— Это не шутка, — заметила я.
— Не шутка? И скрытой камеры нигде нет? — недоверчиво спросил Юхновский.
Я отрицательно покачала головой, а Всеволод Владимирович осмотрелся по сторонам. Посетителей в кафе было немного. Официантки столпились у стойки бара. Объектива камеры нигде не было.
— Тогда что же вам надо? — продолжил Всеволод Владимирович. — Писем я не писал. Что мне, делать, что ли, нечего? А то, что у Елены Золотавиной есть или был взрослый сын, для меня новость. Такая молодая женщина, а скоро, глядишь, и внуки пойдут. И вообще я не понимаю, на чем основаны ваши подозрения?
— Сама Елена указала на вас, — ответила я, наблюдая за реакцией Всеволода Владимировича.
— Да уж, нашлась конкурентка. Наша компания и так занимает лидирующие позиции. Никакой «Золотой блеск» нам не мешает. А Елена сынка сама припрятала, чтобы мне насолить, — предложил свою версию Всеволод Владимирович. — Как вы себе представляете похищение взрослого парня? — спросил Юхновский и тут же сам ответил: — Вот и я этого не представляю. Спрятала она его. А вас наняла, чтобы вы отвлекли меня от рабочих обязанностей. Между прочим, у меня дел по горло.
— Знаю я ваши дела. Вы собирались незаконным путем приобрести машину, — не выдержала я.
— Что? Откуда вам это известно? — вспыхнул Всеволод Владимирович, но затем закивал. — Конечно, конечно. Вы же у меня на хвосте сидели. Частный детектив!
— Спасибо вам за откровенность, Всеволод Владимирович, — поблагодарила я за беседу Юхновского, перебивая его восклицания и поднимаясь из-за стола. — Вы простите, что я с вами так резко. Профессия у меня такая.
Всеволод Владимирович пожал плечами. Его поведение красноречиво свидетельствовало о том, что он не причастен к похищению сына Золотавиной. Наверное, предположения Елены были ошибочными. Угрожал ей совершенно другой человек. Да и с сыном произошло что-то странное. Если его похитили, то почему же не требуют выкуп? Почему бандиты не выдвигают своих условий?
Над ответами на эти вопросы я не успела подумать — зазвонил телефон. В этот момент я как раз выходила из кафе. Звонила Золотавина.
— Ну как? Что у вас нового, Татьяна Александровна? — с нетерпением в голосе спросила она.
Я не стала рассказывать Елене о разговоре с Всеволодом Владимировичем, а только обещала в ближайшее время представить предварительный отчет по расследованию похищения сына.
— Кстати, я могу, используя свои связи, обратиться за помощью в милицию, — предложила я. — Может быть, сотрудники правоохранительных органов…
— Не надо, — резко отозвалась Елена. — Я не хочу, чтобы вокруг произошедшего было столько шума. Татьяна Александровна, я, кстати, сейчас еду в квартиру Женечки. Может быть, и вы хотите посмотреть, как он жил?
— Хорошая идея, — поддержала я предложение Елены и договорилась о встрече через несколько минут.
Я посмотрела на дисплей мобильного. Надо же, еще только одиннадцать часов, а у меня уже одна версия отработана. Если расследование и дальше пойдет такими темпами, я найду Евгения Золотавина уже через пару часиков. Оптимизма мне добавили и предсказания косточек, которые я бросила в машине, поджидая Елену.
4+18+27 — «И все-таки все тайное рано или поздно становится явным».
Еще бы! Если за дело берутся профессионалы. Я положила гадальные косточки в бархатный мешочек и аккуратно поместила их в бардачок. Еще раз взглянув на часы, я отметила, что Елена опаздывает уже на три минуты. Но, как говорится, клиент не опаздывает, а задерживается.
Зато у меня было время осмотреться на месте. Двор был со всех сторон окружен многоэтажками. Женя Золотавин проживал в одной из них. В принципе дома ничем не отличались друг от друга. Возведены они были в одно и то же время, да и построены скорее всего одной и той же компанией. Новостройки располагались в очень дорогом районе, и, по всей видимости, жильцы дома были богатенькими людьми. Машин у подъездов не было, так как под домом находились гаражи. Каждый подъезд украшала дверь, оснащенная домофоном. Ничего странного. Именно в таком месте должен проживать единственный сын богатенькой мамочки. «Интересно, где живет сама Золотавина», — размышляла я.
