встрепенулся Кирилл, молчавший все время разговора.
— Совершенно верно! — воскликнула я. — Бедная девочка не знает, что Аникеев не ее отец — первое! Что он мертв — второе! Она пыталась заставить его полюбить себя, заставить заботиться о себе! Она ведь рассказала Ветерану про компромат, которым обладала Наталья, и, не исключаю, подозревала, какой ценой ее бывший приятель добыл эту видеокассету! Она ведь даже не смотрела ее и наверняка не собиралась смотреть — просто хотела уничтожить информацию, которая могла повредить Аникееву. Она пыталась быть ему полезной и нужной, а он по-прежнему не уделял ей внимания! Марго инсценировала нападение, но отец решил ограничиться охраной в моем лице. Надо ли говорить, что я только мешала Марго. Она ведь хотела от Аникеева элементарных проявлений отцовской любви, а не нанятого охранника. И тогда она делает так, чтобы Аникеев снял охрану, и решается на крайний шаг — инсценировать похищение. Может, хоть это заставит отца понять, как дорога ему собственная дочь! Но Марго не знала, что она представляет для Аникеева весьма поверхностный интерес. И сама заманила себя в ловушку. Как вы думаете, Евгения Александровна, чего сейчас ждет от вас Ветеран?
— Он думает, что я отдам ему приказ ликвидировать Марго. Думает, что я скажу: приходи и властвуй! — усмехнулась Аникеева.
— Но вы же этого не сделаете! — завопил Кирилл. — Вы просто не можете так поступить!
— Конечно! — спокойно согласилась с ним Евгения Александровна. — Зачем убивать, когда можно не убивать? Но это, впрочем, к делу не относится. Вся эта история изрядно пощекотала мне нервы, но теперь ситуация переменилась. Видите ли, Женя, я не знаю, смогу ли точно объяснить вам, что сейчас чувствую, но прошу мне поверить — Ветеран мне больше не интересен. Это было занятно при живом муже — иметь любовника с криминальными наклонностями. Каждая минута тогда была на вес золота — я чувствовала вкус жизни… А сейчас я вдова, и положение Ветерана рядом со мной в качестве мужа — это совсем другое дело. Нет, меня это ни на секунду не устраивает! Со временем я придумаю себе новую игру, а эта уже закончена.
В это время зазвонил телефон. Евгения Александровна сняла трубку и, быстро кивнув мне, включила кнопку динамика на аппарате.
— Это я, — хрипло проговорил Ветеран. — До меня дошли занятные слухи, что кто-то определил твоего муженька. Тут нет ошибки?
— Да, Вася мертв, — спокойно ответила Евгения Александровна.
— Ну так это прекрасно! — воскликнул Ветеран. — Девчонка-то ведь сейчас у меня! Она по старой дружбе уговорила меня якобы ее похитить, чтобы папаше нервы потрепать. Но теперь, я думаю, она только будет мешать нам. Какие у тебя мысли на этот счет?
— Я сейчас к тебе приеду, и мы все обговорим, пока ничего не предпринимай.
— Тогда давай быстро дуй на дачу, — скороговоркой проговорил Ветеран. — И вот еще что: ты не думай, пожалуйста, будто я с ней снова… Ты же знаешь — дело прошлое, и, кроме тебя, мне сейчас никто…
— Хорошо-хорошо, — оборвала его Аникеева. — Жди меня, я буду минут через двадцать.
И она повесила трубку. Помолчав минуту, Евгения Александровна подняла на меня свои светлые глаза и спокойно сказала:
— Поезжайте туда и сделайте все, как надо. Я больше не знаю этого человека.
Глава 20
Дача, расположение которой указала нам Евгения Александровна, находилась в лесном массиве на южной оконечности города. Это был одноэтажный домик с печным отоплением, в котором можно было жить круглый год.
Из трубы, которую мы с Кириллом ясно видели сквозь еловые заросли, шел дым.
— И ведь не подберешься так, чтоб не заметили, — размышляла я, кусая губы. — Кругом открытое пространство, все насквозь простреливается.
— Ты думаешь, будут стрелять? — с опаской спросил Кирилл.
