слияния двух улочек навстречу ему вырвался из тесноты городского лабиринта верховой гонец, спешился он мгновенно и не по своей воле: просто лошадь ни разу еще не встречала жбрыха! Воин не выпустил повод и вообще воспринял зрелище куда более хладнокровно. Кивнул, с облегчением опознавая знакомое лицо светца:
- Сотник? Я от лосморского грифа во дворец добираюсь. Что происходит?
- Во дворце бой, скакать туда бессмысленно, - быстро отозвался Фарнор. - Поезжай к Сарычу. Там и маэстро, и многие иные. Они знают, что происходит.
Барн понятливо метнулся к более широкой улице, ведущей вниз. И потому, что туда вел след, и из-за того, что дорога, пройденная одиноким конником, явно свободна от демонов. Впереди стал нарастать шум. Фарнор сообразил: именно там базарная площадь. Барн взбежал по стене на крыши и прыгнул, взлетая: он устал следовать кривизне сутулых скользких улочек.
Сверху сотник сразу углядел демонов. Они действительно выбрались на торговую площадь и, не найдя там людей, разрушили несколько скотных загонов. Мясо молодых быков в эту зиму пользовалось спросом у капризной знати. Держали крупных длиннорогих животных для продажи немалым стадом: как- никак столица, товар для знати всегда есть, и наилучший.
Сейчас взбесившиеся от ран и ужаса быки плотным потоком устремились в грязные узкие улочки ремесленной слободы. Под напором стада стонали и хрустели дощатые заборы. Демоны рычали, рвали поотставший скот. Фарнор сосчитал - пять тварей!
Барн стремительно скользил вниз, вытянувшись всем телом. У самой мостовой он ловко сложил и убрал перепонки, приземлился и замер неподвижно. Сотник погладил виф, оживляя связь:
- Их пять. Не самые крупные, пока все здесь, в одном месте.
- Иду, - прогудел в ухе незнакомый бас.
И сотник увидел гнома - во второй раз за эту ночь. Орлис, еще до своего самовольного отъезда на север, много раз рассказывал о бесподобном Рртыхе. Говорил взахлеб, явно повторяя мамины слова. Сам он гнома не знал - родился позже, когда Рртых и его народ уже остались в каком-то ином мире. Но маминым отношением к невысокому и обстоятельному существу, безмерно трудолюбивому и спокойному, проникся. А еще утверждал, что в бою гном преображается, обретая удивительную скорость и порывистость, странно сочетающиеся с силой. Сейчас Ррытх был именно таков. Он с бычьим упорством пер вперед, поигрывая тяжелой секирой, как иные играют малым кинжалом. С обеих сторон от гнома двигались ампари со своими странными алебардами. Позади замерли двое стрелков. Небольшой отряд. Демоны сперва не восприняли его всерьез.
От гнома попробовали отмахнуться с небрежностью, пропорциональной разнице в росте - более чем двукратной! Фарнор отметил, что он едва видит след движения секиры. И совершенно не может понять, как удается гному менять направление ее движения мгновенно, на полузамахе. Так, что одним ударом рубится и когтистая лапа, протянувшаяся сверху, и сухие мощные колени твари. Мгновением позже, когда сосед атаковавшего первым демона лишился руки, безногий рухнул на мостовую. И разница в росте больше не могла защитить его шею.
Барн мчался по площади, описывая широкую дугу и стараясь отрезать демонам путь к отступлению в слободу. Увидев жбрыха в жерле поглотившей стадо улицы, последний непострадавший демон изменил направление и попытался в несколько прыжков одолеть площадь, но стрелки уже освоились с его манерой движения и не оплошали.
- Еще понадобимся - зови, - коротко подвел итог боя Рртых ровным басом. - Пока же возвращаемся во дворец.
- Спасибо, - кивнул Фарнор.
И обернулся к слободе, с растущим беспокойством прикидывая, как же быть со стадом? Вот еще напасть.
