Народу на вокзале было предостаточно. То и дело ко мне подбегали проворные кавказцы и заговорщицким шепотом предлагали «атлычное жилье са всэми удобствами», но я лишь отмахивалась от них. Наконец вдалеке замелькала высоко поднятая картонная табличка «Пансионат „Лазурь“.
«Ага, это за мной», — обрадовалась я.
— А вот и за мной приехали, — повернулась я к проводнику. — Спасибо вам большое.
Проводник обрадовался, кажется, не меньше меня, слегка виновато улыбнулся и поспешно буркнул: «Ну, тогда я, пожалуй, пойду», — и быстро ретировался обратно в вагон. Наверняка испугался, что я попрошу его поднести мои вещички к встречающим.
Табличка, все время мелькая, постепенно приближалась ко мне. Наконец я увидела мужчину, державшего ее, и замахала рукой. Встречающий сразу обратил на меня внимание и начал пробираться сквозь толпу гостеприимных горцев.
— Здравствуйте. Вы — Татьяна Иванова? — Мужчина запыхался, пробиваясь через толчею.
— Да. А вы, как я понимаю, из «Лазури»? — кивнула я на табличку.
— Да, я за вами. Где ваш багаж?
— Вот мои сумка и чемоданчик, — указала я. Кстати, по виду оба они были вполне приличны, то есть вовсе не выглядели стопудовыми. А я решила больше не рисковать заработать грыжу — пусть теперь это делают встречающие. Зря, что ли, я столько бабок отвалила? На эти деньги можно было в Турцию слетать месяца на три.
Мужчина оценивающе посмотрел на мой багаж и, взяв табличку под мышку, ухватился одной рукой за сумку, а другой попытался приподнять чемодан.
— Давайте я вам помогу, — любезно пролепетала я и взяла у него из-под мышки табличку с надписью.
— Спасибо, — процедил он сквозь зубы, и я совершенно явственно почувствовала в его голосе ненависть. Казалось, он готов убить меня прямо здесь, посреди вокзала, за мою милую шутку с «чемоданчиком».
Встречающих оказалось двое. Помимо моего «носильщика», был еще водитель, который ждал нас в машине. Мы благополучно погрузились в белый микроавтобус «Газель», и водитель, угрюмый парень лет тридцати, уверенно вырулив с привокзальной стоянки, повел машину по направлению к выезду из города.
Дорога заняла около часа. Может, чуть больше. Сначала мы ехали по городу, потом по загородной дороге, затем выскочили на серпантин. Вот где я пережила несколько острых моментов! Вообще я никогда не считала себя человеком робкого десятка, но, прокатившись по серпантину, со всей полнотой осознала, как я люблю жизнь. Наш водитель гнал машину как сумасшедший, и мое несчастное сердце колотилось так, что, казалось, готово было выскочить наружу.
Похоже, шоферу страх был просто неведом. Он так лихо закладывал повороты, проносясь в паре сантиметров от края крутого обрыва, что я поначалу ойкала тихонько, а после, уже не стесняясь, вопила во весь голос.
— Не бойтесь, — спокойно и даже как-то беспечно сказал встречающий, повернувшись ко мне. — Михаил знает свое дело. Он водитель-ас.
Только мне от этого замечания ничуть не стало легче, и очередной крутой поворот вызвал такую бурю эмоций, что я, изо всех сил вцепившись в ручку дверцы, заорала благим матом.
Несмотря на жуткие опасения, доехали мы вполне благополучно. Если, конечно, не считать моих истрепанных нервов и едва не случившегося сердечного приступа. Выгрузив мой багаж на улицу, Алексей Николаевич, так звали встречающего, пошел в гостиницу сообщить о моем приезде управляющему, а я осталась во дворе. Мне предоставилась прекрасная возможность осмотреться, чем я незамедлительно и воспользовалась.
Гостиница расположилась довольно высоко в горах. Когда мы добрались сюда, у меня даже заложило уши. Я слышала, что такое бывает от перепада давления. Надеюсь, это скоро пройдет, а то ходить полуглухой мало приятного.
