Руки Галины дрожали, пилка вылетела из ослабевших пальцев. Мне стало ее жаль.
— Девушка, вы тоже жалеете его, правда? Вы очень добрая… Сейчас так редко встретишь людей, умеющих соболезновать, — улыбаясь, прощебетала я. А про себя подумала: «Надо закругляться, иначе эта дамочка вцепится в меня своими ногтями. Она точно ревнует — стоит только посмотреть на ее лицо! Сделает макияж, в котором даже дома сидеть не будешь, — отражения испугаешься!»
— Да, жаль человека, — с трудом выдавила из себя женщина.
— Не говорите! Серегу ужасно жаль, а еще больше — его жену, — вздохнула я.
— Так его зовут Сергей? — сделав вид, что этот вопрос ее совершенно не интересует и все это лишь вежливость, спросила Галина.
— Ну да, — мило улыбнулась я.
Я почти поверила в то, что Галина не имеет отношения к исчезновению Клюжева. Но проверить еще раз все же не помешает.
— Галина, — окликнула я ее, когда мой макияж был завершен, — а вы здесь каждый день работаете?
— Вообще-то нет, — улыбнулась Королева.
— А в это воскресенье вы работали? Моя подружка сказала, что была в этом салоне, и ей ужасно понравилось.
— Да, работала, с утра до вечера. Было много клиентов, — устало ответила девушка.
Я оплатила услуги достаточно щедро — по крайней мере, Королева недовольной не осталась — и вышла в холл. Поговорив с девушкой, сидевшей на телефоне, я проверила: Галина Королева и впрямь работала все воскресенье, после чего они вместе отправились на дискотеку. Домой попали ранним утром — их обеих отвезли на машине случайные знакомые.
Как все-таки просто общаться с людьми, когда есть деньги! Даже мой интерес не вызвал особого удивления.
Я отправилась домой. Следовало обдумать информацию, а сделать это качественно я могу только за чашкой кофе, с сигаретой в руке. Издержки работы — только что сделанный макияж пропадет зря, никто, кроме меня, его не увидит. Ну и ладно. Мне нравится себе нравиться. И я улыбнулась случайному каламбуру.
Итак, что мы имеем? Во-первых, Галина Николаевна Королева сама нервничает — возможно, потому, что не знает, где ее милый друг. Я уверена, отношения к исчезновению Клюжева она не имеет. Она работала весь воскресный день, потом, как выяснилось, веселилась с подружкой до утра. Следовательно, она здесь ни при чем.
Далее. У друзей Валентин Арсеньевич в последнее время не появлялся. Он просто исчез, и все. Скорее всего, он мертв. С такими деньгами, что пропали в редакции, — а по моим прикидкам, сумма исчезла немалая — долго не живут. Если это он их взял, разумеется. А значит, что я должна сделать? Разумеется, обзвонить морги. Благо, их в Тарасове не так много, как косметических салонов. Всего-то пять — три при больницах, один при убойном отделе и один у университета.
Именно этим я и занялась. Есть не хотелось — так бывает иногда, когда работа меня захватывает. К тому же морги не способствуют возбуждению аппетита, даже когда звонишь туда по телефону.
Так, теперь надо решить, как спрашивать. Описать-то Клюжева я легко могу, но вдруг его изуродовали… Тогда мне нужен либо мужчина, похожий на Валентина Арсеньевича, либо неопознанный труп.
Я вплотную занялась делом и потратила на звонки добрых полчаса. Общались со мной предельно вежливо и даже пытались затянуть беседу — видимо, на вахте у телефона в морге тоскливо. Выяснилось, что неопознанные трупы вчера и сегодня не поступали и ни один из имеющихся покойников не напоминал Валентина Арсеньевича даже отдаленно. А вчера с утра Клюжев точно был еще жив.
Оставалось дозвониться в морг при убойном отделе милиции: там было все время занято, и я уже начала раздражаться. Наконец после очередного набора номера раздались длинные гудки.
