регистрации брака, но он отказался. Довольно остро развилось депрессивное состояние с мыслями о самоубийстве. Материальной поддержки у А. не было, родственников в Ростове тоже, и она с ребенком вынуждена была бы вернуться к себе в деревню. Она представляла себе то осуждение, которое ее ждет дома, и понимала, что жизни ей не будет. Стала обдумывать способы ухода из жизни.
Не думаю, что у нее не было бы поддержки в родной деревне. Но она судила сама себя (точнее, ее Родитель) тем судом, которым она судила других. А судила она именно тех, которые ей сейчас и смогли бы помочь. Как не вспомнить Иисуса Христа и его «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите вы, таким судом будут судить и вас». Теперь понятно, почему таким же судом. Потому что судит одно и то же лицо. Ведь ее Родитель осуждал других, теперь он точно так же судил и ее. Программа ведь одна и та же. Но обратите внимание, какой жестокий приговор: смертная казнь! Если бы она тогда обратилась за помощью, ей с большим основанием поставили бы диагноз депрессивного невроза.
Через пару дней месячные начались, и А. с негодованием высказала своему партнеру все, что она о нем думает. Он же предложил ей продолжать сексуальные отношения. Но она вдруг отметила, что у нее нет сексуального влечения не только к своему бывшему партнеру, но и вообще ко всем мужчинам (вот она причина женской фригидности — формирование соответствующих программ в раннем детстве).
А. продолжала работать и общаться со своей подружкой. Через два года, когда ей исполнилось 28 лет, она случайно встретилась с тем мужчиной, который так красиво за ней ухаживал. К этому времени он уже разошелся со своей женой. Они снова стали встречаться, и дело быстро подошло к свадьбе.
Свадьба была пышная и красивая. Муж оказался довольно состоятельным человеком. На своей машине они съездили к ней в деревню. А. подружилась с дочерью мужа от первого брака. Она относительно спокойно отнеслась к некоторой сексуальной неудовлетворенности, ибо муж не стремился к активной половой жизни. А когда родилась дочь, она была вне себя от счастья, и ей вообще стало не до секса.
Сейчас я прерву изложение для небольшого теоретического отступления. Для психотерапевта психоаналитического направления совершенно ясно, что необходимо провести полноценную терапию, ибо обострение состояния неизбежно. Понятно даже когда. Тогда, когда подрастет дочь и освободится энергия, которая уходила на пеленки и бессонные ночи.
И действительно, когда ребенку было девять месяцев, проблемой для А. стал дефицит секса. Она упрекала мужа, но он полагал, что двух раз в неделю вполне достаточно, а на большее у него не хватает сил, так как он устает на работе. Помочь ей каким-либо другим способом, как помогала она ему, когда была беременной, он отказался (тоже действие Родителя мужа). Где-то в это время девочка заболела легкой диспепсией. Педиатр, наблюдавший ребенка, связал диспепсию с тем, что мать облизывала пустышку, когда та падала на пол. Тогда А. решила обеспечить стерильность своему ребенку. Она стала интенсивно следить за чистотой пеленок, полов, стен в комнате, где был ребенок, не подпускала к нему никого, довольно бурно скандалила по пустякам, стала совершенно невозможной, довольно быстро уставала и была все время раздраженной. Интимные отношения были редкими, но, тем не менее один-два раза в год она вынуждена была делать аборты.
Если бы тогда А. попала на прием к врачу, ей могли бы поставить диагноз неврастении с астеническим синдромом в гиперстенической стадии. И опять все сходится. Требования среды выше возможностей личности. Но не в среде дело. Дело в том, что скандалы стали своебразной перверзнои формой сексуального удовлетворения, а сам невроз — решением конфликта между Родителем и Дитятей.
Таким образом, с точки зрения трансактного анализа (да и других психоаналитических методик), форма невроза — неврастения, невроз навязчивых состояний или истерия — не имеет значения для диагностики. Вся симптоматика может быть проявлением одного и того же невроза. Для выработки стратегии и тактики лечения важно разобраться в сути внутриличностного конфликта между Родителем и Дитятей и психотерапевтическими методами уладить его, изменив программу Родителя и обучив Взрослого так реализовывать потребности Дитяти, чтобы при этом не нарушались социальные нормы.
Критериями выздоровления тогда становятся не клинические параметры и жизненный путь больного, а характер внутриличностных изменений и их стойкость.
Что касается данной больной, то она осознала истинную причину своей болезни и благодаря психологическому тренингу приобрела новые навыки общения. В результате она довольно быстро поправилась, но с мужем разошлась. Впоследствии ей удалось устроить свою личную жизнь, но это уже другая история.
В системе структурного анализа последователями Э.Берна описываются методы анализа структуры личности, и на этом основании дается типология личности. При этом описываются контаминации поля Взрослого и блоки, когда какая-то часть личности не может воздействовать на остальные части.
Если поле Взрослого загрязнено родительскими программами, а Дитя блокировано и не может влиять на действия Взрослого, перед нами педант, Человек-He- умеющий-Играть (рис. 3).
Он старается выполнять устаревшие правила и напоминает ходячую схему. Его Дитя, лишенное радости, интереса и любви, подает свой голос и загрязняет поле Взрослого. Дефицит положительных эмоций может совершенно неожиданно привести к взрыву аморального поведения («в тихом омуте черти водятся»), а расплата за это и муки совести (действие Родителя) рано или поздно приведут к болезни, которую можно рассматривать как плач Дитяти. Но вместо обучения правильному удовлетворению потребностей человеку назначают лекарства, которые, с точки зрения трансактного анализа, могут дать только временный эффект.
Если поле Взрослого загрязнено неумеренными детскими желаниями, а Родитель блокирован и не может их ограничить, то перед нами Человек-Без-Совести (рис. 4).
Его Взрослый занят удовлетворением возрастающих потребностей своего Дитяти, а Родитель требует выполнения моральных предписаний от других. Перед нами лицемер, готовый на все. Если он получает власть над людьми, то превращается в садиста, пытается удовлетворить свои потребности за счет ущемления интересов других. Такую личностную структуру имеют и алкоголики. Рано или поздно в обществе против них возникает возмущение, которое усиливает его постоянное внутреннее напряжение, что рано или поздно приводит к внутренним конфликтам и болезням.
Бывает и так, что поле Взрослого одновременно загрязнено родительскими программами и страхами и желаниями Дитяти. Перед нами Человек-Лишенный-Управ-ления. Это больной в лучшем случае неврозом, в худшем — психозом. Когда его спрашивают, он говорит примерно следующее: «Я понимал, что поступаю неправильно, но ничего с собой не мог поделать» (рис. 5). В зависимости от того, какая часть личности побеждает, такой человек может предстать то святошей, то последним развратником. Но конец всему этому — болезнь.
Как уже говорилось выше, места соединения Взрослого, Родителя и Дитяти я назвал суставами души, а загрязнения анкилозом (сращением) этих суставов и ввел понятие психологической гибкости. Последняя определяется, как умение в зависимости от ситуации передавать управление личностью той или иной его части.
Собственно трансактный анализ Когда два человека находятся достаточно долго вместе, то рано или поздно между ними начнется общение, не обязательно вербальное. Они начнут обмениваться стимулами. Когда одна личность пошлет стимул другой, а другая ответит на этот стимул, общение состоялось. Такой обмен стимулами Э.Берн