Если смотреть на пансионат спереди, то фоном зрению служили живописные горы. Пожалуй, самые живописные из тех, что я когда-либо видела. Далеко, словно в туманной дымке, виднелись горные вершины, покрытые снегом. Вокруг гостиницы повсюду росли деревья и кустарники, каких в нашей умеренной полосе не бывает. Среди них я угадала самшит. Говорят, он растет на земле еще со времен ледникового или даже доледникового периода.
Возле самой гостиницы деревья были вырублены, а везде вокруг они представляли собой непроходимую чащу, пробраться через которую если и возможно, то наверняка весьма трудно — это я сразу на взгляд определила. Двор гостиницы был обнесен со всех сторон высоким забором из сетки-рабицы. Двор невелик, всего метров по десять с каждой стороны. Слева стояла довольно просторная беседка, внутри которой находились стол и несколько удобных кресел.
Что находилось позади пансионата, нельзя было разглядеть, но я дала себе обещание, что первое, чем займусь здесь, так это отправлюсь обозревать окрестности.
Мои размышления и любование здешней природой прервал мужчина, появившийся из дверей гостиницы. Он шел ко мне, улыбаясь, с таким видом, будто только и ждал моего появления. Управляющий, а это был, несомненно, он, оказался мужчиной среднего роста, довольно плотного телосложения, лет сорока или около того, с густыми черными, но с проседью волосами, зачесанными назад. Я было приготовилась услышать «гыркающую» кавказскую речь, но управляющий, против моих ожиданий, заговорил на чистом русском языке, без всякого акцента:
— Добрый день! С прибытием. Татьяна Александровна Иванова?
— Совершенно верно, — ответила я.
— А меня зовут Армен Арменович. Я управляющий здешней гостиницей. Сейчас Алексей Николаевич поможет вам расположиться. Это ваши вещи? — он кивнул на чемодан и сумку.
— Да.
Тут появился и сам Алексей Николаевич. Он чуть ли не с ужасом посмотрел на мои пожитки, видимо, надеялся, что я уже благополучно расположилась в своем номере. Но поняв, что мы ждем его, заметно скис.
— Алексей Николаевич, — позвал Армен Арменович звучным басом. — Помогите Татьяне Александровне устроиться в ее апартаментах, — и добавил, обращаясь уже ко мне: — Отдыхайте. Будут вопросы — не стесняйтесь, обращайтесь ко мне. Меня вы можете найти либо во дворе, либо в моем кабинете, это на втором этаже.
С этими словами он повернулся и пошагал в сторону небольшого домика, находящегося неподалеку от гостиницы, тут же во дворе. Наверное, что-то вроде подсобного помещения.
Алексей Николаевич, обреченно вздохнув, снова поднял мои вещи и понес их в гостиницу. Я последовала за ним. Мы поднялись на второй этаж и пошли по коридору к «моим апартаментам», как выразился Армен Арменович. Подойдя к двери под номером шесть, Алексей Николаевич вытащил из кармана ключ и вставил его в замок.
В это время открылась одна из соседних дверей, и оттуда вышла миловидная девушка лет двадцати с небольшим. Увидев ее, мой провожатый позвал:
— Анечка!
Девушка обернулась и приблизилась к нам.
— Познакомьтесь, это наша горничная — Аня. А это наша новая жиличка — Татьяна Александровна. Правильно? — посмотрел он на меня.
— Да. Очень приятно. — Я улыбнулась девушке, она тоже приветливо кивнула.
Алексей Николаевич открыл наконец дверь в мою комнату и занес чемодан и сумку внутрь. Я прошла следом, а за мной последовала Аня. Оставив мои вещи на полу, Алексей Николаевич попрощался и вышел, а я осталась с горничной.
Она поправила жалюзи на окне и проговорила:
— Здесь уже есть постель, полотенца и все прочее. Если вам что-то понадобится, то позовите меня. Сотрудники пансионата на первом этаже.
— Спасибо, Аня. Скажите, а Алексей Николаевич, он кто?
