очень похож на императора Александра III: такой же рослый, могучий, с окладистой светлой бородой — настоящий русский богатырь. Сейчас проживает в США.)
Налаженная парижская жизнь великой княгини Марии Павловны постепенно стала давать одну трещину за другой. Успех давался нелегкой ценой, что отражалось и на ее внешности. «
Чтобы заработать на хлеб, она не отказывалась ни от какой работы. А она появлялась не всегда и не всегда приводила к успеху. Парфюмерный магазин, который Мария Павловна открыла, давал мало прибыли. Не удалось наладить и торговлю шведскими изделиями из стекла, за которую она решила взяться. Положение действительно было не из легких, когда появилась новая идея.
Общаясь с французской интеллигенцией, Мария Павловна заметила, что ее рассказы о своей жизни привлекают внимание — ведь они являются частью исторических событий того времени. А почему бы не изложить их на бумаге? И русская великая княгиня начала писать (сначала по-французски), читая свои повествования, главу за главой, парижским друзьям. Так появились ее мемуары, которые были изданы в двух томах и имели успех. Но не только это порадовало автора. Издание воспоминаний поправило материальное положение бывшей владелицы обанкротившейся фирмы «Китмир», что было весьма кстати…
В октябре 1928 года Мария Павловна впервые за пятнадцать лет вновь оказалась среди романовских родственников, собравшихся в Копенгагене на похороны матери императора Николая II, Марии Федоровны, урожденной датской принцессы.
Родственники — дамы в черных вуалях, мужчины в черных костюмах, некоторые в парадной форме и при старых русских орденах и наградах — собрались на торжественной траурной церемонии. На ней присутствовала и великая княгиня Мария Павловна вместе с братом, великим князем Дмитрием Павловичем, и его молодой женой — американкой.
Отпевание усопшей происходило в православном храме Александра Невского в центре Копенгагена. Совершал ритуал прибывший из Парижа митрополит Евлогий — управляющий русскими приходами в Западной Европе. Гроб, установленный посередине храма на специальном возвышении и покрытый Андреевским и королевским датским флагами, утопал в цветах. Рядом лежали правительственные венки от Франции, Бельгии, Бразилии, Китая, Японии. «
Торжественная траурная церемония состоялась 19 октября, в день погребения. После отпевания гроб на специальном поезде доставили в город Роскилле, где в кафедральном соборе датских королей и состоялось погребение. Кончину бывшей российской императрицы Марии Федоровны люди искренне оплакивали. Она была символом ушедшей в прошлое России…
Русские князья разъехались в свое «бездомное изгнание» — так после похорон комментировали датские газеты все события. В прессе также появились статьи о «белой вороне» среди романовской знати, собравшейся в Копенгагене по столь печальному случаю, — бизнесменке великой княгине Марии Павловне. Она стала предметом разнотолков среди высшего общества, газеты не сдерживались от шпилек в адрес ее занятий. Таким образом, интерес к мемуарам увеличился.
Для самой Марии Павловны не было секретом, что ее предпринимательская деятельность и вообще стиль жизни далеки от тех традиций, которых и в эмиграции старались придерживаться не только ее родственники Романовы, но и представители всей российской аристократии.
Однако ее высочество твердо держалась своих собственных, подсказанных опытом жизни взглядов. Не теряя энтузиазма, она упорно работала, чтобы обеспечить свое благополучие без помощи родственников, рассчитывая лишь на собственные силы.
С Романовыми Мария Павловна практически не общалась. Политические игры, затеянные ее кузеном, великим князем Кириллом Владимировичем, «деловую леди» не интересовали. Еще в 1922 году он назвался хранителем трона, а два года спустя провозгласил себя российским императором. Поддержали его немногие. Большинство русских эмигрантов, начиная с императрицы Марии Федоровны, осудили великого князя и будущим царем признать отказались.
