— Мы ненадолго, уверяю вас, — с этими словами я направилась на кухню.
Селиванов что-то вполголоса сказал Красильниковой-младшей, затем я услышала, как они чмокнулись, и он присоединился ко мне.
— Чего вы от меня хотите?
— Где Аня? — я внимательно смотрела ему в глаза.
— Не знаю, — пожал плечами он. — На фирме, наверное.
— Почему «наверное»? — переспросила я.
— Я отвез ее туда, а затем вернулся домой. У нее должна была состояться какая-то встреча, и потому она попросила меня оставить ее, сказав, что до завтра я свободен.
— Встреча? — насторожилась я. — С кем?
— Откуда я знаю? — Дима начинал нервничать. — А что случилось? К чему все эти расспросы?
Похоже, он и в самом деле говорил правду. Единственный появившийся на горизонте мужчина был не в курсе событий, а следовательно, выпадал из числа подозреваемых. Снова оставались одни женщины.
— Дело в том, Дима, что Красильникову Аню убили, — жестко произнесла я.
— Когда? — выдохнул он.
— С час назад. Может, чуть больше.
— О черт! — Ноги у Селиванова подкосились, у он опустился на низенький табурет возле стола. — Надо вызвать милицию.
— Не торопись, — успокоила я его. Пока там находится Жемчужный, милицию вызывать не стоит. — Ей эта спешка ничем не поможет, а нам с тобой необходимо кое-что уточнить. Ты поднимался вместе с ней в офис, когда привез к фирме?
— Нет, — он покачал головой и полез за сигаретами в нагрудный карман рубашки, — мы расстались на улице. Аня, то есть я хочу сказать Анна Викторовна, она говорила, что клиент, вероятно, ждет ее уже наверху, — в этом месте Дима запнулся и замер с недонесенной до рта сигаретой. Посмотрел на меня. — Что же это получается? Ее убил тот человек, которого она ждала?
— Я не знаю, кого она ждала, — напомнила я Диме. — Она больше ничего не говорила?
— Ничего, — он все-таки закинул в рот сигарету и чиркнул спичкой. — Но скажу вам, в последнее время Анна Викторовна была какая-то не такая. Она то нервничала без всякого повода, то уходила в себя и часами размышляла о чем-то, а то бывало наоборот — у нее вдруг поднималось настроение, и она радовалась опять-таки неизвестно чему.
— А с тобой, значит, мыслями не делилась?
— У нас не было таких доверительных отношений, — сказал он.
— Да? — ухмыльнулась я. — А мне показалось, что дело обстоит несколько иначе.
В первую минуту он смутился и хотел уже было уйти в полную отрицаловку, но потом решил, что скрывать не имеет смысла и отважно сказал:
— Я понимаю, о чем вы говорите, — он покосился в сторону комнаты и понизил голос: — Да, у меня была с Аней интимная связь, но это не значит, что она готова была посвятить меня во все таинства своей души. Анна Викторовна, скажу я вам, была очень эксцентричной и заносчивой женщиной.
— Ее сестра не такая? — подколола его я.
— Не такая, — Дима выпустил дым через ноздри и для чего-то провел рукой по волосам. — Она не относится к людям свысока.
Я смотрела на Диму и удивлялась. Он еще почти мальчик, а уже пользуется грандиозным успехом у женщин. Мало того, он их сравнивает, сопоставляет и в то же время остается совершенно в стороне от текущих дел и событий. Это тоже надо уметь. Это тоже своего рода талант.
Я уже поняла, что ничего путного о встрече Анны Красильниковой с неизвестным, а скорее всего с неизвестной, Дима мне не сообщит. Он отвез ее на фирму и, поняв, что плотских утех с Аней не предвидится, тут же помчался за ее сестрой. Просто животное какое-то.
Но тем не менее за время беседы с Селивановым идея, озарившая меня при виде Елены Викторовны, все больше крепла в моем мозгу и в конце концов приобрела достаточно четкие очертания. Теперь я знала, как буду ловить убийцу.
— Ладно, — я поднялась со стула. — Пойдем-ка поближе познакомимся с особой, которая не относится к людям свысока.
— Зачем? — глаза Селиванова забегали.
— Не бойся, — я похлопала его по плечу. — Выдавать тебя не буду.
Он затушил сигарету в пепельнице, и мы вместе вернулись в комнату. Елена Красильникова уже оделась в темное облегающее платье и туфельки на шпильках. Она успела даже подкраситься и уложить волосы. Взгляд Димы сделался печальным. Далекоидущие планы относительно младшей Красильниковой безнадежно рухнули на сегодня из-за моего бестактного вторжения. Но мне на это было плевать.
— Елена Викторовна, — обратилась я к ней прямо с порога. — У меня дурные новости.
— Что за дурные новости? — она в этот момент как раз завершала подводку глаз и потому посмотрела на меня через зеркало.
— Вашу сестру убили.
— Что? — она раскрыла рот от удивления и медленно, как в кино, повернула голову ко мне. — Как это убили?
— Может быть, это вам покажется грубо и неэстетично, но ей воткнули нож в спину. Смерть наступила мгновенно.
— Боже мой! — Елена закрыла глаза руками, затем убрала их, а по щекам уже катились слезы, напрочь размазывая с таким трудом нанесенную тушь. — Анечка! Боже мой! Вы знаете, кто ее убил?
— Я догадываюсь, что это сделал тот же человек, который до этого расправился с ее шефом Георгием Сякиным. Она вам ничего не говорила об этом?
— Нет. — У Елены, видимо, уже защипало глаза, потому что она поморщилась и полезла за платком. — А должна была?
— Дело в том, что Аня знала, кто убил Георгия. И скорее всего шантажировала убийцу.
— Да, это в ее стиле. Но я ничего не знала об этом, клянусь вам.
— Я верю вам, Лена, — успокоила ее я. — И разговариваю сейчас с вами не потому, что хочу уличить в чем-то. Нет, напротив. Мне нужна ваша помощь.
Красильникова удивленно подняла на меня глаза.
— Да, — кивнула я. — Только вы сейчас в силах помочь мне в поиске и изобличении преступника.
— Я готова. — Елена с трудом сдерживала себя, чтобы не заплакать вновь. — Что надо делать?
— Вам надо выдать себя за Аню. Внешне вы очень похожи на свою сестру. Мы отправим вас в больницу и пустим слух, что Аня не умерла, а якобы тяжело ранена и находится в реанимации без сознания. Убийца должен клюнуть на эту удочку. Он решит, что как только Красильникова выйдет из комы, она расскажет все, что ей известно, и тем самым выдаст злоумышленника.
— И что?
— Вас захотят убить, но мы будем начеку.
— Эй, погоди-ка, — вмешался в разговор Дима. — Насколько я понял, Елена Викторовна должна будет выступить в роли приманки?
— Совершенно верно.
— Но ведь это очень опасно. Лично я против. Ее могут и в самом деле убить. Что, если вы прошляпите?
В ответ я достала из сумочки свое удостоверение и протянула его Лене.
— Я — профессиональный телохранитель, а это — подтверждающий документ. Довериться мне или нет, решать вам.
Она раскрыла корочки и мельком глянула в них.
— Я согласна.
— Спасибо, — улыбнулась я. — Сделаю все возможное, чтобы оправдать оказанное доверие.
— Это безумство, — высказался Селиванов, но ни я, ни Елена не отреагировали на его слова.
— У тебя телефон есть? — спросила я.
