Гном хитро подмигнул и стал глядеть вверх. Метель сыпала на прозрачный купол серый сумеречный снег, который становился все более темным: хотя недавно миновал полдень, со стороны восхода наползала огромная тень. Ами меняла орбиту, выходя на предельно низкую и накрывая своим панцирем сушу, спасая ее от прямого удара лучей.
Изоэ завороженно наблюдал несвоевременный вечер и ждал с замиранием сердца продолжения чудес, отмечая, что никто не уходит вниз, в город. А старейшина Итао, утратив всю свою солидность, висит возле цветка, обмотанный хвостом мальта, и собирает нектар ими. Большой праздник для всего рода: первые живые растения на поверхности. Цветок ими в отличие от айа состоит из сотен мелких синих и розовых чашечек с соком, окруженных тонкими иглами сиреневых лепестков, многочисленных и нежных. Сбор нектара ими - процесс трудоемкий и сложный. Впрочем, время есть.
Вот старейшина закончил обследовать первое соцветие и спустился, чтобы перелить в большую емкость добытое. Снова занялся своим делом. И опять перелил. Собрался в третий полет. Но не успел.
Кромка неба озарилась багрово-алым светом. Снег порозовел, ветер наполнился переливами теплых тонов, ожил, сделался объемным. В недрах бурана вспыхнули радуги, сплелись сложным узором, заполоскались яркими порывами сияния. Разлились на полнеба.
Гномы одобрительно зашумели, щурясь на ставший избыточно ярким свет. Итао заторопился, расставляя чашечки и разливая угощение. Руки старейшины предательски дрожали. Он никогда не смел мечтать, что доживет до начала весны и сможет в первый настоящий солнечный день угостить всех нектаром ими. А вот исполнилось, сбылось.
Изоэ улыбнулся и подмигнул сиянию у самого горизонта. И рассмеялся. Ему вдруг подумалось, что снег в тени похож на пепел. Что зима сгорела!
Неважно, что весна начнется не слишком скоро. Даже к лучшему. Ведь тогда, увы, Ами улетит. При его жизни вряд ли она вернется. Впрочем, у рода Айа есть все причины гордиться и радоваться. В корпусе черепахи растет цветок. Кусочек мира Дзоэ'та, который будет странствовать вместе с Ами. Станет допустимо именовать ее Ами'та, ведь запах лета отныне живет и в воздухе ее мира.
А солнце мира Дзоэ'та теперь обрело много имен и собственную душу!
Весна - настоящая, растопившая льды и греющая оголившуюся на экваторе мира темную кожу почвы, - пришла спустя двадцать циклов. Конечно, промерзшая корка прогревается медленно, погода по-прежнему сурова. Снеговые тучи то и дело угрожают осадками, сизо-чернильными пятнами уродуют горизонт. Хорошо, что есть и гномы с их знаниями, и магия. Изоэ, например, так и не утратил полностью связь с солнышком и успешно отстаивает у непогоды этот первый участок оттепели.
Дали'айа думала неспешно и почти сонно. Рано, утро еще только роется в своем шкафу, выбирая платье. А она, взрослая и серьезная и'наэ, климатолог, уважаемый даже среди гномов, уже выбралась на поверхность, чтобы взглянуть на рассвет. И сверить увиденное с прогнозом.
Усмехнулась - все точно. Сегодня солнышко явно выглядит капризной Рысей, а не благородной Алези. Рыжее, в странных ало-золотых переливах огненного узора. Веснушчатое, как говорят и'наэ.
Значит, опять там, на поверхности светила, нешуточная буря. Рыся приводит в порядок себя. Разогревает и оживляет поврежденную болезнью и совсем мертвую плоть светила. Вскрывает очередную порцию 'консервов' с чистой энергией. Пытается осознать себя и прислушаться к едва признаваемым родными голосам. Вторые сутки ей советуют наперебой, изводя все силы, и Рахта, и гномы…
Завтра придется отсиживаться в пещерах. Детей загонять по домам и заклинать вместе с гномами щиты против солнечного ветра. Живое оно, совсем молоденькое и творит, подчиняясь настроению эфрити Алези, что вздумает. Дали'айа деловито оглядела поросль молодых цветов. Убедилась, что не замокли и не подмерзли. Стряхнула в траву круглого жучка, зида. Сердито погрозила ему пальчиком. Вот уж кого не стоило спасать! Едва оттаял грунт, сами выползли, неуничтожимые и вездесущие любители мха.
На западе золотым диском висит у горизонта Ами, спутник мира Дзоэ. Как без него станет тоскливо! Уходит…
Королева Тиэса сказала, что слышит нечто странное. Наверное, обнаружила место, где Ами нужна больше, чем здесь.
САМАЯ РОДНАЯ ЗВЕЗДА Лэйли проснулась до зари, как обычно. Открыла глаза и долго смотрела за окно, в темное небо. На все еще самую яркую звезду небосвода, удаляющуюся с каждым днем. Рыжую, любимую. На Алю, которая обрела душу и не забыла свою маму. Ведь точно не забыла! Греет, колет глаз веселым лучиком. Играет…
Теперь навигация стала куда более простой. Солнце Саймили она чувствует, а уж Алесию и подавно. Хорошо ей, вон как яркость набирает. Уверенно, мягко, без опасных неуправляемых вспышек. Именно оттого, что сохранила память и связь с родными. Ей помогали много раз, учили, советовали - и она слушала и исполняла. Избежала стольких опасностей, взрослея и обретая полноту контроля над своей непомерной силой.
Под балконом раздался тяжелый вздох. Шумный, с надрывом. Лэйли довольно прищурилась, мягким движением соскользнула с кровати и протанцевала к шкафу. Стала перебирать вещи. Надо найти старое, любимое, маленькое зеленое платье. Очень зеленое и очень маленькое. Пусть сильнее страдает!
- Кошка, пусти домой, - жалобно попросил Рахта.
- Ты меня бросил с крошечным ребенком на руках, - кое-как глотая смех, сердито сообщила Лэйли. - Малышке Але не было и четырех… веков, а ты предал нас!
- Кошка, я уже три десятка лет извиняюсь, - возмутился эфрит. - Нельзя же так!
- Мы в разводе, - мрачным голосом отрезала Лэйли, кусая губу, чтобы не рассмеяться. - Иди и строй себе дворец на противоположном краю мира. И нечего подкупать Барна халвой! Я все знаю. Это мой жбрых, он сам так решил, когда понял, что Ларго не вернется.
Под балконом снова душераздирающе, со всхлипом вздохнули. Вдвоем. Жбрых явно сидит рядом с Рахтой и сочувствует несчастному. Пусть. Подходящее платье обнаружилось, подверглось магической чистке и глажке, затем тщательному повторному исследованию. Превосходное, что тут скажешь?
Лэйли оделась и довольно потянулась, сворачиваясь в тугую пружину. Вроде сегодня тело слушается идеально. Может, действительно выздоровела? Все же столько лет прошло!
И зачем ей понадобилось повторять глупость Алесии? Дочь вытащила фактически с того света мотылька и лежала без сознания пять дней. Плакала и вскрикивала невнятно, бормотала на чужом звенящем наречии. Потом окрепла, быстро и удачно восстановилась. Все же крайняя форма переохлаждения - это вполне обратимо.
А вот восстановление жизнеспособности сознания мага, добровольно отдавшего силы другому… Само собой, физическое тело в сфере уцелеть не могло. Ларго погиб - по крайней мере, такой, каким был до заклинания. Но часть личности явно сохранена. Гномы не зря остались обживать планету.