Контактов с мачехой и сводными сестрами у Марии Павловны, основной жизненной целью которой было самой, без «подаяний» со стороны родственников, обеспечить себе достойную жизнь, также не было. Ольга Владимировна Палей после расправы над сыном и мужем, взяв дочерей и спрятав драгоценности в сумку, по льду Финского залива перебралась в Финляндию. Оттуда ей удалось переехать во Францию, где она и обосновалась. На первых порах безбедную жизнь ей обеспечили деньги счетов, оставленных великим князем Павлом Александровичем в Париже. Она даже устраивала благотворительные вечера в пользу беженцев из большевистской России.
Скончалась вдова великого князя в 1929 году, когда ее дочерям, Ирине и Наталье, уже перевалило за тридцать лет. После смерти матери сестры пошли по жизни каждая своей дорогой.
Княжна Ирина, красивая и умная, внешне похожая на свою бабушку, императрицу Марию Александровну, вышла во Франции замуж за русского князя Федора Александровича, сына великой княгини Ксении Александровны, сестры Николая II. Она родила двух детей, но в 1936 году супруги расторгли брак. Сын Ирины, князь Михаил Федорович, летом 1990 года посетил Россию. Той же осенью скончалась его красавица мать, прожившая долгую жизнь.
Княжна Наталья, тоже очень красивая, прославилась на поприще моды. Поступив в одну из престижных французских фирм, она вышла замуж за кутюрье Люсьена Лелонга. Начиная с 1928 года портреты Натальи Палей, настоящей русской красавицы, регулярно печатались на страницах престижного журнала «Вог». Многие номера сейчас хранятся в парижском Музее моды и костюма.
Супружество с кутюрье продлилось лишь десять лет. Наталья вскоре начала сниматься в кино. Фотогеничность лица и роскошные туалеты сделали дочь русского великого князя заметной фигурой на экране. Но известной актрисой она тем не менее не стала. Второе замужество с американцем, преуспевающим театральным продюсером, счастья тоже не принесло. С модельным бизнесом Наталья рассталась, связь ни с родной, ни со сводной сестрой не поддерживала, приспособиться к американскому ритму жизни не сумела. Так что последние двадцать лет она жила в полном одиночестве.
Умерла Наталья Палей в 1981 году, не оставив потомства.
На американскую землю судьба привела и Марию Павловну. Когда ей исполнилось сорок лет, она, взяв с собой только пишущую машинку, села на пароход и отправилась в США. Она была приглашена на работу консультанта в фирме модной одежды «Бергдорф и Гудман», где и пробыла несколько лет. Чтобы подработать, неуемная русская великая княгиня, шведская экс-принцесса, стала разъезжать по стране и выступать с лекциями. (Для США это было обычно.) У Марии Павловны получалось неплохо, она обратила на себя внимание.
Печатная корпорация Херста отправила новоявленную журналистку в качестве корреспондента в Германию. Начался новый этап трудовой деятельности великой княгини. У нее возникла очередная страсть — цветная фотография, это сочеталось с давнишней любовью к живописи. После развода она несколько месяцев брала уроки живописи в одной из парижских мастерских, и в ее новом увлечении приобретенные навыки очень пригодились. Иногда Мария Павловна писала для газет небольшие статьи об искусстве и дизайне. Появлялись деньги, которые, правда, долго у нее не задерживались.
Мария Павловна начала коллекционировать книги. С годами она стала обладательницей великолепного собрания, которое после ее смерти перешло к кафедре славянских языков Стокгольмского университета. (Сейчас оно хранится в библиотеке Королевского дворца в Стокгольме.) Таким образом бывшая шведская принцесса отблагодарила родину своего незадачливого супруга. Шведская родня в течение всей жизни русской великой княгини оставалась по отношению к ней очень корректной. До конца своих дней благоволил к невестке и король Густав V. По высочайшему ходатайству Мария Павловна получила в 1937 году шведское подданство и дипломатический паспорт, что значительно облегчало ее путешествия по странам. А на месте предприимчивой великой княгине не сиделось. Да и где было ее
