— Да, были, — не стала отрицать она. — Мы познакомились в Сочи пару лет назад. Правда, тогда меня звали иначе.
— Я знаю, — блеснула я своей эрудицией. — Почему вы сменили имя?
Берг помолчала с минуту, затем тихо сквозь зубы произнесла:
— Это не имеет к делу никакого отношения, — откровенность Эльвиры испарилась. Пускать меня в свое прошлое она не собиралась.
Я больше ничего не стала спрашивать, тем более, что в этот момент прозвучал очередной звонок в дверь. Я интуитивно почувствовала, что это прибыл полный решимости Ставридов. Так оно и оказалось, когда Жанна впустила его в квартиру. Оперативники тут же, как по команде, переместились из гостиной в кухню и встали по обе стороны от Эльвиры. Вера Николаевна осталась в гостиной.
Мы с Костей запланировали свой отъезд в Тарасов на завтрашний вечер. В двенадцать дня состоятся Гошины похороны, потом помянем — и в путь. С расследованием убийства брата Жемчужного мы уложились в один день. Все-таки шустрые мы ребята. Могли и не успеть. Не сегодня-завтра Берг исчезла бы в неизвестном направлении, и ищи ветра в поле.
В восемь часов вечера тело еще не доставили, но должны были с минуту на минуту. Я сидела в гостиной перед телевизором, с удовольствием попивая ароматный кофе. Костя уединился с матерью в ее комнате и о чем-то беседовал. Жанна уехала к себе домой.
Неожиданно зазвонил телефон под самым моим ухом. Я по инерции сняла трубку.
— Слушаю!
— Кто это? — спросил мужчина на том конце провода.
— Охотникова Женя. А вам кого нужно?
— Женя, это Игорь Калугин. Здравствуй еще раз.
— Добрый вечер, — во мне само по себе шевельнулось беспокойство. Я нутром почувствовала, что что-то не так, и звонок Калугина сюда, в дом Сякиных, не случаен. — Что произошло?
— Произошла ошибка, Женя, — ответил он. — С Эльвирой Берг.
— Как ошибка? — я чуть не подскочила в кресле. Умиротворенное состояние улетучилось в одну секунду. — Она же во всем призналась.
— Да, призналась, — сказал Калугин. — Мало того, при детальной проверке выяснилось, что наша особа та еще штучка. На родной Украине ее вообще давненько разысквают. И ее будут судить. За грабеж, за убийство двухгодичной давности в Ялте, но Георгия Сякина она не убивала.
— Почему? Ведь она призналась! — я ничего не могла понять.
— Только что пришли результаты вскрытия. Георгий на тот момент, когда Берг душила его, был уже мертв.
Я поднялась с кресла. Все завертелось перед моими глазами.
— Отчего он умер?
— Его отравили.
Глава 8
Долго еще не могла я прийти в себя после того, как попрощалась с Калугиным. Переосмысливала услышанное. Что же это получается? Надо все начинать сначала? Существовал и второй убийца. Тот, кто отравил Георгия до прихода Берг. И этому человеку совершенно необязательно было проникать в квартиру в отсутствие Веры Николаевны. Более того, сейчас я припоминала, что многие говорили о том, что Гоша вчера вечером пришел уставший и сразу изъявил желание лечь спать. Не уставший он был. Его клонило ко сну, потому как он уже был отравлен. Его отравили где-то вне дома, а это чертовски здорово расширяло круг подозреваемых. Я бы даже сказала, делало его безразмерным.
Медленно опустившись в кресло, я машинально взяла чашку с кофе и сделала глоток. Кофе уже остыл. Необходимо срочно сварить свежий. Этот напиток здорово стимулировал мою умственно-мозговую деятельность.
Я сделала рейд на кухню и вернулась обратно в гостиную уже с новой порцией тонизирующего напитка. Села в кресло. С помощью дистанционного управления выключила телевизор. Сейчас мне было не до него. Требовалась тишина.
Я покосилась на телефон и подумала: «А может, мне все это только померещилось. Звонок от Калугина, результаты вскрытия. Нет. Все это, черт возьми, было на самом деле». Перспектива завтрашнего отъезда из Воронежа стала отодвигаться прямо на глазах и в конечном итоге вообще превратилась в ничто. На сколько теперь растянется новое расследование — вернее, продолжение предыдущего, одному богу известно.
Я поднялась с кресла и энергично прошлась по комнате, разминая суставы. До окна и обратно. Присела на корточки возле стола. В такой позе и застал меня Жемчужный, появившись в гостиной.
— Ты что делаешь? — изумился он. — Прячешься от кого-то, что ли?
— Просто я не нахожу себе места, — призналась я.
— Какая-нибудь фобия?
Я молча поднялась во весь рост, взяла в руки чашку, сделала небольшой глоток, обжигая небо.
— Женя, что с тобой? — Костя подошел ко мне и обнял за плечи.
— Эльвира не убивала твоего брата, — сказала я.
— Как это не убивала? — Жемчужный слегка отстранился и заглянул мне в глаза. — Она же сама призналась. И даже рассказала нам, как это проделала.
— Она пыталась убить его, Костя, но не убила его.
Жемчужный смотрел на меня, как на сумасшедшую.
— Иными словами, ты хочешь сказать, что мой брат жив. Так?
— Господи, ну что ты говоришь! — воскликнула я и рассказала ему о телефонном разговоре с Калугиным несколько минут назад.
— Вот черт. Двойное убийство получается. — Костя просто обалдел.
— Совершенно верно. Но истинный убийца — тот, кто нанес удар первым. Тот, кто отравил твоего брата.
— А ты не думаешь, что это тоже сделала Эльвира? — предположил Жемчужный. — Что, если она сперва отравила его, а потом, посчитав данный ход не очень результативным, пришла и завершила дело посредством телефонного шнура.
— А ты — Шерлок Холмс, как я посмотрю, — улыбнулась я. Общение с Костей мне всегда повышало настроение.
— А что? — бросил он на меня косой взгляд.
— Ничего. Такая версия имеет право на существование, но почему тогда Эльвира не рассказала об этом?
— Тактический ход, — он пожал плечами.
— То есть об отравлении Георгия она решила умолчать, а на предмет убийства двухгодичной давности колонулась. Ничего себе тактика.
— Так ее же приперли тремя паспортами. Куда ей было деваться. А так срок поменьше вкатают.
— Ерунда, — я откровенно не верила в эту версию. — Сдается мне, что Гошу убил кто-то другой.
— Если начистоту, я тоже так думаю, — признался Жемчужный. — И даже знаю, кто это сделал.
— Кто?
— Красильникова.
— Просто тебе хочется, чтобы это была она, — упрекнула его я.
— Ничего подобного, — тут же открестился он. — Вспомни, как она скрытничала.
Я ничего не ответила. Если хорошенько разобраться, скрытничали все, с кем нам довелось пообщаться. И тут в головушке моей созрела гениальная, на мой взгляд, идея. Не откладывая дела в долгий ящик, я сняла телефонную трубку и набрала номер домашнего телефона следователя Калугина. Он остался
