разрешение.
— Видите ли, — сказала я, — как мне известно из достоверных источников, Овсепян большой любитель женщин.
Ох, зря я сказала насчет достоверного источника. Алиев, чего доброго, подумает, что пристрастие Овсепяна к полу, который почему-то принято считать слабым, я проверила на себе лично. К счастью, Алиев, по-видимому, пропустил мой досадный коммуникативный ляпсус мимо ушей. Однако я заметила, что на его лице выразилось неприкрытое разочарование. По всей видимости, о донжуанстве Овсепяна в Тарасове знали все.
— Подумаешь, удивила! — усмехнулся Алиев. — Я-то думал, что ты что-нибудь дельное скажешь, а насчет Овсепяна и его пассий всем, кому это интересно, известно прекрасно.
Алиев махнул рукой и привстал в кресле, явно собираясь выйти из-за стола.
— Нет, вы постойте, — горячо запротестовала я. — Дело в том, что он, — я покрутила пальцем в воздухе, стараясь подобрать нужное слово поскромнее, поскольку в моем лексикончике на этот счет существовали более сильные выражения, — м-м… обесчестил девушку из одной добропорядочной семьи. Это было еще до его переезда в Тарасов.
— Ну так что? — все еще недоумевал Алиев. — Дело прошлое. Нехорошо, конечно, получилось, но неверные все такие. А какая мне выгода от такой информации?
— Как вы не понимаете? — я даже всплеснула руками, дивясь безграничной человеческой глупости. — У нее же родился ребенок! От Овсепяна! И теперь ее родственники его ищут, чтобы с ним разделаться, я точно знаю! А родственники-то влиятельные, авторитетные! Представляете, что будет, если распространить эту информацию по Тарасову? Да его партнеры сто раз подумают, прежде чем с Овсепяном сделку заключать! Вдруг подпишут контракт, а тут родственники той девушки его найдут и — раз! — я со свистом разрезала воздух ребром ладони. — И не с кого тогда будет спросить о выполнении договорных обязательств. Месть — дело серьезное.
По-моему, мои слова произвели на Алиева большое впечатление. Правда, я не сказала ему ни фамилии той девушки, ни адреса, по которому она проживает, но Алиев был благодарен мне и за ту информацию, которую я ему предоставила. Он даже намекнул на то, что если я возьмусь за поиск той девушки, то он заплатит мне сумму, превышающую мою обычную ставку в два с половиной раза. Соблазн, конечно, был очень велик, но я все-таки решила повременить соглашаться на предложение Алиева. Вот разберусь с Каминским, тогда можно будет заняться всем остальным.
Мы расстались большими друзьями. Правда, я больше двух часов просидела в кабинете с тропическим климатом в пальто и платке на голове, но теперь я видела, что мои мучения были не напрасны. Я убедилась в том, что Алиев не виновен в краже документов из сейфа Каминского, так как его радость и воодушевление по поводу компромата на Овсепяна явно были неподдельными.
Выйдя из-за стола, Алиев долго тряс мне руку, чуть не вывихнув мне ее при этом, так как, несмотря на невысокий рост, силушки у него хватало.
Алим проводил меня до самой машины и выразил предположение, что когда-нибудь мы с ним еще увидимся при более благоприятных обстоятельствах. Ну да, познакомился-то он со мной, гоняясь за моей машиной по Тарасову в «Нексии», попал в аварию, потерял зубы… А продолжилось знакомство тем, что он заставлял меня чуть ли не переодеваться, чтобы войти к Алиеву в «приличной одежде», как это у него называется.
Я села в свою родную «девятку» и поехала домой.
Поднявшись в квартиру, я с ужасом обнаружила, что на сборы и дорогу к Терентьеву мне осталось всего три часа! Какой кошмар!
Впрочем, не думайте, что Терентьев жил так уж далеко от моего дома. Напротив, достаточно близко. Но любая женщина поймет меня. Если у вас важное свидание с мужчиной, который произвел на вас определенное впечатление, и если свидание, вполне вероятно, может затянуться на всю ночь, то три часа на сборы, на все про все, это настоящая катастрофа!
