А это означало… Боже мой, это означало только… Ужас какой!
И я, расталкивая девчонок, начала пробираться к выходу с трибуны. Я опрометью бросилась вниз по лестнице, ведущей к кромке поля. Выход к скамейке, где сидели тренеры и запасные игроки, преграждал милиционер.
— Девушка, вы куда?
— Я это… Я… — Запыхавшаяся от быстрого бега и волнения, я не сразу сообразила, какие слова надо сказать. — Я руководитель группы поддержки. Мне надо туда.
Я показала пальцем на тренерскую скамейку. Милиционер с недоверием посмотрел на нее.
— А документы у вас есть? Просто вообще-то не положено…
— Нет у меня документов. Но дело очень важное. Мне нужно срочно поговорить с тренером. Пропустите меня.
Милиционер по-прежнему стоял и раздумывал. На поле тем временем «Авангард» бросился в атаку. Ситуация в турнирной таблице была такая, что тарасовцев устраивала ничья, а «Локомотиву» нужна была только победа. Но эпизод у ворот «Авангарда» заставил хозяев поля встрепенуться.
— Пропустите меня! — повторила я и, видя, что милиционер продолжает разыгрывать из себя каменную статую, резко двинулась вправо и взяла старт по направлению к скамейке запасных.
Я летела вперед, не разбирая дороги, и по пути увернулась от какого-то человека в штатском, который пытался меня задержать. Я выскочила на кромку поля и по-спринтерски завершила гонку, притормозив прямо перед глазами напряженно наблюдающего за игрой Гараева.
— Владимир Григорьевич, снимите с ворот Семушкина! — заорала я что было силы.
— Ты что, рехнулась? — повернул ко мне голову тренер.
— Снимите, его подкупили старгородцы! — упрямо топнула я ногой.
В это время к нам подбежали двое сотрудников охраны стадиона и выжидающе остановились поодаль.
Мое заявление было настолько неожиданным, что Гараев отвел глаза от того, что происходило на поле, и уставился на меня пораженным взглядом.
— Че-го?
— Я видела его сегодня в обществе ребят, которые приехали вместе с «Локомотивом». Ему же все равно, выиграете вы или нет, сами же говорили, что в следующем сезоне он будет играть в Москве!
Глаза Гараева расширились от ужаса. Он машинально взглянул на скамейку запасных. Там сидел второй вратарь клуба, которому, по всей вероятности, уже следующей весной придется занять место в воротах. Алексей Киселев был молодым, но достаточно способным парнем и проигрывал Семушкину только в игровом опыте.
Гараев, критически его осмотрев, снова перевел взгляд на поле и буквально просверлил глазами фигуру Семушкина, расхаживавшего по своей штрафной площадке, в то время как «Авангард» пытался взломать насыщенную оборону гостей.
— Бля, — яростно выругался Гараев. — Этот футбол меня в могилу сведет раньше времени!
К разговору подключился Сумароков, который, в отличие от Гараева, был человеком менее эмоциональным и более сообразительным.
— Ты уверена? — серьезно спросил он меня.
— Абсолютно.
— В таком случае надо убрать его от греха подальше.
И направился к резервному арбитру, который ведал вопросами замен и добавленного времени.
Через минуту по стадиону прокатился недоуменный гул, когда объявили о замене вратаря в команде «Авангард». Сам Семушкин тоже был немало удивлен, равно как и его дублер, который даже и не помышлял, что он может появиться на поле в этот вечер.
Семушкин подошел к Гараеву за разъяснениями, но тот только раздраженно махнул на него рукой, мол, садись и сиди, не до тебя сейчас.
На перерыв команды ушли при ничейном счете 0:0. На поле появилась группа поддержки, которая своим выступлением начала подогревать страсти на трибунах.
Гараев спустился в раздевалку нахохлившимся и как бы сжатым в комок. Чувствовалось, что сейчас он разожмется и по раздевалке пронесется ураган, который сметет с лица земли всех его подопечных. Масла в огонь добавил Семушкин, который с простодушным видом спросил:
— Почему меня заменили, Владимир Григорьевич?
— Уйди, не действуй на нервы! — рявкнул на него тренер и начал разбор полетов.
В начале второго тайма трибуны взорвались аплодисментами два раза. Первый раз — когда объявили о присутствии на матче губернатора области, а второй — когда узнали о появлении на поле после долгого отсутствия нападающего Глеба Крашенинникова.
Глеб оправдал замену спустя пятнадцать минут, когда «Авангард» бил очередной штрафной. Соперники привыкли уже, что обычно стандартные положения исполняет Плющев, и приготовились именно к этому варианту. Однако «Авангард» поступил по-другому. К мячу неожиданно подбежал Шлангман и закрутил мяч по замысловатой траектории в район штрафной линии. Находившийся там Крашенинников на лету поймал мяч и с разворота отправил в угол ворот.
Радость, однако, была несколько преждевременной, поскольку через минуту-другую расслабившаяся защита зевнула передачу с фланга, и нападающий гостей головой отправил мяч в ворота. Счет снова стал равным, и перспектива высшей лиги для «Авангарда» опять повисла на волоске.
В этот момент я посмотрела на Червенца. Он сидел, откинувшись на скамейке, к спине его был приставлен стул с подушкой. Казалось, он находится в какой-то прострации. И вообще, на скамейке «Локомотива» царило какое-то уныние и пессимизм. Чего нельзя было сказать об игроках гостей.
Они пытались взломать массированную оборону «Авангарда», в которой заперлись все игроки, кроме выдвинутого вперед Крашенинникова. Несколько раз ворота хозяев поля спасал Киселев.
Однако время шло, а ситуация не менялась. Наконец последняя атака гостей захлебнулась, и прозвучал финальный свисток арбитра.
Победа!
Это слово музыкой прозвучало, по-видимому, у всех, кто был на поле и на тренерской скамейке. Гараев выбежал на поле, где немного погодя игроки начали подбрасывать его в воздух.
Радость ничуть не уступала по своему накалу торжеству игроков, выигравших финальный матч чемпионата. Радовались все и делали это очень бурно, включая и вратаря Семушкина.
Потом в раздевалку пожаловал сам губернатор и на глазах всей команды поднял вместе с Гараевым и Вахяном бокал шампанского за победу. После выпитого его пробило на сентиментальность и он вызвался расцеловать Крашенинникова. Глеб не без смущения позволил главе областной администрации облобызать себя под восторженные выкрики всех остальных.
Эпилог
Тот день закончился для «Локомотива» весьма печально. Во-первых, сразу же после задержания с парнями, пытавшимися нас убрать, стали усиленно работать люди из подразделения Расторгуева. Вполне понятно, что они применяли не только и не столько методы словесного внушения. Все это закончилось тем, что ребятишки все же раскололись. Они назвали фамилию человека, у которого находились в непосредственном подчинении и который планировал все незаконные акции «Локомотива». Им оказался некто Нефедов, заместитель тренера по хозяйственной части.
На основании этих показаний Нефедов был арестован в перерыве матча. Об этом я не знала, и лишь потом мне стало ясно, почему во втором тайме на тренерском мостике «Локомотива» царило такое уныние.
После матча стало ясно и то, почему Червенец так пассивно вел себя на тренерской скамейке. Едва успев открыть дверь в раздевалку после матча, он буквально рухнул на пол. Находившаяся на стадионе «Скорая» тут же приняла тренера в свои объятия и спустя некоторое время выдала диагноз — обширный
