– Ты к Ваське с Пешки заходил?
– Да нет, – покачал головой, – я его так, краем знаю. А дома не был. Слышал, что у него «клоповник» там.
– Что есть, то есть, – не раздумывая, согласился второй. Но добавил: – Ты все же сходи. Свояк, скорее всего, там. Или Васька скажет, где его найти.
– А где это? – без особого энтузиазма спросил первый. Чувствовалось, что в «клоповник» идти ему не хотелось.
Второй живо и доходчиво объяснил, как найти жилье Васьки. Естественно, я не пропустила ни слова. Поскольку город знала неплохо, сразу же поняла, о чем идет речь.
Пешкой в обиходе у жителей Тарасова называется один из базаров рядом с Волгой. Контрастное место. Ультрасовременные дома сочетаются с трущобами ранних годов прошлого века, а некоторые строения остались вообще еще со времен царя Гороха. Разве что историки вам скажут, что вот этот, например, тяжелый двухэтажный барак был раньше частью монастыря, и теперешние коммуналки в нем – не что иное, как некогда монашеские кельи. Суперсовременная гостиница в четырнадцать этажей гордо глядит своими окнами на великую реку, а за ней – тесная кучка покосившихся одноэтажных домов с просевшей от времени до роста среднего человека аркой в центральном. То бывшее поместье Гуляева – волжского купца. И дом с аркой когда-то был его жильем. Ну а те, что слепились рядом в один непонятный комок, – это дома слуг, приказчиков, челяди. Словом, сплошь и рядом вот такой интересный ансамбль.
Судя по тому, что я подслушала, в один из таких дворов мне и нужно было идти.
«С Некрасова повернешь под арку…» – вспоминала я слова шулера, останавливаясь у дома с адресом: Некрасова, 11.
Большая пятиэтажка сталинских времен с аркой посередине. В ту самую арку я и двинулась. Навстречу мне попалась стильно одетая женщина в хамелеонах, за ней следом тащился пьяный мужик. Впрочем, тащился он не за ней, а сам по себе, поскольку находился в той кондиции, когда вся вселенная легко умещалась в нем самом, а окружающее перестало существовать совсем. (Буддийские монахи могли бы позавидовать!) И вернуть его в реальность мог разве что сотрудник ППС, да и то не без усилий.
Метров через пятнадцать я обнаружила еще одного типа, бывшего, мягко говоря, не в форме. Но этот спекся совсем – с детской непосредственностью растянулся на лавочке у подъезда и давал храпака.
Отмечала я их не напрасно. Третьим ориентиром, указавшим на то, что я держу верный курс, опять же были любители выпить.
«Какие же это «любители», – со смехом поправила я саму себя. – Это настоящие профессионалы!»
Профессионалы действовали по классической схеме: одну на троих. Они пристроились у красной кирпичной стены, обрубком торчавшей вдоль гаражей. Стена не принадлежала никакому дому или строению, была сама по себе. Точнее сказать – просто осталась от чего-то, построенного еще в незапамятные времена.
За стеной оказалось то, что я искала: открытая форточка в окне полуподвала. То, что это та самая, я знала точно: попробуйте найти во всем Тарасове еще такой колорит: рама окна покрашена белой краской, а рама форточки – зеленой.
«…Знаешь, где бодяжной водкой торгуют? Зеленая форточка? Так вот, мимо калитки пройдешь, справа будет деревянная лестница, под ней дверь…» – напомнила я себе указания, услышанные в разговоре.
Меньше чем через десять шагов я нашла нужную лестницу. За моим присутствием внимательно, не по- детски серьезно наблюдал малыш с высоты трехколесного велосипеда. Видно, я никак не вписывалась в окружающую реальность его мира, и дитя это четко понимало.
Я деловито посмотрела на часы и пошарила глазами. У древней стены, которую я обогнула, с этой стороны была оборудована лавочка. Безошибочно можно сказать, что ее просто сперли с Набережной: точно такие же, один в один, я полчаса назад наблюдала на протяжении всей аллеи.
Я еще раз деловито посмотрела на часы и села на лавку. Зелень дикого винограда ползла вверх, и сидеть рядом с ней было одно удовольствие. Впрочем, уселась я оттого, что в спешке поиска совершенно не продумала, что, собственно, буду делать дальше. Под каким соусом я появлюсь в картежной малине?
Я присела, закурила сигарету и тотчас услышала скрипучий голос:
– Девушка, а сигареткой не угостите?
«Начинается, – с раздражением подумала я, глядя на лохматого парня со товарищем. – Дайте, тетенька, попить, а то так есть хочется, что переночевать негде!»
Я ничего не имею против того, чтобы выручить какого-нибудь бедолагу сигаретой, но в данном случае это был только предлог.
– Девушка… – тут же подключился второй.
Я перебила обоих:
– Парни, отцепитесь. Сейчас выйдет мой жених, и у вас возникнут проблемы. Берите свою «паленку» и отвалите от меня.
Алкаши окинули меня неприязненным взглядом и вернулись к зеленой форточке. Тот, что был постарше, забарабанил в раму окна с удвоенной энергией, затем сунул голову и заорал:
– Машка!!
– Ну-ка вылазь! – яростно отозвалась появившаяся вдруг в окне дородная женщина. – Я те сказала, чтоб ты больше сюда не приходил?
– Ну, Маш, ну последний раз! – сразу же заканючил тот. – Я те в понедельник все отдам! У меня получка будет…
– Какая получка? – тотчас насмешливо перебила его торговка. – Ты в жизни нигде не работал! Отвали!
– Ну хоть самогона дай! – взмолился алкаш.
В ответ форточка яростно захлопнулась, ясно показывая отношение хозяйки к просителю.
– Может, к Маринке сходим? – предложил второй, молча наблюдавший всю сцену.
– Я там еще больше должен, – грустно признался первый. Он почесал голову и с немым вопросом уставился в мою сторону.
Решение созрело мгновенно.
– Эй, мужики, выпить хотите?
Вопрос из разряда дурацких, поскольку ответ был и так очевиден.
– Ясен хрен! – тотчас подтвердил это тот, что безуспешно пытался склонить к жалости дородную женщину.
Второй еще дальше продвинулся, ловя ситуацию с ходу:
– А что сделать нужно? Позвать, что ль, кого?
Такая сообразительность меня подкупила.
– Ваську знаете? – я кивнула на дверь под лестницей.
– Кто ж его не знает! – ответили сразу оба.
– У него может быть один человек, который мне нужен.
– А кто? – заинтересовался тот, что помоложе.
– Свояка знаешь?
– Генку, что ль?
– Его самого. Если там, вытаскивай его на улицу. Только аккуратно. Сможешь – две сотки дам.
– А спросит: кто зовет, че сказать?
– Придумай сам.
Похоже, двести рублей было верхом их мечтаний, поскольку тот, что был моложе, сразу же принялся планировать:
– Слышь, Захар, я скажу, что ты его зовешь. Ну а ты, типа, подошла неожиданно. Пойдет так?
– Только ты деньги дай, а то Свояка увидишь и про нас забудешь, – сразу же забеспокоился Захар.
– А вдруг его там нет? – в свою очередь усомнилась я.
– Да там, – уже на ходу обнадежил второй, – я час назад к Ваське заходил, они в карты резались.
Боясь, как бы я не передумала, он шустро нырнул за обитую вылинявшим на солнце дерматином дверь. Я отдала двести рублей и отошла чуть в сторону. Так, чтобы сразу не попасться на глаза Свояку.
А дальше все происходило очень быстро.