Уже через пару минут во двор въехала иномарка, которая по сравнению с другими навороченными машинами иностранного производства смотрелась бедновато. Я уж не говорю о том, что моя «ладушка» оказалась здесь совсем не к месту. А простенькая «Мазда» Золотавиной свидетельствовала, что сын Елены является не самым богатеньким жителем этого района.
Зато сама Золотавина выглядела сногсшибательно. Она была в прекрасной форме. Безупречный макияж, укладка, свежий маникюр — ничто не говорило о том, что в семье произошла трагедия. Создавалось такое впечатление, что утро Елена провела в косметическом салоне, а не на рабочем месте.
— Татьяна Александровна, нам в тот подъезд, — сообщила Золотавина и показала мне дорогу, продефилировав передо мной на высоченных шпильках. — Женя жил на пятом этаже. Квартира, конечно, маленькая, но уютная. Район хороший. Я купила сыну эту квартиру недавно, когда он поступил в экономический институт. Так сказать, отблагодарила за успехи в учебе. А потом, он у меня уже взрослый. Что ему со мной вместе жить? Я ведь тоже имею право на личную жизнь, — добавила Елена с вызовом, как будто бы я ей возражала. — Я считаю, что по достижении совершеннолетия дети должны уходить от родителей и жить отдельно.
Я невольно согласилась с Золотавиной, потому что отчасти разделяла ее мнение. Вот только заботилась Золотавина скорее всего о собственной личной жизни.
Елена разговаривала без умолку, рассказывая мне о жизни Евгения. Мне даже не приходилось задавать вопросы.
Евгений Золотавин вел вполне обычный для человека его возраста образ жизни. Первая половина дня была посвящена учебе, хотя иногда он позволял себе пропускать занятия. Во второй половине дня он отдыхал дома, а вечер проводил с друзьями, которых у него было огромное количество. Когда Елена начала перечислять всех по именам, я просто растерялась и попросила назвать самого близкого друга. Золотавина не смогла выделить кого-то из друзей, из чего я сделала вывод, что близкого товарища у Евгения не было.
— Ну вот, пришли, — сообщила Елена, остановившись перед металлической дверью с несколькими замками.
Золотавина выудила из сумочки увесистую связку ключей и принялась открывать замки. Евгений предусмотрительно закрыл дверь на все засовы, как будто бы он знал, что его не будет продолжительное время, поэтому Елене пришлось долго возиться. За это время я осмотрелась в подъезде, оценила его чистоту и ухоженность. В очередной раз я убедилась в том, что в доме проживали люди состоятельные.
Елена первой вошла в квартиру. За ней проследовала и я. Здесь на Елену опять напало истеричное состояние, как будто бы она надеялась увидеть сына дома. Она прошлась по квартире, не снимая туфель, а затем вернулась ко мне в прихожую.
— Его нет. Вы представляете, Татьяна Александровна, его нет! — вскрикнула она, заламывая руки.
— Успокойтесь, — немного сухо произнесла я, поразившись перемене, произошедшей с Золотавиной. — Я найду его.
Двухкомнатная квартира оказалась не такой уж маленькой. По площади она превосходила мою раз в пять. Разумеется, по роду своей деятельности мне не раз приходилось бывать в таких хоромах, так как клиенты мои по большей части — обеспеченные люди, которые могут себе позволить комфортабельное жилье. Дорогой мебелью, основательным ремонтом, сделанным по новейшим технологиям, обилием домашней техники меня не удивишь. Но квартира Евгения отличалась скромностью. В гостиной был минимум мебели, а кухня вообще представляла из себя пустое помещение, в котором сиротливо стояли плита, раковина и холодильник. О том, что квартира была обитаема, свидетельствовали только разбросанные по полу вещи. Я даже сначала подумала, что здесь кто-то устроил погром, но затем поняла, что вещи разбросал сам Евгений. На полу валялось в основном грязное белье и обрывки глянцевых журналов.
— Что же он так насвинячил? — причитала Елена. — Я всегда сыну говорю, что за собой надо
