уверенностью снять подозрения с Сабаева. Глупо думать, что он нанял людей для собственного убийства.
— Следующей жертвой могу стать я, — глухо сказал Мелихов.
— Это вряд ли, — усомнилась я.
— Почему?
— Спицин уверяет, что к вам невозможно подобраться. Все экстренные случаи у него предусмотрены. Разве не так?
— В общем-то да.
Особой уверенности в голосе банкира уже не было. Видимо, смерть одного из крупных бизнесменов города подкосила его веру в свою службу безопасности. Я не удивлюсь, если меры предосторожности по охране мелиховской персоны будут еще усилены.
— Вас намерены «достать» через Оксану, — напомнила я ему. — Уже забыли, Андрей Вениаминович?
— Нет, не забыл, — он перевел взгляд на дочь. — Но здесь я полностью полагаюсь на вас. Или вы хотите, чтобы я выделил вам в помощь еще кого-то?
— Не надо, — ответила за меня Оксана. — Я верю только Жене и больше никому.
От их совместных похвал я, наверное, выросла на сантиметр. Если так пойдет и дальше, есть риск возгордиться и заболеть звездной болезнью.
— Как хотите, — пожал плечами Андрей Вениаминович.
— У меня есть к вам только одна просьба.
— Какая?
— Пусть Саша с «Опелем» останутся в моем распоряжении. Трудно без колес.
— Об этом можете не беспокоиться, — уверил меня Мелихов. — Я же сказал вам, пользуйтесь машиной и водителем в придачу столько, сколько вам потребуется.
— Тогда других просьб у меня нет, — я ободряюще улыбнулась Оксане.
— У меня тоже, — поддержала она.
— Только не забудьте, о чем я вам говорила, Андрей Вениаминович, — сказала я. — По поводу слежки. В связи с недавним событием задача Георгия Владимировича упростится. Следить теперь придется только за Челноковым.
— Вы думаете, это его рук дело?
— У вас есть другие предположения?
— Нет.
— Вот видите. Так что последить за ним пару дней до тендера будет не лишним. Меня интересуют его встречи, телефонные разговоры и, главное, любые контакты с криминальными структурами.
— Имеете в виду Шрама? — уточнил Мелихов.
— И его в первую очередь.
— Хорошо, я передам ваши пожелания Георгию Владимировичу и уверен, он все сделает в лучшем виде.
— Надеюсь на это, — скептически заметила я.
Разговаривать с Андреем Вениаминовичем нам больше было не о чем, и мы с Оксаной распрощались с ним.
— Теперь вы понимаете, что ошибались насчет Геннадия Петровича? — спросила меня клиентка, когда мы покинули кабинет ее отца и направились к выходу.
— Да, — ответила я. — Только не думаю, что ему от этого легче.
— Бедный Геннадий Петрович, — вздохнула Оксана. — А вот мне сейчас стыдно, что я могла усомниться в нем.
— Вы действительно были с ним друзьями?
— Мы были добрыми знакомыми, — грустно произнесла она. — Мне нравилось общаться с Геннадием Петровичем, когда у него было свободное время. Вы представить себе не можете, Женя, какой это интересный человек. Был. Он тоже ко мне хорошо относился и всегда радовался встречам. Странно, но вот сейчас я думаю: ведь они с отцом были почти враги. А тем не менее Геннадий Петрович, зная о том, что я его дочь, уделял мне массу времени и не тяготился этим. Поразительно, не правда ли?
— Да, конечно.
— Геннадий Петрович был умен, начитан, разносторонне развит. Скажите, Женя, почему смерть уносит таких замечательных людей?
— Она уносит всяких людей, Оксана, — ее излияния и меня настроили на лирико-философский лад.
— Жаль, что с этим ничего нельзя поделать.
— Да, жаль.
Мы вышли на улицу. «Опель» стоял на том же месте, где я его и оставила, а водитель Саша прогуливался неподалеку, разминая затекшие конечности.
Я подошла к нему.
— Могу обрадовать, Саша. Тебя прикрепили к нашей компании до тех пор, пока ты нам не надоешь.
— Я только рад этому, — улыбнулся он.
— Тогда в путь.
Мы все трое расположились в салоне. Саша за рулем, а я и Оксана на заднем сиденье.
Следовало переосмыслить ситуацию в свете новых открытий.
Убийцей и коварным злодеем необязательно мог быть Челноков. Но тогда возникал резонный вопрос: кто? Из лиц, связанных со всей этой историей, на данный момент я знала еще только Спицина, Горностаева, ну и самого Мелихова, конечно. Заподозрить кого-то из них в том, что они наняли Шрама, было довольно трудно. Во всяком случае, я не видела для этого объективных причин. Отсутствовал мотив. Нет, у Мелихова, конечно, был мотив. Но для чего тогда, спрашивается, люди Шрама с такой дерзостью атакуют Оксану?
А что, если предположить, что Шрам вообще сам по себе? То бишь представляет из себя некую отдельную силу. Здесь тоже что-то не вяжется. Ну, перестреляет он всех участников тендера, а дальше что? Какая ему от этого прибыль? Да никакой. Сам он участия в аукционе не принимает, акциями завода не владеет. Не маньяк же он, в самом деле?
Значит, наиболее приемлемым вариантом остается Челноков.
— Саша, — окликнула я водителя.
— Что?
— Давай-ка еще разок заскочим в «Старт».
— Как скажете, — ответил он.
— Куда мы едем? — рассеянно поинтересовалась Оксана.
— Я хочу снова повидаться с Челноковым.
— Зачем?
— В связи со смертью Сабаева, я думаю, нам есть смысл пообщаться дополнительно.
— Хотите прижать его к стенке? — глаза Оксаны загорелись.
— Посмотрим, — уклончиво ответила я.
Оксана не стала больше выдвигать версий относительно того, что я собираюсь сотворить с многоуважаемым Виталием Игоревичем, и в полной тишине мы добрались до корпорации «Старт».
— У тебя оружие есть? — спросила я у Саши.
— Да, — он извлек из бардачка «макаров» и показал мне.
— Сгодится. Охраняй Оксану, пока я не вернусь. За ее жизнь головой отвечаешь.
— Понял, — он не стал убирать оружие обратно, а положили его себе на колени.
Я вошла в здание. За мониторами восседал все тот же охранник, у которого от меня, думаю, остались не очень приятные впечатления.
— Привет! — бросила я ему, как старому знакомому.
— Здравствуйте, — он вышел мне навстречу и перегородил дорогу.
— Ты не против, если я поднимусь к шефу?
