По дороге в общежитие я думала о своих дальнейших действиях. Первое – обыскать квартиру бандитов. Ее успели опечатать, но обыска еще не было. Возможно, удастся там обнаружить что-то, что хотя бы косвенно укажет на заказчика. Несомненно, человек, заказавший убийство Сурковой, хорошо знал Ольшанского и его товарищей. Какие-нибудь прошлые дела или общие знакомые. Вторым пунктом плана я определила обыск в квартире убитой. Причем все надо сделать быстро, до милиции. Надо еще позвонить ей на работу и выяснить, какими проектами женщина занималась в последнее время. Это тоже может вывести на заказчика. Потом карточка, на которую заказчик перевел деньги. Надо пробить и это направление. Денежные операции всегда оставляют много следов.
В комнате общежития стояла мертвая тишина. Уваров спал на кушетке при включенном ночнике. В руке Андрей сжимал электрошокер. Электронные часы на журнальном столике показывали половину двенадцатого. Я аккуратно вынула из руки клиента шокер, чтоб он не жахнул им себя во сне, и пошла поставить чайник. Соорудив бутерброд из НЗ, хранившегося в холодильнике, я присела к компьютеру просмотреть базу данных МВД и ГУИНа. Нужно было найти подельников, людей Ольшанского и его товарищей. В отдельный файл я сохраняла все, что казалось интересным. Так как информации о возможных причинах убийства по-прежнему было мало, выяснить что-либо конкретное я не смогла. Оставалось надеяться, что позже мой труд принесет какую-нибудь пользу.
В половине первого я решила, что пора заканчивать. Выключила компьютер и легла спать на расстеленный на полу спальный мешок.
Проснулась я ровно в шесть. Встала, умылась, оделась и отправилась на свою ежедневную десятикилометровую пробежку. Утро выдалось достаточно холодным, но я не замерзла. Пробежав мимо кинотеатра, я свернула на тенистую аллею, затем миновала длинный ряд гаражей. Добежав до спортивной площадки, я выполнила свой комплекс упражнений на турнике, шведской стенке и брусьях. Проделала комплекс силовых упражнений, упражнения на гибкость и перешла к отработке ударов.
В общежитие я вернулась через час. Уваров все еще спал. Для человека, за которым охотились убийцы, он выглядел слишком безмятежным. Возможно, Уваров просто еще не до конца осознал серьезность угрожавшей ему опасности.
Я приняла душ, разогрела в микроволновке пиццу и позавтракала. За кофе с сигаретой я еще раз обдумала дальнейшие мероприятия на сегодня. Список был внушительный.
Наконец проснулся Уваров. Со стоном он поднялся с постели и сразу заявил, что моя кушетка – средневековое орудие пыток, а не предмет мебели. Взглянув на часы, он ахнул:
– Ты чего вскочила в такую рань? Я уж подумал, часов одиннадцать.
– Вставай давай, – усмехнулась я. – День у тебя сегодня будет насыщенный. Отоспишься дома, если, конечно, жив останешься.
Ворча себе под нос, Уваров отправился в ванную.
Послышался шум воды и пение. Через десять минут пение смолкло. Через полчаса я стала слегка волноваться. Потом позвала Уварова, но тот не ответил. Не слышал за шумом воды или просто молчал из вредности? Через час я решила, что что-то случилась. Встала с намерением выломать дверь. Однако только двинулась вперед, дверь открылась сама.
– А у тебя нет нормального полотенца? – раздался из ванной голос Уварова. – Это какое-то жесткое и, по-моему, не свежее.
– Вот это посвежее будет, – я швырнула в приоткрытую дверь тряпку, что валялась у порога.
Уваров заорал так, будто увидел змею.
– Ой, извини, перепутала, – сказала я с ложным раскаянием.
Шум воды возобновился, и я поняла, что клиент начал перемываться. Вышел Уваров лишь еще спустя полчаса. Причем вышел голый.
– Отвернись, не смотри на меня! – попросил он.
– Очень надо. – Я отвернулась и уперлась взглядом в зеркало. Но в нем мой клиент тоже отразился во всей красе.
– Ты можешь отвернуться в другую сторону? – завопил Андрей, прикрываясь полотенцем.
