мыслеформы будут в большей степени выражать эти желания; так что счастье или неприятность его жизни будут в особенности зависеть от природы этих желаний.
Изучение астральной жизни ясно доказывает правильность многих этических принципов. Большинство людей признаёт, что дурные привычки, причиняющие зло другим, несомненно греховны; но иногда они задаются вопросом — надо ли считать грехом чувства ревности, ненависти, честолюбия, если они не проявляются внешне в поступках или словах. Взгляд, брошенный в этот новый мир, ясно показывает, как вредны они для того, кто их испытывает, и какие жестокие страдания они ему причиняют после смерти. Вы поймёте это лучше, когда познакомитесь с некоторыми типичными случаями из астральной жизни и усвоите их основные особенности.
НЕКОТОРЫЕ ПРИМЕРЫ АСТРАЛЬНОЙ ЖИЗНИ
Поговорим сначала о человеке заурядном, ничем не примечательном; он ни особенно хорош, ни особенно дурен. Этот человек никоим образом не изменится, и после смерти это отсутствие отличительных особенностей останется его основной характеристикой (насколько это можно назвать характеристикой). У него не будет ни особых радостей, ни особых страданий, и вполне вероятно, что он найдет астральную жизнь такой же бесцветной, поскольку на земле он не нашёл себе никакого разумного увлечения. Если его мысли ограничивались болтовней или тем, что называется спортом, если его мысли никогда не шли дальше личных убеждений или одежды, время, когда это всё станет ему недоступно, несомненно покажется ему весьма долгим.
Может быть, я помогу читателю понять меня, процитировав описание реакции личности из этой категории. Я взял его из маленькой, малоизвестной книжки, написанной много лет назад христианином; представляется, что он никогда не слышал ни о теософии, ни о спиритизме; тем не менее в физической жизни он был одарён способностью видеть тех, кто покинул своё тело и разговаривать с ними.
'В прошлом году, проходя мимо одного дома, я почти каждый день встречал бывшего владельца этого дома. Он был врач, с хорошей клиентурой, весьма уважаемый в обществе, желанный гость во многих домах... Он говорил мне, что чувствует себя одиноким и несчастным; у него не было друзей, но он и не заботился их иметь; он предпочитал бродить вокруг своего бывшего дома, чтобы оживить старые воспоминания, хотя он и страдал от того, что его жена представляла его счастливым в далёком раю и он не мог заставить её почувствовать своё присутствие. Я призывал его покинуть атмосферу земли и подняться к высшей жизни, где потребность в труде сильнее, чем здесь, но он отвечал мне, что не видит, каким образом доктор может быть полезен в мире без тел.
Он был очень разочарован в этой долгой жизни, столь не похожей на ту, которую он ожидал; однако полагал, что ему нужно ждать судного дня, чтобы узнать, будет ли он спасён или проклят.
При жизни он всегда посещал церковь, когда мог, по привычке и потому, что так принято, но он никогда серьёзно не задумывался над вопросами религии, предпочитая проводить время в земных удовольствиях, которых на его долю выпало немало. Тем не менее он умер, исповедуя свою веру в Искупителя. И теперь всё казалось ему лишено смысла; те, кого он считал неверующими, испускают от себя такой духовный свет, что он не может выносить их присутствия, в то время как некоторые ревностные прихожане такого света не излучают.
Я пытался втолковать ему, что день суда наступает каждый день, что он сам пожелал жить только физической жизнью и что настоящий приговор ему и заключается в измельчании его духовной природы: что нас спасает — это святость нашей собственной жизни, а не искупление наших грехов кем-то другим; что Христос и его настоящие ученики (те, кто подобен Христу) живут и работают, чтобы расширить царство справедливости и что, если он больше не может лечить тела больных, он может, по крайней мере, трудиться во имя спасения душ. Но эта мысль его смущала: выполнять этот долг не было его призванием; и я не мог заставить его почувствовать, что, помогая нашим ближним, мы все выполняем роль слуг'.
