— В церковь, — необдуманно брякнула я.
— Ага, в церковь. У нас что, за посещение церкви деньги уже платить начали?
— Нет, если он не священник…
— Он? — Ритка поперхнулась. — Он — священник? Ты его видела?
— Нет, — призналась я.
— Поэтому ты и говоришь такую нелепицу. Он же всех прихожан распугает…
Да уж, ничего себе парнишку выбрала Ритка…
— А ты его спрашивала, где он работает?
— Он не отвечал. Смеялся и говорил, что работает на ФСБ. Но я же знаю, что это не так. А теперь я уверена — он работал на мафию…
— Ладно, — решила я. Под действием пива в голове пропали остатки ясности, уступив место повышенной филантропии, которая всю жизнь плачевно заканчивалась для меня. — Поехали к нему, и сами все спросим.
— Его нет, — пожала она плечами. — Ой, Таня, а вдруг…
Она застыла, уставившись в угол такими глазами, что я подумала, будто там ей привиделся призрак утраченного Эдика.
Я посмотрела туда же, но не увидела ничего, кроме книжного шкафа, переполненного сочинениями классиков вперемежку с творениями Джекки Коллинз. Эдика там не было — ни во плоти, ни в астрале. Я бы такую личность приметила.
— Что? — шепотом спросила я Ритку.
— А? — очнулась она. — Ах, ну конечно… Я боюсь, что в квартире лежит его труп. И заходить туда одна ни за что не рискну. Поэтому я тебе и позвонила.
Интересная все-таки Ритка! Надо же было вспомнить обо мне именно тогда, когда у нее назрела необходимость увидеть чей-то труп! Если у нее проклятие — потеря возлюбленных, то у меня карма покруче. Я должна постоянно любоваться на трупы, и уж, если бы меня спросили, предпочла бы постоянно терять возлюбленных. Это куда приятнее, можете мне поверить.
Перспектива пойти полюбоваться вместе с Риткой на труп ее мафиозного Эдика меня не вдохновляла. Я почувствовала острое желание немедленно исчезнуть и появиться только тогда, когда Ритка найдет свою потерю и пригласит меня с ним чайку попить. Но я прекрасно понимала, что без меня Ритка в квартиру не войдет, а значит, будет думать про Эдиков труп ежесекундно, отравляя существование и себе, и ближним. Поэтому я вздохнула и поднялась.
— Ну ладно. Пошли смотреть на твоего мафиозного Эдика.
— Правда? — она не поверила своему счастью. — Ой, Танечка… Как же это с твоей стороны мило…
Она вскочила и начала лихорадочно собираться.
— Только туда ехать на двух трамваях и одном автобусе, — предупредила она меня.
— Я на машине, — сообщила я, радуясь, что моя «девяточка» со мной. Но как я обрадовалась этому, стоило только Ритке объявить, куда мы едем!
— Он живет в Комсомольском поселке.
Да уж, кисло подумала я. Везет мне сегодня, как утопленнице на солнце…
Единственное, что меня успокаивало, это то, что после обнаружения Эдика я буду свободна, а следовательно, счастлива. Иногда я начинаю понимать Экклезиаста, сообщившего, что многознание умножает печаль.
Ох, и печальны мы были бы, кабы знали наперед, что наши мытарства еще только начинаются!
Выйдя к машине, я остановилась. Ох, черт! Ехать надо в Комсомольский, пиво в крови бродит, не приведи господь, по дороге менты… И как я буду выкручиваться?
Я задумалась. Останавливать мотор и просить нас отвезти в такую даль — иллюзия почище светлого будущего… Нет уж, придется рисковать. Я засунула в рот таблетку «Ментос» — хоть и отрава, а вещь полезная. Дальше оставалось полагаться на удачу. Оглянувшись и увидев выходящую из подъезда Ритку, я подумала, что рассчитывать на удачу в ее обществе тоже глупо, но ничего другого не остается.
В конце концов, и не из таких ситуаций выходили…
Я села в машину, Ритка плюхнулась рядом, стараясь выглядеть счастливой и беззаботной. Давалось ей это с трудом, и вообще непонятно, как ей удалось закончить театральный. Не иначе как красота неземная помогла… Слава богу, что она не решилась играть на сцене. Во-первых, театр на сто процентов бы погорел, вздумай Ритка стать там примой. А во-вторых, ей можно было играть только немые роли. Или горничных с подносом.
Сейчас она сидела, вытаращив свои и без того огромные глаза, сжав губы и улыбаясь, как призрак. Во всяком случае, у меня от ее улыбки забегали по спине мурашки, и я поспешила отвернуться, чтобы поберечь нервы.
— Поехали? — спросила я ее, старательно избегая встречи с ее обезумевшими глазами.
— Да, — голосом, исполненным слез, проговорила моя незадачливая подруга.
И мы рванули вперед, стараясь не превышать скорости, дабы не привлекать к себе внимания щедро расставленных повсюду гибэдэдэшников.
К моему удивлению, мы доехали без приключений и даже не вляпались в пробку. Проехали цивилизованную часть города, и, когда навстречу машине уныло потянулись серые и невзрачные здания, спрятанные за густой дымкой смога, сразу стало понятно, что мы попали в замечательный Комсомольский.
— Просто как из Швейцарии в Советский Союз приехали, — вздохнула я, оглядывая убогую местность.
Мы вырулили прямо к высотному зданию с гордым воззванием к пролетариям на фасаде и остановились.
— Пошли?
Я открыла дверцу и поняла, что мой вопрос повис в воздухе.
Так. Молчанье было ей ответом… Я обернулась.
Ритка вжалась в кресло и смотрела на меня глазами, полными ужаса и тоски.
— Так мы идем? — начиная терять терпение, спросила я.
Она жалобно простонала, глядя мимо меня:
— Таня, может быть, я тебя тут подожду? Нет, правда… Ключ я тебе дам.
Я смерила ее взглядом, которым хотела показать всю глубину своего непонимания.
— Как это?
— Я боюсь…
Ее голос прозвучал еле слышно. Как вздох насмерть испуганного и потому умирающего лебедя.
— Чего? — вопросила я безжалостно.
— Ну, я боюсь, что мы там найдем Эдика…
— Так какого черта? — взревела я. — Кого мы ищем-то? Наоборот — найдем твоего Эдика, какая радость! Мир вокруг нас окрасится самыми яркими тонами, мы постигнем истину и возрадуемся! Мы разве не Эдика ищем?
— Эдика, — призналась Ритка.
— Тогда в чем дело?
— Мы можем найти его неживым, — прошептала моя подруга, тараща на меня свои фарфоровые очи.
Ну теперь мне все стало понятно. Труп Эдика ждал только меня. Ритка в его планы не входила. Она, коварная, решила предоставить мне честь обнаружить бывшего возлюбленного.
— Слушай, Ритка, чего ты боишься? Может, ты его и «пришила»? И все подстроила?
Она замотала головой:
— Таня, если я найду этот труп, я точно сойду с ума. Все мои несчастья обвалятся на мою голову, припомнятся до мелочей, я не смогу этого выдержать!