— Насчет Ветерана — не знаю, а я готова начать прямо сейчас, — усмехнулась я. — Снести бы эту халупу одним фугасом — и дело закрыто.
— Но ведь там не только Ветеран! — взволновался Кирилл. — Там и Марго!
— Ага, попался, — печально улыбнулась я. — Значит, ты за нее волнуешься? Ну честно скажи, я не обижусь. Волнуешься, да?
— Понимаешь, Женя, — смущенно проговорил Кирилл, — теперь, когда знаю гораздо больше, я стал по-другому относиться к Марго. Она кажется мне такой беззащитной, нуждающейся в поддержке. Ты ведь и так сильная, правда? А она — как цветок…
— Ну что ж, — вздохнула я, — тогда давай вылезай из машины и иди, выручай свой цветок. Чего же ты ждешь? Вперед и с песней.
Кирилл внимательно посмотрел на меня, стараясь понять, шучу я или нет, и, немного помедлив, открыл дверцу. Он вылез наружу и, постояв секунду, как бы собираясь с силами, направился к дому.
— Подожди, герой, — окликнула я его. — Тебе еще предоставится возможность закрыть собой какую-нибудь амбразуру. Не будем торопить события.
Я все же прихватила Кирилла с собой, чтобы у него была возможность предстать перед Марго в роли ее освободителя. Хотя основную часть работы взяла на себя. Я решила действовать быстро и точно — отвлечь внимание Ветерана ложным шумом и под этим прикрытием проникнуть в дом.
В центральное окно полетел булыжник и, как я рассчитывала, пока Ветеран будет проверять, что же там произошло, я вломлюсь через черный ход. Дверь была закрыта на засов, который отлетел после первого же удара. Коридор пахнул теплым запахом дыма, и я промчалась по половицам к жилой части, следя, чтобы Кирилл не отставал.
Внезапно одна из дверей приоткрылась и оттуда выглянула Марго. Увидев меня и Кирилла, она ахнула и попыталась скрыться, но я рванула дверь на себя, убедилась, что комната пуста, и, молча втолкнув туда Кирилла, снова захлопнула дверь — пускай выяснят отношения, пока я стану разбираться с Ветераном.
— А вот и гости, — внезапно раздался голос за моей спиной. — Добро пожаловать.
Я оглянулась. Ветеран стоял на пороге гостиной, держась одной рукой за притолоку, а в другой сжимая массивный «люгер», снятый с предохранителя.
— Ожидали увидеть кого-то другого? — спокойно проговорила я. — Не получится.
— То есть? — Ветеран склонил голову набок, чуть приподнимая оружие.
— Евгения не приедет, — со вздохом проговорила я. — Она просила вам передать, что все кончено. Зря вы убили ее мужа…
— Что за бред? — нахмурился Ветеран. — Я вовсе его не убивал.
— Но она так сама мне только что сказала, — пожала я плечами. — Сказала, что у вас есть полчаса на то, чтобы убраться на все четыре стороны, — это последняя услуга, которую она вам может оказать. Если в течение тридцати… о, нет, уже двадцати двух минут вы не позвоните ей и не скажете, что согласны исчезнуть, сюда приедет милиция. Это она и просила вам передать.
— Но она же сама собиралась приехать. — Оружие чуть дрогнуло.
— Собиралась, но передумала, — спокойно ответила я. — Она не хочет вас видеть.
— Что за ерунда, — воскликнул Ветеран. — Я сейчас ей позвоню, и все будет…
Этой заминки оказалось достаточно, чтобы рвануться к Ветерану и, выбив из его рук оружие, в ту же секунду прищемить его пальцы массивной дубовой дверью. Харитонов дико заорал, пытался вырвать руку, но я надавила посильнее, и раздался страшный хруст.
Я снова распахнула дверь, и Ветеран, отодрав разможженную ладонь от притолоки, попытался ударить меня кочергой, которая подвернулась ему под руку, но железяка лишь просвистела над моей головой, врезавшись в печку. Я подскочила со спины и трижды ударила Ветерана по затылку костяшками пальцев. Он стал медленно сползать по стене и вдруг рухнул вниз, угодив лицом прямо в распахнутую дверцу печки. Сразу запахло паленым, затрещали волосы.