Этот маленький рассказ о весьма обычном явлении в астральной жизни так же характерен, как и интересен. Он свидетельствует не только о монотонном и безрадостном существовании тех, чья жизнь лишена высоких интересов, но также и о печальных последствиях неточного и несовершенного религиозного образования. Автор этой книги продолжает описание многих бесед и объяснений, после которых несчастный врач пришёл, наконец, путём долгих страданий к более светлому и мудрому настроению духа и смог подняться на более высокий уровень астральной жизни. Это отнюдь не исключительный случай, когда человек, проживший светскую, беззаботную, эгоистическую жизнь, постепенно приходит к тому, что, обернувшись, оценивает её ясным взглядом с точки зрения астрального плана. Впервые он видит себя таким, каков он есть, испытывая часто долгие и мучительные угрызения совести.
Тем не менее, это ясное видение заключает в себе возможность великого совершенствования; этот взгляд в прошлое показывает ему случаи, которые он упустил, качества, которых ему не хватало, и то добро, которое он мог сделать, но не сделал; и часто он считает себя отверженным и проклятым. Но, к счастью, для него на астральном плане есть неутомимые помощники, и он скоро встретит того, кто объяснит ему, что исправиться никогда не поздно, что, посвятив себя с данной минуты развитию высших качеств своей личности, он обеспечит себе обладание ими в будущей земной жизни. И всё же иногда случается так, что этот человек входит в состояние апатичного отчаяния, окружая себя плотным, чёрным облаком меланхолии, которое исключительно трудно рассеять. Тот, кто никогда не размышлял о духовных способностях и не имел никакого опыта проявления этих способностей во время своей земной жизни, не имеет никакого представления о великих возможностях, которые открылись перед ним теперь; так он впадаёт в состояние тяжёлой инерции, долго сопротивляясь добрым усилиям своих друзей, желающих ему помочь. История с врачом служит очень хорошим примером последствий заурядной и эгоистической жизни; на астральном плане мы встречаем тысячи людей, находящихся в подобном отчаянии, но, к счастью, там столько же и тех, у кого положение лучше просто потому, что они не были столь эгоистичны.
Будет хорошо, если мы рассмотрим теперь различные случаи, выходящие из ряда обыкновенных по двум направлениям, чтобы до конца понять, каковы возможности будущей жизни, и как на неё влияют различные качества, приобретённые в течение физического существования. В предыдущей главе я уже говорил о печальном положении пьяницы после смерти; и нужно помнить, что это пример последствий любого из низших материальных желаний, которое может быть удовлетворено только на физическом плане. Эти властные желания после смерти не ослабевают, а усиливаются, ибо их вибрации больше не способны приводить в движение тяжёлые физические частицы. Положение чувственного человека, вероятно, ещё хуже положения алкоголика. Всё это было известно древнему миру, даже до классической эпохи. И символом загробных страданий является миф о Тантале, который вечно страдал от неутолимой жажды, будучи обречён всегда видеть, как вода отступает от него именно в тот момент, когда
Иногда такие люди мучаются ужасными раскаяниями, но их положение бывает ещё ужаснее, если они остаются нераскаявшимися и прилагают безумные усилия, чтобы даже в новой жизни установить какой- нибудь контакт со своим прошлым распутством. Как было сказано выше, люди с подобными вкусами и желаниями обоюдно притягиваются как физически, так и астрально; поэтому бывает так, что люди с наклонностями к преступлению или беспутству после смерти собираются вместе; они водятся в местах, которые осквернили своей развращенностью, придавая их зараженной атмосфере ещё более ядовитый характер эманациями своих непристойных мыслей и желаний. Обитая в самых низах астрального мира, они иногда настолько приближаются к физической жизни, что способны чувствовать некоторые запахи; и хотя одно только щекотание обоняния может возбудить их желания и довести их до безумства, они, очевидно, уже не могут получить такого наслаждения, какое испытывали в более плотном теле.
В этих обстоятельствах у них иногда открывается возможность удовлетворить свои аппетиты посредством другого, и это ещё ужаснее, чем их самые острые страдания, поскольку в этом случае совершается навое и более гнусное преступление, которое позднее потребует страшного искупления. Человек, который обессилил свою волю, как и тело, скоро приходит в состояние, когда его 'Эго' теряет почти всякую власть над своими оболочками. Поэтому он может стать добычей порочных умерших в тот