— Морг… — ответили на том конце провода. Голос показался мне смутно знакомым, но я никак не могла вспомнить, кому он принадлежит.
— К вам не поступал мужчина, рост 175–180, худощавый, со шрамом на подбородке, в возрасте от тридцати до сорока? — почти заученно спросила я.
— Татьяна! Ты что, меня не узнала? — воскликнули на том конце провода.
И тут я в самом деле узнала — это был Степан Осипов, патологоанатом, к которому мы с Кирей, пардон — с подполковником Кирьяновым, не раз обращались.
— Степан, я не думала, что патологоанатомы отвечают на телефонные звонки, — вроде как извинилась я. — Или ты по совместительству?
— Ну да, делать мне больше нечего! Кто тебе нужен?
— Я же тебе сказала. Имя — Валентин Арсеньевич Клюжев.
— Какие сроки тебя интересуют?
— Вчера вечером или сегодня, — коротко пояснила я.
— Нет, вчера вообще завозов не было, а сегодня старушку машиной сбило, — с готовностью ответил Осипов. — А что это ты в «мокряк» полезла?
— Да нет, это я так, проверяю, — отшутилась я и, попрощавшись, положила трубку.
И с моргами вытянула пустышку. И что дальше? Ох, что-то я забросила редакцию. Надо бы туда отправиться, послушать, о чем говорят господа журналисты.
Не успела я смыть макияж и натянуть джинсы, как телефон зазвонил.
— Слушаю, — сняла трубку я.
— Татьяна, куда влезла? — буркнул Кирьянов устало.
— Ищу твоего крестника, — медоточиво проворковала я. — Это что, Осипов успел доложить?
— Да нет, — кажется, Киря смутился, — просто случайно узнал. Ну и как продвигается расследование?
— Помаленьку, — улыбнулась я. — Ты знал, чем меня одарить.
— Татьяна, а зачем тебе морги? Думаешь, этот… журналист уже на том свете?
— На этом я его пока не обнаружила, — призналась я спокойно. — Вот и проверяю версии, предположения… Сами понимаете, товарищ следователь.
— Танька, помощь нужна?
— Пока труп не обнаружила, нет. Володь, если что-то узнаешь, позвони, хорошо?
— Ладно, если узнаю, звякну, — согласился Кирьянов. — Счастливого расследования.
— Спасибо, и вам того же, — хмыкнув, я положила трубку.
Я пристроила машину за углом здания, в котором находилась редакция «Тарасовских ведомостей», и нацепила наушники. Сидела очень долго — слушала тишину, полную и абсолютную. Потом раздался щелчок — хлопнула дверь, и я услышала два голоса. Один из них принадлежал Михаилу Валерьевичу, а голоса его собеседника я раньше не слышала — глухой басок звучал одновременно и властно, и немного подобострастно, потому что, как выяснилось, принадлежал его заместителю Борису Ивановичу. Начальство газеты упорно не желало говорить о Валентине Клюжеве, а бурно обсуждало, куда поместить статью «Наш город зеленеет».
Я начала дремать — голоса двух редакционных начальников звучали на удивление мерно и действовали почище снотворного. Закурив, я лениво наблюдала за воробьем, нахально усевшимся на капот моей «девятки» прямо перед лобовым стеклом. Глаза закрывались. Я было подумала, что ничего интересного уже не услышу и пора домой отправляться, как Борис Иванович спросил:
— Михаил Валерьевич, Клюжев не объявился?
Тут я навострила ушки — дай-то бог, чтобы беседа перешла в нужное мне русло.
— Нет, Боря, так и не объявился. Думаю, следует попросить Ломова временно занять его место, — произнес главный приглушенно.
— Думаете, Валентин так и не появится? — в голосе заместителя звучало легкое удивление.
«Ну же, — подумала я, — поподробнее о Ломове».