Отвернувшись к стене, я сказала с улыбкой:
– Знаешь, Уваров, таких чудаков, как ты, редко встретишь. Я имею в виду чудаков с большой буквы М.
– Очень смешно, – отозвался Андрей. – Из-за тебя мне придется надеть вчерашнюю одежду.
– Боже, какие мы нежные! – хихикнула я и повернулась: – Ну что, уже все?
– Нет! – завопил Уваров. Оказывается, он старательно намазывался кремом.
– Мне за вредность доплачивать надо, – вздохнула я.
Прекратив натирать себя кремом, Уваров полез в холодильник, достал фрукты, сделал из них в миксере пюре и смешал все с найденным там же кефиром. Намазав себе всю эту смесь на лицо, Андрей обратился ко мне:
– Весь секрет маски в том, чтоб фрукты были холодными, а кефир свежим. Мне этот рецепт, между прочим, рассказала сама Шерон Стоун. Мы встречались с ней на банкете у одного банкира.
Чтоб Уваров отстал, я сделала вид, что удивлена. От Шерон Стоун клиент перешел к более прозаичным вопросам:
– Есть что-нибудь поесть? – поинтересовался он, рассматривая себя в зеркале. – Я не ел с вечера, а вчерашний ужин в ресторане можно считать чисто символическим.
– Рада, что у тебя сохранился аппетит, – улыбнулась я. – В холодильнике есть консервы, галеты, яйца, можешь пожарить себе яичницу.
Мое предложение поразило Уварова до глубины души. Я сделала вид, что не замечаю его реакции. Когда дар речи вернулся к нему снова, Андрей едко заметил:
– Должен напомнить тебе, Евгения, что я творческий человек, принадлежу к элите шоу-бизнеса. Я не кухарка, не жарю себе яичницы и не ем галет. Когда мне хочется есть, я просто иду в хороший ресторан, плачу деньги, и специалисты готовят мне все, что я пожелаю. Я даже чисто физически не могу есть твои галеты, так как мой организм привык к здоровой, экологически чистой пище. Мне надо поддерживать форму, следить за внешностью. Это товар, который я продаю. Если я потеряю свою внешность, то потеряю и работу. А ты запихнула меня в какой-то клоповник и пытаешься накормить всякой гадостью. Посмотри, на кого я стал похож! – Клиент покрутился передо мной и продолжил: – Волосы как пакля. Мне нужна укладка, расслабляющий массаж...
– Эротический или обычный? – ехидно уточнила я, допивая кофе.
– Честно сказать, эротический массаж мне сейчас совсем бы не помешал, – вздохнул Уваров и поднял глаза к потолку. Он не заметил, что я подтруниваю над ним, и на полном серьезе продолжил развивать тему: – Для массажа нужно хорошее масло и благовония.
– Можно помедленнее, я записываю, – хихикнула я.
Уваров взглянул на меня, мгновенно все понял и сделал обиженное лицо.
– Все, – капризно вскричал он, – с меня хватит! Идем в ресторан. Потом в салон красоты, если таковые имеются в этом забытом богом месте. А ты, – он злобно ткнул пальцем практически мне в нос, – ты будешь меня защищать. Я плачу тебе за это деньги, поэтому ты будешь выполнять свою работу!
– Инструктор как-то говорил нам на занятиях, что если человека решила устранить группа решительно настроенных людей, у которых имеются для реализации планов средства и возможности, то рано или поздно этого человека убьют, – медленно произнесла я. – Тут не помогут никакие меры безопасности и толпы суперпрофессиональных телохранителей.
– Я не понял, ты на что намекаешь? – процедил сквозь зубы Уваров. – Хочешь сказать, что, если я сейчас выйду, ты не сможешь меня защитить?! Да на хрена мне такая телохранительница. Лучше я найду кого-нибудь другого, кто думает иначе. Президентов же охраняют, и ничего, живы.
– А что, президентов мало убивали? – спросила я. – А потом, не надо путать себя с главой государства. Его расходы на охрану компенсируются из бюджета, а это практически неограниченные возможности. Но дело не в этом. Вот ответь, светлая голова, как можно защититься от профессионального снайпера с хорошей винтовкой?
– Это ты у меня спрашиваешь! – вспылил Уваров, готовый уже броситься на меня с кулаками. – Кто из нас телохранитель?
