— Вы — та, благодаря кому его постигла такая печальная участь, — продолжал Аркадий. — И если бы он тогда выбрался каким-то чудом из горящих обломков, именно вы, а не я стали бы жертвой его мести. А раз вы сейчас сидите передо мной, значит, вы мучаете меня совершенно зря. Зачем вы это делаете, а? Что вам, черт бы вас побрал, от меня нужно? Отвечайте! Отвечайте же!!!
Эк его развезло. Я выждала, когда Семаго наберет в грудь очередную порцию воздуха, и оглушительно хлопнула в ладоши перед самым его носом. А уж громко хлопать я умею, можете мне поверить!
— Ну-ка, цыц!
Моя выходка разом прервала истерику. Лучший способ докричаться до человека, когда его несет волна паники и злобы, это сделать что-то неожиданное, удивить его так, чтобы до него дошло даже сквозь эту красную муть в глазах.
До Аркадия дошло.
Он потерял нить, и ожесточение, эта защитная реакция организма, прекратилось само собой. Выпучив глаза, он бессмысленно уставился на меня.
— А теперь слушайте меня внимательно, Семаго. Не стоит себя успокаивать.
— Да я…
— Заткнитесь! Вы врете себе, и я тут совершенно ни при чем, да вы и сами это знаете.
Аркадий обмяк в своем кресле.
— Неужели вы не понимаете, что, если Кукловод жив, он не оставит в покое ни вас, ни меня?
— Но он просто не может быть…
— Я всего лишь сказала «если». Чего вы так разволновались? Вот, глотните минералки и подумайте трезво.
Аркадий принял протянутый мной стакан и осушил его в два судорожных глотка.
— Уф!
— Легчает?
— Легчает. Извините, Женя. Просто вы изрядно напугали меня своими вопросами…
— Ну да, конечно, это я виновата.
— Послушайте…
— Не будем опять упираться во все эти мелочи. Ответьте мне на несколько вопросов, и я оставлю вас в покое, обещаю.
— А почему я должен отвечать? Что это, в конце концов, за допрос такой?
— Объясняю. Если ваш… Ну хорошо… наш. Если наш тогдашний противник воскреснет из мертвых, то, как вы думаете, что он будет делать?
— Найдет тех, кто разрушил все его планы, и подстроит такую пакость, из которой будет не выбраться. Второй случайности он уже не допустит…
— Верно. А вы вполне трезво мыслите, Аркадий. Да, вы правы: сначала он примется за меня. Просто для того, чтобы убрать единственного достойного противника. А вот что будет дальше?
— Дальше?
— Да, потом. Когда ему уже никто не сможет помешать. Как вам кажется, оставит ли он в покое вашу семью? При том, что он столько времени готовился, собирал информацию, путал следы и вообще вложил в «кидание» вас столько ума, энергии и своего недоброго таланта. А? Как вы думаете, Аркадий?
— Да откуда мне…
— А вы просто предположите на основе того немногого, что нам о нем известно.
Вместо ответа Аркадий судорожно втянул воздух в легкие. Пожалуй, хватит его мучить, он уже все понял.
— Итак, раз уж мы снова с вами в одной связке, в ваших же интересах, чтобы я убедилась на сто процентов, что это чудовище больше не вернется.
«Если оно уже не вернулось», — добавила я про себя.
— Я понимаю. И как вы собираетесь в этом убедиться?
Приступ истерики прошел. Отлично. Не люблю, когда мужчины размазываются.
— Ну, во-первых, направляясь к вам, я хотела точно знать, что вы тут ни при чем.
— То есть как?
— Вы уже поняли, что я боюсь возвращения Кукловода…
— А что, были какие-то приметы?
— И да, и нет. Я еще сама не разобралась. О, не пугайтесь, ничего конкретного. Просто я хочу проверить собственные подозрения.
— Так у вас все же что-то есть?
— Ничего, кроме смутных догадок и предчувствий.
— И что, вы подозревали, что я как-то связан с ним? — криво ухмыльнулся Аркадий.
— Когда не знаешь, за что зацепиться, приходится проходить с самого начала. В начале этой истории с Гариком стоите вы, вот я и приехала к вам. Даже не знаю точно, каких подтверждений я хотела и боялась тут найти…
— Так теперь вы убедились, что я не заключал пакта с мертвецом?
— Теперь — да, в полной мере.
— Что еще?
— Я хотела узнать, не замечали ли вы сами в последнее время чье-то пристальное внимание к своей персоне? Слежка, прослушивание телефона?
— Ничего подобного. Никакой слежки, а что касается прослушивания — наученный горьким опытом, я установил себе специальный секретный защищенный канал и купил сканер вроде вашего. И точно знаю, что никаких «жучков» у меня больше не появлялось.
— Ну, может быть, хоть какая-то странная случайность, которой вы не придали значения?
— Абсолютно ничего. У меня нормальная, спокойная жизнь.
— Тогда вопросов у меня больше нет.
— А что вас вообще смущает в деле Гарика?
— Понимаете, меня сегодня должны были попытаться убить, но не убили. Даже попытки никакой не было…
Аркадий с видимым облегчением расхохотался.
— Так это все, что напомнило вам о Кукловоде?! Вам бы радоваться, а не байки эти мне тут рассказывать.
— Вы видели его труп?
— Да нет же, как и вы.
— Смотрели сводки происшествий по городу, может быть, узнавали в милиции или в ГАИ?
— Нет.
— Так чего же вы смеетесь?
— Женя, у вас начинается паранойя. Вы же сами рассказывали когда-то, что это профессиональная болезнь телохранителей.
Что-то не припомню, чтобы я рассказывала об этом Аркадию. А впрочем, он прав, параноиком на моей работе стать — раз плюнуть. Я попыталась объяснить ему, что меня насторожило:
— Понимаете, дело не только в том, что я ошиблась, просчитывая мотивы убийцы.
— А что случилось-то?
— По всем моим расчетам, тот, кто угрожал Ане, должен был готовить очередное нападение сегодня утром…
— Очередное?
— Да, были и еще попытки. Ну так вот: я сама подсказала ему место и время очередного покушения…
— Как? Зачем?
— Как, это мое дело. Нашла способ. А зачем — чтобы прибыть туда под видом Ани и вызвать огонь на себя.
Аркадий зябко передернулся.
