чувства ненависти бросая тень подозрений на сноху. Если верить Дарье, то за свекровью и прежде водились подобные грешки — однажды она не поскупилась нанять рэкетиров, чтобы раздавить на корню ее меховой бизнес. А если не верить Дарье, а верить Иконцевой, то Шорникова неплохая актриса. Во всяком случае, выглядела она опьяневшей и подавленной, только голос был трезвый и мысли не такие уж мутные. А пригласила Даша меня к себе, кажется, лишь для того, чтобы узнать, какие существуют версии. Спросила об этом, а потом свернула наше общение, сославшись на плохое самочувствие. Да, она еще заикнулась, что что-то знает… Возможно, что абсолютно все, поскольку является заказчицей убийства.
Верить — не верить… Таня, ты будто на ромашке гадаешь! Верить никому нельзя, порой даже самой себе. Что это молодая здоровая женщина вдруг так опьянела? Странно это и похоже на игру. Вдруг я ей просто стала мешать, потому что она ждала в гости какого-нибудь утешителя? Что ж, такое вполне возможно, и в этом случае мои «жучки» обязательно расскажут мне нечто интересное. Я села в машину, достала из сумки «MP-3»-плеер, но вовсе не для того, чтобы наслаждаться любимыми мелодиями. Над этой штучкой немного поколдовал один мой знакомый радиотехник, и теперь плеер мог принимать информацию от «жучков» в радиусе полутора километров.
Отъехав от подъезда на некоторое расстояние, я остановилась, приоткрыла окно и закурила в ожидании каких-нибудь разговоров. Конечно, мои надежды были вовсе не на то, что пьяненькая вдова станет разговаривать сама с собой, а на то, что после моего ухода к ней придет любовник или позвонит сообщник. Увы, в наушниках была тишина. Наверное, Даша действительно легла спать. Тем не менее сниматься с поста я пока не собиралась.
Интересно, была ли Дарья верна Андрею? Если убийство мужа лежало на ее совести, то мотив, скорее всего, следовало искать именно в этой плоскости.
Около часа я проторчала в машине в пустой надежде услышать что-нибудь, способное подтвердить подозрения моей клиентки, но, кроме телефонного разговора с Дашиной мамой, сообщающей, что ни она, ни отец не смогут приехать на похороны, ничего не услышала. Правда, здесь тоже было над чем поразмышлять. Мамаша бодрым энергичным голосом выразила соболезнования и даже не удосужилась объяснить причины, не позволяющие быть рядом с дочерью в такой скорбный момент. Безусловно, это было очень странно. Впрочем, Дарья отнеслась к словам матери спокойно, будто ничего иного от родителей и не ожидала. Все это было как-то странно, будто смерть Андрея не стала ни для кого сенсацией.
У меня кончились сигареты, и я решила прогуляться до киоска. Я уже приоткрыла дверцу машины, как вдруг увидела, что из подъезда вышла Дарья Олеговна собственной персоной. Шла она достаточно уверенной походкой и одета была вовсе не в траурную одежду, а в красное кашемировое пальто, доходящее ей до самых пят и потому подметающее осеннюю грязь. Интересно, куда же направилась вдовушка?
Подождав, когда Даша выйдет со двора на улицу, я повернула ключ зажигания и поехала за ней на минимальной скорости. Шорникова остановилась у дороги и стала голосовать. Мне пришлось притормозить, чтобы не привлечь к себе внимания. Дарья довольно быстро поймала частника, и я начала слежку за бледно-голубым «Опелем». Судя по маршруту, вдова направлялась не к свекрови и не к своему меховому ателье «Соболя». Стало быть, не работа, не желание обсудить с Галиной Максимовной предстоящие похороны заставили ее выйти из дома, а что-то другое. Естественно, я предположила, что Дарья едет к любовнику. Возможно, он и был непосредственным исполнителем убийства. Если так, то раскрыть преступление можно было уже сегодня.
