— Всё нормально, парни,— нарочито небрежно ответил Булдаков. Что-то происходило в эти моменты в его душе. Какое-то переосмысление реальности. Словно накопившаяся информация в одно мгновение обработалась и привела к новой смысловой оценке.— Вы откуда родом?
— Из Ирландии…— явно не понимая смысла вопроса, ответил солдат.
— Я думал, из Англии. Как вас зовут?
— Френсис.
— Как думаете, Френсис, какой урок мы можем извлечь из этого?— спросил Андрей и обвёл рукой, указывая на окружающее пространство.
— Вывод?— удивился солдат.— Простите, здесь сейчас всё рухнет, сэр.
— Это я понимаю,— сдавленно улыбнулся Андрей и кивнул.— Пойдёмте.
Солнце моргнуло: на мгновение стало темно, словно ночь опустилась на мир, а затем полумрак снова вернулся. Андрей прочитал страх в глазах солдата и спросил:
— Вы боитесь, Френсис?
— Да,— честно ответил тот. Они вошли в холл и направились к лестнице, ведущей вниз, к бывшему Святилищу Великих.— А вы нет?
— Я?— Булдаков и сам задал себе этот вопрос. На удивление, в душе не было ни капли страха.— Нет, Френсис. Знаете, нет. Я уже не понимаю, где я, а где мир…
Тот странно посмотрел на Андрея, но промолчал. Булдаков мысленно улыбнулся. Им действительно овладело удивительное спокойствие. Даже переживания о гибели людей отошли на второй план.
«Нравственный хамелеон»,— обозвал он себя, прекрасно понимая, от чего пришёл такой покой. Они спустились по лестнице. Автоматика открыла двери, и Андрей вслед за Френсисом и вторым солдатом вошли в Святилище.
В пещере находилось пять человек. Среди прочих Булдаков заметил Сашу и полковника Штрея.
— Мы уже думали посылать за тобой,— произнёс друг.
— Спасибо. Ну, что, в путь? А то уже солнце начинает мигать. Наверное, прощается…
— Да, пожалуй.
— Лейтенант, Ларс,— просил Карл,— заряды установлены?
— Так точно, сэр,— ответил Френсис.— Подрыв произойдёт через…— он глянул на часы,— пятьдесят две минуты и пятнадцать секунд.
— Словно в этом есть смысл,— сказал Андрей.
— Действуем по инструкции,— ответил Штрей.— Возможно всё.
— Вы действительно думаете, что этот мир восстановится?
— Я ничего не думаю. В капсулу, советник,— нарочито официально сказал Штрей.
Андрей встал на площадку. Пройдёт всего немного времени, и уже ни один землянин не попадёт в этот мир. Даже естественный проход закроется навсегда. На мгновение внезапно пришедшая мысль напугала его: «А что, если, действительно, сейчас проход захлопнется…»
Не успел он подумать, как оказался на вершине горы. Андрей с удивлением озирался по сторонам: неужели его забросило не туда?!
— Ничего страшного не произошло,— прозвучал знакомый голос сзади. Булдаков обернулся.— Прости, у меня не было времени, пришлось в самый последний момент действовать. Мне пришлось поймать тебя в момент перехода и растянуть это мгновение в бесконечное количество раз, поэтому, сколько бы мы здесь не говорили, никто этого не заметит.
— Что тебе нужно от меня, Эра?— настороженно спросил Андрей. Он чувствовал дискомфорт: слишком всё неожиданно произошло. Впрочем, он уже начал успокаиваться.
— Разрушающийся мир также опасен для меня, как и для вас всех.
— И я нужен как транспорт?
— Это наша проблема. Мы не можем переходить, не будучи в теле. Разумеется, это тоже информация, но она вторичная. Вы такую называете материей.
— Как же ты прыгала из мира в мир до этого?
— Таким же способом. Когда вы уходили из мира в прошлый раз, вы видели проекцию меня, но я на самом деле была в сфере. Обман зрения. Вы не заметили, что я двигалась с той же скоростью, в то время, как весь остальной мир вы видели, словно в замедленной съёмке.
— Да, припоминаю…
— В этот момент, я слегка нарушила правила мира Фэви. На маленькие хитрости у меня всё-таки хватает сил (как сейчас). Обратно вернулась тем же путём, только мой симбионт не знал об этом. Как думаешь, чтобы он ответил, если бы в голове появился голос?— опережая вопрос, ответила Эра.
— И то верно,— улыбнулся Андрей.— Но ведь и сейчас ты могла просто тихо и незаметно пройти вместе со мной и не тратить уйму энергии, ведь, я так понимаю, для тебя этот визит обошёлся дорого.
— Точно, хотя не намного больше, чем если бы я «прошла» тихо.
— А раз так, то…— подвёл он.
— …то мне нужно тебе кое-что сказать. Точнее предупредить,— добавила Эра.— Как ты думаешь, зачем Фэви тратил столько сил на Дину?
— Дина?— тупо переспросил Андрей.
— Ты думал об этом?
— Да, но не пришёл ни к чему определённому,— ответил Андрей. Он уже начал беспокоиться.— Неужели Фрэнк был прав?
— Прав,— твёрдо сказала Эра.— Это бомба замедленно действия — так задумал Фэви. Страховка на случай провала.
— Почему ты не сказала раньше?
— Я узнала лишь несколько часов назад. Мне пришлось опуститься на самые глубокие информационные слои, где не установлена никакая логика мира. К самой её сердцевине. Там я считала всю память мира, считала и замысел Фэви.
— Так теперь ты знаешь всё об этом мире?
— Абсолютно всё. «Внутри» меня есть зародыш этого мира. Теперь я буду всегда носить его с собой.
— Зачем он тебе?
— Фэви проявил не дюжую творческую силу. Как думаешь, создать мир легко?— спросила Эра. Андрей счёл этот вопрос риторическим. Так же он заметил, что она уже приноровилась к его мышлению и говорит простыми словами.— Кончено, нет. Это опыт, опыт Вселенной, части Разума, и он должен быть сохранён. Эта копия должна храниться не только у Фэви в памяти, но и для грядущих поколений разумов в Банке Данных на случай, если он захочет уничтожить свою память.
— Разве она не остаётся в Информационной Матрице?
— Нет, это мир не входит в нашу Вселенную. Его уникальность в том, что он и образует новую Вселенную. Понимаешь? Фэви не просто творец, он — Бог своего мироздания, отличного от нашего.
— Звучит громко. Я не знаю общей расстановки сил в этой… борьбе, потому ничего не могу сказать,— ответил Андрей.— И куда пойдёт этот опыт? Должен же быть смысл в его накоплении.
— Безусловно, смысл есть. Вселенная живёт от цикла к циклу. Это развивающийся самоосознающий организм. Он хочет понять, что он есть. Для этого существуем все мы. От цикла к циклу бесконечности в обе стороны воображаемого времени. Я говорю воображаемого, так как для него не существует понятия времени. Время придумано им для нас, а мы разовьём это понятие дальше.
— Если экстраполировать такие соображения для нас, то цель наша — самосознание, саморазвитие.
— Для этого и существует разум, как возможность осознания себя. Он не подчиняется отведённым законам, он может менять их. Таким образом, Вселенная сама не знает к чему придёт.
— Но какую роль здесь играет Дина? И как она может помешать, ведь мы так и не понимаем, что конкретно хочет Фэви. Я понимаю, что он боится распространения технологии телепортации на Земле.
— Да,— улыбнулась Эра. Сейчас она смотрела на него, как мать на ребёнка. Наверное, для неё он таковым и был.
— Как Дина может сорвать распространение? Это невозможно.
