Она сделала еще несколько важных звонков, после чего привела в порядок бумаги на столе, и все трое направились к лифту, на котором и спустились в гараж. Они сели в «сабербен», и Ричер закрыл глаза, чтобы расслабиться хотя бы на двадцать минут – ровно столько длилась их поездка. Он чувствовал, что успел сильно устать после шести дней напряженной работы. Когда машина остановилась, он открыл глаза и увидел, что они приехали в очень скромный район, где преобладали автомобили десятилетнего возраста и покореженные заборы. Оранжевый свет городских ламп освещал унылую улочку. Асфальт здесь покрыт заплатками, а сквозь щели в нем пробивались хилые сорняки. Где-то вдали глухо бухали басы стереомагнитофона.
– Это здесь, – заговорила Фролих. – Дом номер 2301.
Он оказался слева и представлял собой небольшой дощатый особнячок на две семьи, обшитый вагонкой, с двумя дверьми впереди и симметричными окнами справа и слева. Двор опоясывала проволочная изгородь. Лужайка перед входом наполовину высохла. Здесь не было ни цветов, ни кустарников. Тем не менее, создавалось впечатление, что в доме живут опрятные, очень аккуратные люди. Вокруг было довольно чисто, а ступеньки оказались тщательно подметены.
– Я подожду вас здесь, – заявила Фролих.
Ричер и Нигли вышли из машины. Ночной воздух оказался довольно прохладным. Вдали все никак не унимался стереомагнитофон. Они зашли в ворота и по потрескавшейся бетонной дорожке приблизились ко входной двери. Ричер нажал на кнопку звонка, и они принялись ждать. Вскоре изнутри послышался звук шагов, словно кто-то шел по голому полу, затем с дороги убирали что-то увесистое и металлическое. После этого дверь открылась, и в проеме появился мужчина, придерживающий дверь за ручку. Это был тот самый уборщик, которого они видели на пленке. Они имели возможность рассматривать его, движущимся вперед и назад, в течение нескольких часов. Он был не молод, но и не стар. Не высокий, но и не коротышка. Просто самый среднестатистический мужчина. Уборщик был одет в хлопчатобумажные штаны и рубашку спортивного покроя. Кожа его оказалась смуглой, лицо – с выступающими скулами, черные блестящие волосы аккуратно подстрижены и причесаны несколько старомодно.
– Что вы хотели? – поинтересовался он.
– Нам нужно поговорить с вами относительно того, что произошло в офисе, – объяснил Ричер.
Мужчина не стал задавать никаких вопросов и не потребовал предъявить удостоверения. Он лишь взглянул в лицо Ричеру и отступил назад, а затем перешагнул через ту вещь, которую ему пришлось отодвигать, чтобы добраться до двери и открыть ее. Это были детские качели, сделанные из цветных гнутых металлических труб, с сиденьями, как на маленьких трехколесных велосипедах, и пластмассовыми лошадиными головами с ручками, выходящими откуда-то из-под ушей животных.
– Я не могу оставлять их на ночь на улице, – пояснил мужчина. – Такую вещь обязательно украдут.
Нигли и Ричер очутились в тесном коридоре, по обе стороны которого на полках аккуратно разложены детские игрушки. Впереди, на кухне, виднелся холодильник, на котором под декоративными магнитами пестрели разноцветные рисунки учеников начальной школы. Оттуда доносился запах готовящейся еды. За коридором начиналась гостиная, где сидели две молчаливые и перепуганные женщины. Они были одеты празднично, как и полагается по воскресеньям, и эти наряды сильно отличались от их рабочих комбинезонов.
– Назовите ваши имена, – начала Нигли.
Ее голос звучал средне между теплым доброжелательным и холодным неумолимым, как сама судьба. Ричер едва сдержал улыбку. Да, это был один из приемов Нигли. Он хорошо помнил его. Никто никогда не осмеливался спорить с ней, а такой тон, безусловно, считался одним из ее преимуществ.
– Хулио, – представился мужчина.
– Анита, – произнесла первая женщина, которая, как понял Джек по тому, как она взглянула на Хулио, являлась его женой.
– Мария, – добавила вторая женщина. – Я сестра Аниты.
В гостиной стоял небольшой диван и два кресла. Мария и Анита подвинулись, чтобы Хулио присел вместе с ними на диван. Ричер посчитал это за приглашение и устроился в одном из кресел. Нигли заняла второе. Кресла стояли под одинаковыми углами, так что получалось, будто диван был телевизором, а Джек и Нигли приготовились смотреть его.
– Мы считаем, что это именно вы, ребята, подсунули письмо в офис, – сразу же заявила Нигли.
Ответа не последовало. Троица никак не отреагировала на это обвинение. Выражения их лиц не изменились. Просто молчаливые герои, а не люди.
– Это так? – спросила Нигли.
Молчание.
– Дети уже спят? – поинтересовался Ричер.
– Их здесь нет, – ответила Анита.
– Это ваши дети или Марии?
– Мои.
– Мальчики или девочки?
– Две девочки.
– Где же они?
Анита чуть помедлила и ответила:
– Со своими двоюродными братьями и сестрами.
– Почему?
– Потому что мы работаем по ночам.
– Больше вы пока что не работаете, – напомнила Нигли. – И, возможно, не будете работать вообще, если ничего не расскажете.
Молчание.
– И вас лишат медицинского страхования и прочих привилегий.
Молчание.
– Возможно, вас даже посадят в тюрьму.
И снова никакого ответа.
– То, что должно было с нами случиться, все равно когда-нибудь случится, – заметил Хулио.
– Может быть, вас кто-то попросил положить письмо туда? Тот, кого вы хорошо знаете и кто работает в этой же системе?
Молчание.
– Или кто-то из тех, кто там не работает?
– Мы ничего не делали ни с какими письмами.
– А что же вы делали? – снова вступил в разговор Ричер.
– Мы убирали помещение. Мы для того там и работаем.
– Но вы находились в кабинете очень долго.
Хулио посмотрел на жену, словно был чем-то удивлен.
– Мы просмотрели видеозаписи, – пояснил Ричер.
– Мы знаем, что за нами следят камеры, – тут же отозвался Хулио.
– И вы делаете одно и то же каждую ночь?
– Приходится.
– И так долго задерживаетесь в этом кабинете каждый раз?
Хулио непонимающе пожал плечами:
– Наверное.
– Вы там отдыхаете?
– Нет, убираем.
– И так каждую ночь?
– Ну да, каждую ночь повторяется одно и то же. Если, конечно кто-нибудь не прольет кофе на ковер или не оставит после себя много мусора по всей комнате. Тогда мы работаем дольше.
– В ту ночь в кабинете Стивесанта было что-либо подобное?
– Нет, – покачал головой Хулио. – Стивесант – очень аккуратный господин.
