войти таким тоном, но я уже вошла, не поворачивать же обратно! Тем более что в дверях комнаты показался человек, с виду вполне приличный, и не спеша, без видимой угрозы, шагнул ко мне.
— Входи же!
Он попытался сомкнуть пальцы на моем предплечье, но это ему не удалось. Я вырвалась, взмахнув рукой, и сама быстро прошла в комнату. В прихожей слишком тесно для сшибки.
В комнате оказались еще двое молодых людей. Один из них сидел за столом, покрытым клеенкой с цветочками, с ворохом бумаг под рукой и смотрел на меня через плечо, а другой, закинув ногу на ногу, развалился в кресле и поигрывал резиновой дубинкой.
Несмотря на открытую форточку, табачный дым сизыми слоями висел в воздухе.
— Мы из милиции, — раздалось сзади, и, повернувшись, я чуть не ткнулась носом в удостоверение, поднятое на уровень моего лица, — садитесь.
Не исключено, что они такие же менты, как я — царица Савская, но вид, что я им верю, сделать надо.
В комнате был беспорядок.
Я села на стул между книжным шкафом, забитым какой-то раздерганной макулатурой, и столом и приготовилась отвечать на вопросы. Вопросы последовали незамедлительно.
— Ваши документы? — потребовал от меня тот, что был занят бумагами.
Это их право, и в этом лучше им не перечить, а то очень просто можно загреметь в кутузку для выяснения личности, а такой вынужденный отдых мне не по нутру. Хорошо, что удостоверение частного детектива я впопыхах оставила дома, а то, кто знает, какие указания они имеют насчет Татьяны Ивановой?
Я достала из сумочки и бросила на стол журналистское удостоверение, сделанное мне по знакомству редактором одной из тарасовских газет еще в начале года. У бумагомараки брови сначала сошлись к переносице, а потом полезли кверху.
Не ожидали. Ну конечно.
— Борисова Регина Павловна! — объявил он во всеуслышание. — Репортер.
Малый в кресле выпрямился, а тот, что меня встретил, отстранился от косяка и перевел руки за спину, сцепил их на пояснице.
— Что привело вас сюда, Регина Павловна? — осторожно спросил бумагомарака.
— Верните удостоверение, — попросила я и получила его незамедлительно.
Все-таки это менты. Отморозки держатся по-другому.
— И представьтесь, пожалуйста.
— Лейтенант Чебриков, — поспешил он удовлетворить мою просьбу.
И заняты они здесь чем-то не совсем законным, судя по их покладистости перед представительницей прессы. А ведь только что за руки хватали.
— Меня привело сюда желание ближе познакомиться с неплохим тарасовским джазменом Евгением Ребровым. А вас?
— Нас тоже, — лейтенант улыбнулся и распорядился, не оборачиваясь: — Сашок, иди на связь. Борисова Регина Павловна, понял?
— Понял, — буркнул тот, что у двери, и вышел. Пошел звонить в редакцию, уточнять, есть ли там такая. Есть.
— А почему знакомство с тарасовским джазменом должно было состояться у него дома?
— Наверное, потому, что так ему удобней, — ответила я. — А где он сам, мне кто-нибудь ответит? И почему здесь наряд милиции?
— Наряд, ха! — вякнул тот, что в кресле, и осекся под тяжелым лейтенантским взглядом.
— Понимаю, — кивнула я. — Что-то предосудительное. Ребров замешан в криминале? Боже, какой материал! Разрешите задать вам несколько вопросов, лейтенант Чебриков.
Он оперся локтями о стол, набычился и, сморщив лоб, посмотрел в окно, бывшее прямо перед ним.
— Нет, Регина Павловна, никакого материала я вам не дам. Не имею права.
— Скажите, а обыск уже был? А понятых брали из числа соседей? — будто не расслышала я.
Лейтенант крякнул с таким видом, что стало ясно — какие там, к бесу, понятые! Квартирка Реброва, однако, носила следы не то что обыска, а короткой, но ожесточенной драки: мебель, сдвинутая с места, валявшийся в углу стул, содранные, скатанные в комок и сунутые на подоконник шторы и тому подобные безобразия.
— Да тут как Мамай прошел! — заметила я наконец беспорядок. — Что, Ребров арестован? Действительно, арестован? Какая жалость! А мне в воскресном номере «подвал» для интервью с ним обещали. Вы лишаете меня куска хлеба, лейтенант Чебриков!
— Нет, он не арестован, — обратил лейтенант на меня ставшие злыми глаза и спохватился. — Я не буду отвечать вам. Кроме того, ваша личность еще не подтверждена.
— Есть там Регина Павловна Борисова. И в данный момент находится на территории города, выполняет задание редакции.
Это Сашок вернулся и доложил.
— Так вы говорите, не арестован? Дорого бы я дала, чтобы встретиться с ним и поговорить.
— Мы тоже, — лениво послышалось с кресла.
— Идите, Регина Павловна, — произнес лейтенант устало, — и, если вам повезет и вы найдете, — он вздохнул и поправился, — встретите Реброва, исполните свой гражданский долг, сообщите о его местонахождении в милицию.
— Хорошо, — проговорила я задумчиво. — А вы гарантируете мне материал для статьи.
— Идет! — Лейтенант улыбнулся мне одними губами.
— В чем хоть его подозревают?
— И-ди-те, — покачал он головой. — Идите!
Грешно не подчиниться такому требованию, исходящему из уст охранника правопорядка.
Водитель милицейского «уазика» что-то с удовольствием жевал, и рация рядом с ним бормотала скороговоркой, когда я проходила мимо.
Пропустив мимо стайку дворовой ребятни, я повернула за угол, к машине.
Итак, на Реброва устроена охота. Конечно, могли этому быть и естественно-криминальные причины. Пусть так оно и будет, пока не появятся основания предполагать участие в деле Гореловых. А вообще, упрятать Ребро за решетку на несколько дней, это неплохой способ избавить его от моих вопросов.
— Эй, частный детектив! — услышала я сердитый женский голос, когда дверца машины была уже открыта. Такое обращение прозвучало паролем и обрадовало меня до участившегося сердцебиения.
— Надюха!
— Надежда! — поправила она меня. Обежала машину и дернула на себя дверь: — Давай, быстро!
Повторять не было нужды, и через секунды мы уже ехали прочь от дома и от милицейской засады.
— Что случилось? Где Женька? — спросила я вскоре после нашего старта.
Она ответила только тогда, когда убедилась, что погони за нами нет.
— Черт его знает, что случилось. Ничего не понятно. Он же тебе звонил, да? Еще спросил, выгнать ли меня? Я только успела подумать, что сейчас ему скандал закачу, как в дверь позвонили. Он пошел открывать, а я со зла положила трубку, хватит, мол. Слушай, а кто это за нами едет?
Машина как машина. Серый «Москвич» последней модели. Приступ паранойи у Надюхи.
— Никто, — ответила я. — Рассказывай дальше.
Она, извернувшись всем телом, некоторое время смотрела назад, а потом повернулась и шмыгнула носом.
— Ну вот. В прихожую кто-то вошел, спросили что-то негромко и сразу же там возня началась, ну, знаешь, такая, когда мужики молчком схватятся. Тань, едут за нами!
— Да нет у «конторы» таких машин, рассказывай дальше.
— Я тоже туда выскочила, а там двое Женьке руки заламывают. Здоровые бугаи, племенные! Ну, я
