными аксессуарами. Его живот без жилетки оказался просто банальным толстым пузом с выпирающим пупком. Парочка была весела и добродушна.
— А, душа моя, — промямлил Буба. — Вот, Людочка, познакомься, это Татьяна. Оч-чень серьезный человек! Ну, не серьезнее, чем я, конечно, как ты понимаешь… — он гордо взглянул на свою спутницу. На полудетском глупеньком личике проститутки отразилось некоторое подобие восхищения. Она прильнула к брюшку Бубы, и тот сомлел от удовольствия.
— Надеюсь, мы вам здесь не помешаем, — сказал он, обращаясь ко мне, и плюхнулся на ступеньку.
Он потянул свою девицу за руку, и та, автоматически упав на колени, устремила свое лицо к его шалунишке. Я подумала, что наблюдать странствия ее языка в волосне Бубы мне не хочется, это было бы уже слишком, и решительно направилась к выходу. Парочка моему уходу не сопротивлялась.
Капитонов уже справился со своей дамой, и они спокойно отдыхали, лежа на лавке. Я прошла в раздевалку и, не обнаружив полотенца, отправилась на поиски Ольги Николаевны, которую мне рекомендовал Ищенко. Зайдя в комнату для бесед, я наткнулась на еще один дуэт. Господин Лиховцев возлежал на диване со спущенными штанами, предоставив свои чресла в распоряжение умелых губ дамы. Та, видимо, вдохновленная рассказами о богатом сексуальном прошлом Александра Вениаминовича, активно занималась выполнением своих обязанностей. Лиховцев обратил на меня задумчивый и в то же время искрящийся взгляд и одобрительно кивнул, словно провожая меня на экзамен в институт. После чего снова прикрыл глаза и продолжил внимать внутренним ощущениям, вызванным работой проститутки. Не желая мешать им, я проследовала дальше, в общую комнату.
Там моему взору открылась следующая мизансцена развратно-увеселительного мероприятия. Меньше всего повезло Буцаеву и его даме. Буцаев так и не справился с одолевавшим его сном — он мирно пристроил ухо в районе лобка своей дамы и тихо посапывал этаким носиком-курносиком. Проститутка сидела с видом Валентины Толкуновой, доброй матери у постели ребенка. Она не знала, радоваться ей или огорчаться. С одной стороны, ее профессиональный потенциал был невостребован и средства труда не подверглись серьезной амортизации, с другой стороны — унылое времяпрепровождение навевало на нее неизгладимую скуку.
Скуки абсолютно не наблюдалось в действиях другой пары, где безусловным лидером выступал Мартынов. Он осваивал женщину с самыми пышными формами. И грудь, и зад этой жрицы любви были впечатляющих размеров. Последней частью тела женщины Мартынов активно пользовался. Я никогда не была поклонницей анального секса и с некоторой оторопью наблюдала, как Мартынов с большой интенсивностью и амплитудой совершал возвратно-поступательные движения. У меня возникли опасения за состояние внутренних органов путаны. Однако она, плотно встав в партер, не проявляла каких-либо признаков неудовольствия, спокойно и деловито оборачивалась, наблюдая за происходящими сзади нее манипуляциями. «Вот он, трудовой подвиг», — подумала я.
Кинув еще раз взгляд на эту выдающуюся женщину, я повернулась и заметила двух охранников. Один
