замять…
— Ну-ну! Долго ли вы сможете держать их под спудом? Тем более, что когда корпорация «Прошлое» выполняет какую-нибудь работу, — твердо заявил Спенсер, — она охотится за истиной. И когда мы ее узнаем, то тут же сообщаем. Мы продолжаем существовать лишь благодаря этому. У нас есть один проект — личный, полностью оплаченный контракт, согласно которому мы проследили генеалогическое древо почти на две тысячи лет в прошлое. Мы были вынуждены сообщить клиентам кое-какую неприятную правду — но мы сообщили.
— Именно это я и хочу донести до вас! — закричал Равенхолт, наконец-то утратив свою всесокрушающую невозмутимость. — Вы охотно хватаетесь за изучение генеалогического древа, но отказываетесь от такого!
— А вы путаете два совершенно несхожих типа деятельности! Исследование происхождения религий является предметом общественных интересов. А «Генеалогическое древо» — частный вопрос, за который нам платят.
Равенхолт в гневе вскочил.
— Обсудим это как-нибудь в другой раз, когда оба сможем держать себя в руках.
— Толку от этого не будет, — устало возразил Спенсер. — Я не намерен пересматривать свое решение.
— Мистер Спенсер, — угрожающе заявил Равенхолт, — мне есть, к кому обратиться за помощью.
— Не сомневаюсь. Вы можете действовать через мою голову. И если ваши намерения именно таковы, то знайте — этот проект вы сможете осуществить только через мой труп. Я не предам веру ни одного народа мира, мистер Равенхолт.
— А это мы еще посмотрим, — с той же угрозой произнес Равенхолт.
— А теперь вы думаете, что сможете вышвырнуть меня с работы. Пожалуй, даже сможете. Вы, несомненно, можете надавить на какие-нибудь кнопки. Но это не решение проблемы.
— А по-моему, это идеальное решение.
— Я буду продолжать борьбу с вами, как рядовой гражданин. Если придется, то обращусь в Организацию Объединенных наций.
Теперь оба стояли лицом к лицу, разделенные лишь письменным столом.
— Мне жаль, — продолжал Спенсер, — что все так обернулось. Но я готов подписаться под каждым своим словом.
— Я тоже, — бросил Равенхолт и гордо прошествовал в дверь.
Спенсер медленно уселся в кресло. Потрясающее начало дня! Но этот тип задел его за живое.
Вошедшая мисс Крейн и положила ему на стол стопку бумаг.
— Мистер Спенсер, пригласить мистера Хадсона? Он уже давно ждет.
— Хадсон — кандидат на должность?
— Нет, это мистер Кейбл.
— Значит, я хочу видеть мистера Кейбла. Принесите мне его личное дело.
Она презрительно фыркнула и вышла.
«Черт ее дери, — подумал Спенсер, — я буду видеться с теми, кого хочу видеть, если хочу кого-нибудь видеть!»
Охватившая его ярость поразила Спенсера. Да что с ним стряслось? Все наперекосяк. Неужели он больше ни с кем не может поладить? Просто слишком натянуты нервы. Чересчур много дел, чересчур много поводов для беспокойства.
Быть может, просто надо перейти в оперативный отдел; работа в нем вполне сойдет за длительный отпуск. Обратно в добрый Ранний Каменный век, для которого не нужна Индоктринация. Народу там не очень много, а то и вовсе никого — зато в комарах недостатка нет. И в пещерных медведях. А еще в саблезубых тиграх и массе всяческих прочих, не менее противных тварей. Надо будет собрать кое-какое снаряжение и… Да ну его к черту!
Хотя идея не так уж плоха.
Спенсер частенько об этом думал. Когда-нибудь он непременно так и сделает. А пока что… Он подхватил принесенную мисс Крейн стопку бумаг и плюхнул ее на стол перед собой.
Это сегодняшняя доза измышлений на будущее — детище отдела мерзких выходок. С ними вечно какие-нибудь проблемы. Спенсер внутренне напрягся и взялся за бумаги.
Первая командировка оказалась достаточно заурядной — расследование на предмет дани, уплаченной готами Риму. Вроде есть легенда, что сокровище зарыто где-то в Альпах. Возможно, его так и не откопали. Розыски кладов — процедура стандартная.
А вот второй документ…
— Мисс Крейн! — взревел Спенсер.
Она возникла в дверном проеме с папкой под мышкой. Внешне она никак не отреагировала на прозвучавшую в его голосе муку — к этому она уже привыкла.
— В чем дело, мистер Спенсер? — осведомилась она, по крайней мере, на три порядка спокойнее.
Спенсер припечатал стопку листов кулаком.
— Они не имеют права так со мной поступать! Я этого не потерплю! Соедините меня с Роджерсом!
— Хорошо, сэр.
— Нет, погодите-ка минутку, — мрачно прервал ее Спенсер. — Лучше я сделаю это лично. Пойду к нему. В общем-то, я смогу разорвать его на куски голыми руками.
— Но вас ведь люди ждут…
— Пусть еще подождут. Это заставит их забыть о гордыне.
Он подхватил командировочный лист и устремился к выходу. Лифтом он пренебрег. Промахнув вверх по лестнице два пролета, он направился к двери с табличкой «Отдел оценки».
Роджерс сидел, откинувшись на спинку кресла, положив ноги на стол и глазея в потолок.
Опустив глаза, он уставился на Спенсера с явным беспокойством, снял ноги со стола и подался вперед.
— Ну? Что стряслось на сей раз?
— Вот это! — Спенсер швырнул лист на стол.
Роджерс легонько постучал по бумаге тонким пальцем.
— Ничего трудного. Всего лишь чуточку изобретательности и…
— Ничего трудного?! — взвыл Спенсер. — Кино об устроенном Нероном римском пожаре!
— Киношники нам порядочно заплатят за это, — вздохнул Роджерс.
— Всего-навсего! Значит, кто-то из моей команды просто появляется на улицах пылающего Рима и устанавливает кинокамеру — и это в эпоху, когда о кино и речи не шло!
— Ну, я же сказал, что нужно проявить изобретательность. Послушай, будет масса беготни, люди будут тащить барахло, пытаясь спасти себя и свое имущество, насколько возможно. На вашего человека никто и внимания не обратит. Он может замаскировать камеру подо что-нибудь, напоминающее…
— Толпы будут настроены весьма недоброжелательно, — настаивал Спенсер. — Это не просто городской пожар. Пойдут слухи, что поджог устроили христиане. Толпы будут высматривать подозрительных типов.
— Элемент риска есть в любом предприятии, — заметил Роджерс.
— Риска, но не такого же! — вспыльчиво отозвался Спенсер. — И не преднамеренного, как на сей раз. Но дело не только в этом.
— А в чем же еще?
— В доставке сложной техники в прошлое. Если твоя толпа побьет моего человека и расколошматит камеру…
— И что с того? — пожал плечами Роджерс. — Они в ней ничего не поймут.
— Быть может. Но по-настоящему меня тревожит, — стоял на своем Спенсер, — что скажут цепные псы-аудиторы, когда будут поднимать наши бумаги. Это предприятие должно принести нам бешеную кучу денег, прежде чем я решусь за него взяться.
