— Выходит, все это время я носила в своем рюкзаке маячок? — Варя была несколько напугана и расстроена одновременно. Ощущение такое, как будто ты все эти дни ходила под дулом пистолета. Очень неприятное чувство.
— Давай мы с тобой подумаем, Варвара, кто и когда мог подложить в твой рюкзак это устройство. Подумай хорошенько, это очень важно, сама понимаешь.
— Да, конечно. — Варя задумалась.
Пока она рассматривала возможные варианты, я обратилась к Егоркину.
— Саша, видишь, там стайка бездомных собак? — Я кивнула в сторону гаражей. — Вон, слева, щенок в ошейнике. Это сторожевая псина, она безобидная, не укусит. — Я улыбнулась. — Попробуй прикрепить к ее ошейнику этот маячок, пусть наши преследователи ищут нас здесь, а мы пока переедем в другую часть города.
— Понял, — оживился Александр. — Это вы здорово придумали, Евгения Максимовна. — Сашка побежал выполнять мое поручение, а я снова переключила внимание на Варвару.
— Ну что, есть идеи?
— Не знаю. — Она пожала плечами. — Если только тогда, когда на нас в первый раз напали.
— Это вряд ли. — Я не дала девушке договорить, эта версия была тупиковая, и ее не стоило развивать.
— Остается только дома.
— Кто был в квартире, когда ты собиралась?
— Только бабушка и Леонид.
— А ты всегда ходишь с этим рюкзачком?
— Почти всегда, у меня других сумок нет, если только летние. Вы думаете… — Варя запнулась, испугавшись собственных подозрений.
— Пока рано делать выводы, — ответила я неопределенно, чтоб раньше времени не пугать девушку. Я почти не сомневалась, что маячок в рюкзак Варваре подложил Илья, но пока я сама с ним не поговорю, никаких умозаключений озвучивать не буду.
Александр вернулся, и мы стали обсуждать, куда нам податься. Я спалила все свои убежища, и на складе, и в цирке. А снять квартиру среди ночи не представляется возможным.
— Давайте ко мне, — предложил Егоркин.
— Куда к тебе? Ты же с родителями живешь.
— Живу с родителями, но у меня есть своя квартира на улице Петровского.
— У тебя есть своя квартира? — Я улыбнулась, надо же, какой завидный жених достался Варваре, и любящий, и толковый, да еще с собственной жилплощадью. Не мальчик, а находка.
— Не совсем моя, — ответил Саша. — Это квартира бабки, но она уже старая и живет с семьей своего старшего сына. А в квартире я периодически отдыхаю от родительской опеки. Но жить там постоянно не хочу, уборка, готовка, короче, бытовуха меня пока напрягает. В этом смысле с родителями жить удобнее.
— А много ли народу знают про квартиру твоей бабки? — полюбопытствовала я.
— Вообще-то достаточно, — вздохнул Саня. — Но нам разве есть из чего выбирать?
— Ты прав, Сашка, — согласилась я, — привередничать некогда. Поехали к тебе.
Мы снова разместились на мотоцикле, я, как и прежде, сидела в середине, как раненая, Варвара подпирала меня сзади, обхватив обеими руками под грудью. На этот раз переезд с юга города на север, минуя все центральные улицы и блокпосты, где нас могли остановить сотрудники ГАИ, занял много времени. На полпути, по моей просьбе, мы сделали небольшую остановку.
— Рука ноет, надо сделать анестезию, — пояснила я причину нашей остановки.
— Я не умею, — испуганно запротестовала Варя.
— Вы прямо здесь собираетесь это делать? — удивился Егоркин.
— Прямо здесь, Сашенька. Будь другом, зайди в круглосуточную аптеку. — Я указала на невысокое здание с противоположной стороны дороги. Над стеклянной дверью на первом этаже красовалась ярко- зеленая надпись: «Аптека, 24 часа». — Возьми одноразовый шприц на пять кубиков и упаковку лидокаина.
— Я мигом, — ответил Саня и побежал в аптеку.
Он вернулся через пару минут и протянул мне пакет.
— Я еще бинт взял, — сказал он.
— Ты молодец. — Я устало улыбнулась. — Сможешь набрать шприц, я одной рукой просто не справлюсь.
— Конечно. — Егоркин волновался, но я спокойно корректировала его неопытные движения. Когда шприц был наполнен, Сашка передал его мне. — Вы сможете сделать укол сами? — В этот момент он просто мечтал услышать ответ «да». И я ответила:
— Не волнуйся, твоя помощь не понадобится.
Я вколола иглу между большим и указательным пальцем, выпустила немного анестетика. Потом повторила эту же процедуру с другой стороны кисти, между мизинцем и безымянным пальцем. От клыков Дашки большой палец и мизинец пострадали больше всего. Когда боль немного утихла, я осмотрела руку. Кости целы, это самое главное, сухожилие на мизинце задето, движения пальца ограничены. Но и эту проблему можно решить, правда, не банальной анестезией посреди ночного города. Рано утром я планировала наведаться к знакомому медику, лучшему ветеринарному врачу города Тарасова.
— Ну что? — подгонял нас Александр. — Мы можем ехать дальше?
— Еще пару минут подождите. Мне надо сделать один важный звонок.
Я отошла в сторону, достала из кармана куртки сим-карту, вставила ее в мобильный телефон и набрала номер Володи Порошина.
— Женька, ты? — Он почти кричал в трубку. — Жива?
— Жива, — тихо ответила я.
— Цирк — твоя работа?
— Не совсем, но я там присутствовала.
— Ну, Евгения Максимовна, ты доиграешься! Опять на твою подопечную напали?
— Ага, — коротко ответила я.
— Что бы ты ни говорила, но мне придется открыть дело.
— Открывай свое дело, скоро твое дело получит интересное продолжение.
— Ты о чем? У тебя есть какие-то факты?
— Об этом потом, я звоню, чтобы узнать о самочувствии Николая.
— Это один из нападавших?
— Это один из пострадавших, — резко ответила я. — Уборщик из цирка.
— А, с этим все в порядке, он жив, не волнуйся.
— А пантера?
— Пантера? А какое тебе дело до кошки? — Мое беспокойство по поводу пантеры удивило Порошина. — Она жива, пока. Но ее, скорее всего, усыпят.
— Только не это, Володя, умоляю тебя, Колька никогда мне не простит этого. Спасите Дашку, пожалуйста, я все оплачу.
— Ты с ума сошла, Охотникова? Ты знаешь, что на клыках пантеры кровь. Не исключено, что она покусала человека. Дикая тварь, которая, хоть раз попробует человеческой крови, становится слишком опасной. Таких лучше сразу уничтожать.
— Умоляю тебя, Порошин, спаси Дашку. Скажи своим, что общество «зеленых» беспокоится за раненого зверя, или про спонсоров соври, которые готовы отдать любые деньги, лишь бы пантера осталась жива.
— Пантеру зовут Дашка? — совершенно спокойно поинтересовался Владимир.
— Да.
— А кого она покусала, ты не знаешь?
— Знаю, она меня покусала.
— Охотникова! — Порошин просто разразился нечеловеческим криком. — Немедленно в больницу,