У крепкого высокого забора его внимания дожидались десятка два работников мясного ряда. Поклонились с неподдельным уважением. Старший подошел поближе. Было видно: вперед его толкает любопытство, а удерживает - здравый смысл в виде темных, вымазанных в крови, длинных когтей Барна.
- Вы, что ли, сотником будете? - вопросил и сам себе ответил торговец. - Как эти рычать начали, мы и собрались. Хотели было погнать их, да вовремя опамятовались. Шутка ли, одним движением быку рог срубают… Плохи наши дела? Семьи у нас, светец.
- Не плохи, - обнадежил Фарнор. - В нижний город они не прошли и не пройдут. Семьи пусть по домам сидят, как велено, а вы бы скот собрали, а то натворит он бед похуже демонов.
- Это можно, - охотно кивнул скотник, довольный тем, что в бой не зовут и больших несчастий не предвещают. - Сделаем, не извольте беспокоиться. Животины у нас смирные, до дальних загонов пробегутся - и охолонут.
Фарнор кивнул и погладил тусклую броню на загривке Барна. Усмехнулся: ему бой куда понятнее, чем ловля быков. Каждый силен в своем деле, знакомом и привычном. Жбрых развернулся, в последний раз принюхался, убеждаясь, что врагов поблизости нет, и неспешно двинулся прочь, через площадь, ожидая приказа седока. Может, к дворцу бежать. А вдруг нет? Сотник вспомнил о третьем особняке грифов, указанном стражей дворца, но не получившем предупреждения. Поспешил туда, застал людей на улице, их вполне предсказуемо не желали впускать. Убедил и приказал. Потом заторопился к храму. И снова в торговый город и к дворцу…
Когда белый Адалор рассек лезвием своих лучей тело багрового ночного сумрака, осилил его, загнал в самые глубокие недра пещер и начал извечное восхождение к небесному трону, сотник поверил, что люди справились. Живых и свободно разгуливающих по городу демонов больше нет. Барн пришел к такому же выводу и стал меняться, возвращая шкуре мирный мягкий мех и пряча клыки.
Горожане, уверовав в победу дня и завершение ночных страхов, оттаскивали от окон и дверей сундуки и колоды, выглядывали на улицу. Здоровались друг с другом, опасливо озирались. Охали, рассмотрев на привычном месте храмового шпиля пустоту. Бледнели, глядя на разрушенные неведомой силой стены дворца. Кланялись светцам, вышедшим в город вместо привычной стражи. Спешили на крупные улицы. Потому что мгновенно разнесся слух - как раз сейчас на телегах вывозят туши демонов, напавших на город и поверженных.
Сотнику кланялись до земли, испуганно расступаясь и пропуская его немыслимого коня. Шептались, рассмотрев следы темной крови на одежде. Припоминали: его-то зрец и назвал воином света. Фарнор не слушал и не слышал. Усталость навалилась и гнула к холке Барна. А ведь рано еще отдыхать! Надо собрать людей и обеспечить охрану маэстро и ампари. Еще следует по всей форме доложить грифу, как прошла ночь, затем…
Рртых встретил сотника на углу улицы, ведущей к площади перед храмом. Встревоженные, суетливо снующие горожане огибали его невысокую кряжистую фигуру по дальней дуге, прижимаясь спинами к камням стен. А то и разворачивались, не рискуя пройти мимо. Еще бы: так и следует выглядеть Роллу. Ликом чужд, имеет красный волос и такой зычный бас - оторопь берет. Что порой начинает напевать, вовсе не понять, язык чужой, рычащий, дикий.
Довольно усмехнувшись в усы, Рртых погладил Барна по меху.
- Знаешь, как зовутся те, кто с гномами спорит? - обратился он к сотнику.
- Нет.
- Дураками они зовутся. Не полезное дело, потому как мы рассудительные и завсегда принимаем верные решения. Сейчас мое решение таково: поехали к Сарычу.
- Мне следует…
- Ты что, с гномом споришь? - поразился Рртых.
- Пробую, - рассмеялся сотник. - Наверное, зря. Потому именно тебя и послали разыскать нас с Барном?