Я прочно сидела у «Опеля» на хвосте. Правда, в районе Сенного рынка едва не потеряла автомобиль из-за светофора, но потом быстро догнала и ехала за Шорниковой вплоть до Коммерческого института бизнеса и делового администрирования. Шорникова вышла из машины и зашла в здание учебного заведения. «Опель» развернулся и поехал в обратную сторону. Я нашла удобное место для парковки и пошла на разведку. Что же Даша здесь забыла? Первая мысль была до банальности проста — Шорникова здесь учится. Вторая мысль была поинтересней — здесь работает ее любовник. Таня, а почему бы и не два в одном?
Тем временем я подошла к двери института и натолкнулась на строгое предупреждение, предписывающее показывать вахтеру удостоверения и студенческие билеты в развернутом виде. Удостоверение? Легко! Когда-то я работала в прокуратуре и заныкала «корочки». Сунув их под нос плюгавому старикашке, я спросила:
— Дедуля, пять минут назад сюда зашла молодая женщина в красном пальто.
— Допустим.
— Какой документ она вам показала?
— Я не видел.
— А зачем же вы тогда здесь сидите?
— Я отлучался воды набрать. — Вахтер кивнул головой в сторону электрического чайника. — А что случилось? Кто эта женщина? Неужели террористка?
— Да кто бы она ни была! Вы должны были сидеть на месте! В крайнем случае надо было оставить вертушку закрытой, — выговорила я вахтеру.
— Извиняюсь. Больше так не буду. — Старикан достал из кармана платок и смачно высморкался. — Ну вы пройдите, поищите ее…
— Скажите, а сейчас занятия есть?
— Конечно, и у вечерников, и у заочников. Даже у кого-то экзамен идет. Вон там расписание. — Вахтер показал рукой на доску объявлений, находившуюся за вертушкой. — Пройдите, посмотрите.
— Ладно, дедуля, в следующий раз будьте осмотрительнее, — сказала я и вышла на улицу. — Не оставляйте своего поста без присмотра.
— Слушаюсь.
Я вышла на улицу, огляделась по сторонам и, заметив недалеко от остановки общественного транспорта мини-маркет, направилась туда за сигаретами. Продавщица минут десять взвешивала какой-то придирчивой бабке то одну селедку, то другую. Мне надоело ждать, и я попросила отпустить меня без очереди. Когда же вышла из магазинчика, то едва не столкнулась нос к носу с Шорниковой. К счастью, она была увлечена разговором и меня не заметила. А разговаривала она с невысоким мужчиной лет сорока в черном драповом полупальто и с «дипломатом» в руках. Я взяла на себя смелость пойти прямо за ними, дабы подслушать разговор.
Моему слуху сразу же польстило то, что речь шла обо мне. Даша не без тревоги в голосе поведала своему собеседнику, что разговаривала сегодня с частным детективом. Что на это ответил мужчина, мне расслышать не удалось из-за грохота проезжающего грузовика. Затем мне и вовсе пришлось свернуть в сторону, потому что парочка остановилась у дороги.
Встав за толстый тополь, я стала наблюдать за происходящим и даже сделала несколько фотографий своим телефоном. Мужчина предложил Шорниковой сесть к нему в машину, припаркованную у тротуара, а она почему-то воздержалась от этого предложения. То ли он плохо уговаривал, то ли она сразу ответила слишком категоричным отказом, но владелец «Шевроле Нивы» сел в машину и был таков.
Даша проводила автомобиль взглядом и опять стала ловить такси. Я запомнила номер «Шевроле Нивы» и посчитала это достаточным для того, чтобы не потерять знакомого Шорниковой на веки вечные. Затем спокойным шагом пошла к своей машине, села в нее, развернулась и как раз успела пристроиться в качестве эскорта сопровождения к такси, в котором ехала моя подозреваемая. Никуда не заезжая, Даша вернулась к себе домой. Мелькнула мысль о том, чтобы перехватить ее и спросить, не без пристрастия, о том, как ей удалось так быстро протрезветь, но Шорникова остановилась около подъезда с пожилой соседкой. Наверное, принимала соболезнования. Мне пришло в голову, что не стоит пока огорчать вдову своими подозрениями. В конце концов, этот визит в Коммерческий институт ничего не доказывал, а чтобы предъявлять обвинения, нужны были доказательства.
Еще около часа я проторчала около дома Шорниковой, надеясь услышать что-нибудь интересное, но безуспешно. В конце концов это бестолковое занятие мне надоело, и я поехала домой.
Глава 4
