Ромин сел в машину. Тёплый салон был приятным контрастом зиме.
— Здравствуй, Семён.
— Здравия желаю, Евгений Николаевич,— отозвался водитель и завёл двигатель. «Премиум» мягко тронулся и стал выруливать на трассу.
— Только прошу тебя, быстрее,— произнёс генерал, доставая свёрнутый в трубочку компьютер, который через секунды принял прежний вид. Сейчас электронный мозг соединялся с главным компьютером системы ОМБ, чтобы получить те крохи информации, которые пришли в Центр.
Ромин почувствовал, как ускорение вжало его в сидение. Они уже вышли на трассу ведущую в Москву. Не более чем через час, его нога переступит порог Штаб-квартиры ОМБ.
Тонкий писк бортового компьютера объявил превышение скорости на замёршей дороге, но водитель отключил его и с невозмутимым видом жал на педаль газа. В утренний час трасса была пуста.
Компьютер высветил приветствующую заставку с эмблемой Организации Международной Безопасности и потребовал пароль, который был введён моментально натренированной рукой генерала. Если полагаться только на такую защиту, то наверняка все бы секреты уже давно были известны врагам. Существовали ещё и другие способы проверки полномочий: от кода машины, который сверялся с базой, в результате чего злоумышленник не мог проникнуть из любого компьютера, в случае утраты (что ещё ни разу не происходило) полномочия сразу же аннулировались, до передачи биометрических данных, которые считывал специальный сканер машины.
На мониторе высветились некоторые данные с ВБ-18-06, в частности, касающиеся наблюдений за ПИЦом. Всё это выглядело несколько странно и даже загадочно. Система сканирования военной базы отмечала, что никаких существенных изменений в работе Объекта не наблюдается, в то время как по обычной радиосвязи никто не отвечает. И ни одного человека на улице. Все люди сидят на своих местах, словно вкопанные. В то, что сканеры базы сбоят, мог поверить только технически неграмотный, ибо они не могли ломаться в определённых направлениях. В таком случае приборы бы выдали несуразицу данных. А в картинке было всё нормально, за исключением неподвижности людей.
«Впрочем»,— подумал Ромин,— «они вполне могут находиться на постах».
Такое объяснение было вполне логичным, но почему тогда никто не отзывается? Почему нет связи?
Генерал нажал кнопку связи и услышал голос заместителя:
— Да, генерал?
— Я просмотрел записи со сканера. Они настораживают. Аналитики уже занимаются этим?
— Да, они только что приступили к обработке информации.
— У них уже есть конкретные предположения?
— Пока нет.
— Соедини меня,— в трубке послышался слабый щёлчок и раздался знакомый голос главного аналитика Особого Отдела Анатолия Греченко:
— Доброй утро, генерал.
— Не такое уж оно и доброе, как успели выяснить,— поправил Ромин.— Толя, ты видел снимки?
— Да.
— И твоё мнение?
— В принципе ничего особенно, если бы не одно «но», которое всё портит: люди сидят неподвижно более пяти часов. Есть предложения, оно довольно фантастическое, что сканер сбоит.
— Есть более глубокие мысли?
— Простите, Евгений Николаевич, но гадать мы не имеем права. Займёмся прогонкой вариантов.
— Они хоть живы или нет?
— Невозможно определить. Спутник выйдёт в район через несколько часов. Тогда станет ясно.
— Скорее там будут военные с базы,— сказал Ромин и, подумав, добавил.— Я решил лететь туда. Твоё присутствие было бы не лишним.
— Я прибуду в аэропорт через полчаса, до встречи,— ответил Греченко, в трубке щёлкнуло, и послышался голос заместителя:
— Снимки до сих пор поступают.
— Хорошо, но от них пока никакого толку. Мне нужен самолёт. Я немедленно вылетаю на место,— Ромин оторвал взгляд от монитора, посмотрел на огни большого города и сказал водителю.— В аэропорт.
На компьютер продолжали поступать данные в реальном времени, но никаких изменений не наблюдалось: всё те же застывшие фигуры.
— Как военные?— спросил генерал.
— Вертолёты уже вылетели. Техника выезжает. Скоро они будут на месте. Связать вас с командующим базой?
— Нет, не нужно. Просто сообщи, что я буду. И ещё: найди мне Павла Корышева.
— Одну минуту.
Связи не было чуть больше обещанного срока, но Ромин не обратил на эти мелочи внимания. Он думал над ситуацией и о вероятной потере пяти агентов ОМБ. Если подтвердятся самые худшие опасения, то на место Соколова должен прийти более опытный Корышев. Именно для этого генерал и связывался с ним. Но если же опасения окажутся излишними, Павел присоединится к группе.
«Надейся на лучшее, готовься к худшему».
— Здравствуйте, Евгений Николаевич,— донёсся из трубки знакомый голос Корышева.
— Доброе утро,— ответил генерал.
— У нас в Сибири уже день.
— Так… ты в Сибири, это замечательно. Случилось одно неприятное происшествие, я хочу, чтобы ты возглавил группу, которая будет расследовать инцидент. Приказ я подготовлю позже. Нет времени. Собирай своих людей, найди Сиинова и его сотрудников, думаю, они там понадобятся.
— Так что произошло, Евгений Николаевич?
— Слышал про ПИЦ?
— Да. Кто про него не слышал…
— Мы потеряли с ним связь. Сейчас туда направляются военные.
— Хорошо, но мне нужны все данные.
— Конечно, Паша, я уже пересылаю их на твой комп. Всё, что у нас есть по этому делу, там. Свяжись с региональным представительством.
— Конечно, Евгений Николаевич. Что-нибудь ещё?
— Будь поосторожнее, там происходит что-то странное.
— Спасибо за предупреждение.
— Всё, не теряй времени. Отбой.
Ромин отключил связь и, бросив грустный взгляд на монитор компьютера, подумал: «Что бы это могло значить? Как им удалось проскочить через сканирующие системы военной базы?»
Ответа не было, но ясно одно: нападение на ПИЦ нанёс огромный урон не только политической силе России, но и отбросил её в космических технологиях на несколько лет. И что из этого хуже, трудно даже предположить.
Два военных вертолёта «УВ-44Н» практически беззвучно проплывали по небу величавыми птицами. Хищные носы рассекали воздух, невидимо скользивший по обтекаемым формам корпуса, вокруг которого еле заметно светилось плазменное поле. Специальное покрытие обеспечивало почти полную невидимость во всех диапазонах волн, даже в оптическом, путём нанесения нанотехнологичного оптического покрытия, которое преломляло свет, пуская лучи по корпусу, выбрасывая их с противоположной стороны. Однако плазменное поле «светило» машину в инфракрасном спектре. Увы, но от сканирующих средств защиты не было, как не было и у любой другой машины. Боевые системы вертолётов были способны уничтожить ПИЦ одним залпом за десятки километров, но на них лежала совсем иная задача.
