фабрику и работать там, но они всегда остаются изолированными объектами, с их верованиями и догмами, их нациями… Вы знаете все эти картины, которые человек построил вокруг себя, чтобы отделить себя от других. Эта изоляция по существу является фактором того, чтобы не быть связанным. И в этих изолированных так называемых отношениях удовольствия становятся самыми важными.
В мире вы можете увидеть, как удовольствие становится все большим требованием, настойчивостью, потому что все удовольствия, если наблюдаете тщательно, являются процессом изоляции. И кто-то должен рассмотреть этот вопрос удовольствия в контексте отношений. Удовольствие – это продукт мысли, не так ли? Удовольствия были тем, что вы испытали вчера – красотой, чувственным восприятием или сексуальным чувственным волнением. Вы думаете об этом, строите образ того удовольствия, которое испытали вчера. И мысль также поддерживает, подпитывает то, что было названо приятным вчера. Таким образом мысль требует продолжения этого удовольствия сегодня. Вы больше думаете о том опыте, который имели, который дал восхищение в настоящее время. Мысль дает ему продолжение как приятному и желанному. И какое отношение имеет это к фундаментальному вопросу человеческого существования, которое касается того, как мы связаны? Если наши отношения являются результатом сексуального удовольствия или удовольствия семьи, собственности, господства, контроля, опасения относительно того, чтобы не быть защищенным, не имея внутри безопасности? И поэтому, всегда ищем удовольствие – тогда какое место занимает удовольствие в отношениях? Требование удовольствий действительно разрушает все отношения, будь они сексуальными или любого другого вида. И если мы наблюдаем ясно, все наши так называемые моральные ценности основаны на удовольствии, хотя мы совмещаем их со справедливо звучащей этикой нашего представительного общества.
Итак, когда мы спрашиваем себя, когда смотрим на себя глубоко, мы видим эту деятельность самоизоляции, «меня», «я», «эго», строим сопротивление вокруг себя, и это сопротивление
Не является ли это той изоляций, может ли опасение – со своей болью и удовольствием, результатом мысли – узнать данную изоляцию? Тогда этот образ пытается сопоставить себя с чем-то постоянным: Богом, правдой, нацией, флагом и остальным.
Так, если мысль стара – и она всегда будет старой и поэтому никогда свободной – как она может понять отношения? Отношения находятся всегда в настоящем – в настоящем проживания, а не в мертвом прошлом памяти, воспоминаниях удовольствий и боли. Отношения являются активными
Если любовь является продуктом мысли, как у большинства людей, тогда эта любовь застрахована, поймана в сети ревности, зависти, желания господствовать, чтобы обладать и принадлежать, тоски, желания быть любимым и любить. Может ли любовь быть такой для кого-то и для многих? Если я люблю одного, то разрушаю ли любовь к другому? И так, как у большинства из нас, любовь является удовольствием, товарищескими отношениями, комфортом, уединением и ощущением того, что защищен в семье, то является ли это действительно любовью? Может человек, связанный со своей семьей, любить своего соседа? Вы можете говорить о любви теоретически. Подойти к церкви и любить Бога независимо оттого, что это может означать, а на следующий день идти в офис и уничтожать своего соседа, потому что вы конкурируете с ним и хотите его работу, его имущество и хотите быть лучше, сравнивая себя с ним. Когда вся ваша деятельность продолжается в вас с утра до ночи, даже когда спите, через ваши сны, можете ли вы быть связанным? Или отношения полностью другие?
Отношения могут существовать, только когда есть полный отказ от самого себя. Когда нет «я», тогда вы связаны. В этом вообще нет никакого разделения. Вероятно, человек не чувствовал того полного опровержения – не интеллектуального, а фактического – полного прекращения «меня». И, возможно, это является тем, что большинство из нас ищет, сексуально или через сопоставление с чем-то большим. Но, опять же, процесс сопоставления с чем-то большим является продуктом мысли. А мысль стара – подобно «мне», «эго», «я» – это вчера, это всегда старо. Тогда возникает вопрос: как возможно допустить полный изоляции процесс, который основывается на «мне»? Как это может быть? Вы понимаете вопрос? Кто я, чья деятельность в повседневной жизни является опасением, беспокойством, отчаянием, горем, беспорядком и надеждой? Как могу быть «я», который отделяет себя от других – через сопоставление с Богом, со своим созданием условий, обществом, социальной и моральной деятельностью, с государством? Как это умертвить, стереть – так, чтобы человек мог быть связанным? Поскольку, если мы не связаны, мы будем жить в состоянии войны друг с другом. Не может быть никакого убийства друг друга, потому что это становится слишком опасным, исключая далекие страны. Как нам жить, чтобы не было никакого разделения, так, чтобы мы действительно могли взаимодействовать?
Нужно стремиться сделать так, чтобы в мире не было бедности, жить счастливо, жить с восхищением вместо мук и опасений, строить полностью другой вид общества, этики, которая является, прежде всего этикой. Но это возможно только, если вся этика нынешнего общества будет полностью отвергнута, иди если остановить постоянное нарастание процесса изоляции. Мы говорим обо «мне» и «моем», а «другой» остается вне стены, где «мне» и «мое» являются стороной этой стены. Так как может эта сущность сопротивления, которое является «мной», – как она может быть полностью отпущена? Поскольку это действительно самый фундаментальный вопрос во всех отношениях, каждый видит, что отношения между образами не являются отношениями вовсе, и что когда такие отношения существуют, должен возникать конфликт, когда мы должны быть друг у друга в горле.
Когда вы рассматриваете этот вопрос для себя, вы неизбежно скажете: «должен ли я жить в вакууме, в состоянии пустоты?» Я удивлюсь, если вы когда-то знали, что должно существовать мышление, которое является полностью пустым. Вы жили в месте, которое создано «мной», которое является очень маленьким местом. Место, являющееся «я», процесс самоизоляции, построены между одним человеком и другим, это все пространство, которое мы знаем – место между собой и окружающим – граница, которую построила мысль. И в этом месте мы живем, в этом месте существует разделение. Вы говорите: «Если я позволю себе идти или если я оставлю центр «меня», то буду жить в вакууме». Но когда-нибудь вы действительно отпускали «себя» фактически так, чтобы не было «я» вообще? Вы когда-нибудь жили в таком мире, уходили на работу в таком духе, жили со своей женой или мужем? Если жили таким образом, вы будете знать, что есть состояние отношений, в которых «я» не существует, которые не являются Утопией – не вещью снов или мистики, не бессмысленным опытом, а чем-то, что может быть фактически сделано, чтобы жить в измерении, где есть отношения со всеми людьми.
Но это может быть только тогда, когда мы понимаем, что такое любовь. И чтобы быть, чтобы жить в этом состоянии, нужно понять удовольствие мысли и всего его механизма. Тогда весь сложный механизм, который каждый строил для себя, вокруг себя, может быть замечен с одного взгляда, человек не должен пройти весь этот пункт аналитического процесса. Весь анализ является фрагментарным, и поэтому никто не отвечает через ту дверь.
Существует огромная сложная проблема существования, со всеми ее опасениями, неприятностями, надеждами, мимолетным счастьем и радостью, но анализ не решит ее. Что необходимо сделать, чтобы принять все это стремительно, целиком. Вы узнаете и поймете что-то только если увидите – не длительным, обученным взглядом, взглядом художника, ученого или человека, который знает, как смотреть – но полным внимания. А затем вы увидите, что находитесь вне этого. Тогда вы находитесь вне времени. Время останавливается, и поэтому горе заканчивается. Человек, который находится в горе или опасении, не является связанным. Как может