Однако следующее, что я сделала, это бросилась к автоответчику.
Когда после гудка вновь раздался голос моего телефонного злодея, я, хоть вы можете мне, конечно, и не поверить, обрадовалась ему, как родному! Он и вправду за эти несколько дней стал мне и ближе, и роднее, хотя обладателя голоса я еще и в глаза не видела. Каждый раз его угрозы действовали на меня как хорошая встряска, и я неожиданно для самой себя обретала новые силы для расследования этого запутанного дела. На сей раз голос говорил следующее:
— Ты меня ослушалась! Ты все-таки продолжаешь вести это дело! Так вот, знай, что пощады тебе не будет! Я слежу за каждым твоим шагом!
Я заметила, что слог его с каждым звонком становился все более выспренним. По-моему, все эти громкие слова — «ослушалась», «пощады не будет» и тэ дэ — он черпал из какого-нибудь захудалого детективного романчика. Вероятно, думал, что именно так должен выражаться классический преступник.
Голос между тем продолжал:
— Я позвоню тебе сегодня поздно вечером. Если тебя не окажется дома, то я пойму, что ты продолжаешь расследование. В таком случае мой вечерний звонок будет последним предупреждением.
Вот так-так! Какой, однако, благородный преступник мне попался! Мало того, он уже начал сообщать, когда именно позвонит, так он еще и предупреждает, что через один звонок меня угрохает, если я, конечно, не прекращу расследование. По-моему, с каждым разом звонки становились все смешнее и смешнее. Ну разве стал бы, спрашиваю я вас, настоящий преступник, наемный убийца или что-то в этом роде так вежливо предупреждать, сколько мне еще осталось жить? В голову то и дело приходила одна и та же назойливая мысль — что реальная опасность от звонящего мне не грозит. Если бы таинственный незнакомец, молодой мужчина, у которого один зуб со свистом, по определению акустиков, действительно хотел бы мне «немало показать», то уже давно показал бы. Так что я с легким сердцем стала собираться на свидание к Терентьеву.
А перед тем как плюхнуться в ванну с роскошной тонизирующей солью, я вновь, как и в предыдущие два раза, открыла ящик моего письменного стола и вычеркнула имя Алиева из списка подозреваемых. Фамилия Терентьева выделялась на фоне красных росчерков. Я вдруг поняла, что мне предстоит свидание с человеком, который, скорее всего, и совершил кражу, пусть даже не самолично, а с помощью нанятых людей. И все бы ничего, но… из всех подозреваемых только он показался мне симпатичным. И ведь, между прочим, и он не остался ко мне равнодушным, пусть я скрывалась в тот момент под образом Лады Красовской. Видела я огонек в его глазах, точно видела!
Если бы преступником оказались Алиев, или Овсепян, или Кротова — да хоть все, вместе взятые! — я бы не сокрушалась. А тут вдруг почувствовала себя неуютно, и даже скорое свидание с красивым мужчиной как-то перестало меня вдохновлять.
Глава 8
Мне пришлось битый час приводить себя в порядок, после того как я основательно пропотела в алиевском кабинете с относительной влажностью воздуха сто два процента. Я полчаса проторчала в ванне, закрыв глаза и постаравшись расслабиться. Кажется, мне удалось временно выбросить из головы все события сегодняшнего дня, и мое сияющее цветущее отражение в зеркале доказывало это достаточно убедительно. Я вдоль и поперек намазалась кремами и надушилась любимой туалетной водой.
Так, теперь дело за сногсшибательным нарядом.
Я открыла платяной шкаф. Что бы такое надеть пособлазнительнее? Но стоп! Конечно же, в той ситуации, в которую я сегодня попадаю, важнее всего выбор нижнего белья. Я всегда держу про запас несколько «парадно-кадрильных» гарнитуров. В каком из них я вернее понравлюсь Терентьеву? Синий, обшитый белой тесьмой, конечно, хорош, но он выглядит скорее спортивно и для обольщения никак не сгодится. Лимонно-желтый кружевной просто великолепен и вообще это мой любимый комплект, но вдруг
