Койон что-то говорил о запрете на переговоры, однако следовало экстренно отчитаться Весемиру. Тот как ждал, ответил сразу же. Впрочем, он и правда должен был ждать – запрос из житомирского депо был вполне официальный, Весемир как раз такие и координирует.
– Слушаю.
– Сцепка странная, но не по нашей части – Геральт решил быть даже более кратким, нежели обычно. – Даля вынул, машинистов тоже. Остальные поехали дальше, но они снова-таки не по нашей части.
– Понятно. Как Даль?
– Цел.
– Ты обещал его не слишком плющить, – напомнил Геральт.
– Я помню. Сейчас поймаем кого-нибудь – и на базу, а то малек с пустыми руками остался. Надо бы его снарядить… Да и мозги прочистить заодно.
– Хорошо. Появишься – зайди, даже если буду занят. С житомирскими я сейчас все улажу, можешь насчет них не беспокоиться.
– Там у них крот вообще-то, – с сомнением произнес Геральт. – Хотя это тоже не наше дело…
– Зам?
– Ага. Зовут Риди.
– Понял. Все, удачи на трассе. Геральт отключился.
– Все слышал? – обратился он к поникшему Далю. Тот кивнул.
– Как тебя взяли-то?
– Обыкновенно. Я только в люк сунулся, а мне сразу ствол к голове. Кто ж знал, что там эти отморозки…
– Отморозки, – проворчал Геральт. – На такой сцепке только отморозков и встретишь. Ладно, хрен с ним. По молодости лет тебе спишется, стажер. Но помни, свой единственный шанс на ошибку ты уже использовал.
– Я помню, – буркнул Даль совершенно с теми же интонациями, с какими Геральт только что обещал Весемиру не слишком малька плющить. Это почему-то рассмешило Геральта.
Рассмешило – и обрадовало.
Довольно долго они шли молча. Вдоль по пустынной улице, мимо мрачных, явно нежилых домов и пакгаузов красного кирпича за низкими заборчиками. Машины не ездили вовсе, только далеко позади на перекрестке мелькнула и пропала будочка скорой помощи. Но Геральт знал, что рано или поздно они выйдут к оживленным местам и кто-нибудь их обязательно подберет.
– Геральт, – неожиданно произнес Даль, – скажи, пожалуйста, почему ты отпустил террористов?
Подобного вопроса Геральт, в общем, ждал, слишком уж явно он напрашивался. Однако Ламберт или Койон, разумеется, ни о чем даже не заикнулись бы. Но, в конце концов, сколько ведьмачит этот парнишка? Пару-тройку лет. Что он вообще понимает в жизни, если уж совсем по большому счету?
Но хорошо, что спросил.
– Потому что это не наше дело, Даль. Когда одни негодяи пытаются насолить другим негодяям, ведьмаки всегда уходят в сторону. Так было и так будет. И еще запомни: политики – куда большие подлецы, чем террористы.
– Как это? – оторопел Даль.
– Элементарно. Террористы взрывают поезд или дом, а политики дерут три шкуры со всего мира. Нет на Земле больших негодяев, чем политики. Но объяснять это бессмысленно. Это можно только ощутить. Но не сейчас, а лишь со временем, когда с тебя в сотый раз сдерут очередную шкуру где-нибудь на въезде в Большой Киев какие-нибудь разжиревшие от безделья таможенники-побирушки. Или когда менты погонят регистрироваться в связи с очередным постановлением очередного негодяя-чиновника. Так что… не бери в голову, пацан. Само пройдет. И меньше об этом думай. Ну, и на будущее: постарайся ни с какими депутатами-мэрами-президентами не иметь никаких, подчеркиваю – никаких! – дел, кроме четко прописанных в контракте. Только в этом случае твоя черная ведьмачья совесть останется чистой.
Даль пристально поглядел на Геральта. Не сказал ничего, но вид у него сделался напряженно- задумчивый.
«Когда-нибудь поймет, – подумал Геральт с надеждой. – А нет – станет героем. Жаль, что посмертно».
