широко раскинули свои растопыренные пальцы-листья.
На двери двадцать девятой комнаты висела табличка: «Мойдодыр». Все для ванных комнат и туалетов». Я постучалась и приоткрыла дверь.
– Да! – крикнул женский голос.
Я вошла. Небольшой кабинет, средних размеров. Три стола. Офисный шкаф. В углу – холодильник и маленький журнальный столик с электрическим чайником и чашками. На одной из полок – клетка с волнистыми попугайчиками. За средним столом сидела пожилая полная женщина в черном пиджаке, украшенном брошью на лацкане. Копна ее рыжих крашеных волос была собрана в валик. Она вопросительно смотрела на меня, оторвавшись от монитора компьютера.
– Здравствуйте. Вы – Галина Григорьевна, бухгалтер, я правильно понимаю?
– Да. А вы кто? – женщина сняла очки и положила их на стол.
– Я – частный детектив Татьяна Иванова. Меня нанял ваш директор, Дмитрий Алексеевич, для расследования убийства его водителя.
– Присаживайтесь, пожалуйста.
Я опустилась на стул возле нее.
– И чего вы хотите от нас?
– Просто поговорить с вами. Галина Григорьевна, где сейчас находится секретарь, Глеб?
– Так вам он нужен?
– Нет, нет, мне он как раз не нужен. Я с ним уже разговаривала, теперь вот хочу побеседовать с вами.
– Простите, но я ничего не знаю. Я Антона всего несколько раз видела. Даже не была с ним знакома…
– Я хочу поговорить не об Антоне. Меня интересует Глеб Устимович. Поэтому я и спрашиваю, где он сейчас?
– На складе, вернется через час, не раньше.
– О, это просто здорово! Я ведь как раз и хотела поговорить с вами в его отсутствие.
Галина Григорьевна пожала плечами – ну, говорите, мол.
– Скажите, вы лично с Глебом давно работаете?
Женщина улыбнулась:
– Я пришла сюда задолго до Глеба, еще когда Дмитрий Алексеевич не мог позволить себе секретаря. А вот без бухгалтера ни один предприниматель обойтись не может. Если, конечно, сам не знает бухгалтерию. А Устимович появился два года тому назад.
– Скажите, ну и как вам Глеб?
– Как работник или как человек?
– И так, и так.
– Как работник он вроде бы ничего, с делами справляется. Когда Дмитрий Алексеевич уезжает, Глеб и за магазином следит, и с оптовыми покупателями договаривается. В общем, работает он хорошо…
– А что не так?
– Понимаете, у меня есть подозрение, что Глеб неравнодушен к жене Дмитрия Алексеевича, Инне. Он, когда ей звонит, выходит в коридор.
– И часто он ей звонит?
– Да как вам сказать? Вообще-то, нечасто, но… секретарь звонит жене директора? Зачем? Какие у них могут быть дела? Согласитесь, это ведь странно…
– Да, я согласна. И Дмитрий Алексеевич об этом не знает, я так полагаю?
– Нет. А кто ему скажет? Мы с Глебом здесь, в основном, вдвоем и сидим. Дмитрий Алексеевич сюда заглядывает редко. Он больше времени проводит в магазине и на складе или разъезжает по оптовикам… Сюда он заезжает от силы раз в неделю. Хотя, вон, и стол у него есть. Так что мы с Глебом тут почти всегда вдвоем.
– И, кроме вас, никто не знает, что здесь происходит? Я имею в виду его звонки Инне.
– Никто…
– А вы Дмитрию Алексеевичу сказать об этом не можете?
– Честно говоря, нет… Я как-то боюсь, знаете ли… А вдруг он не поверит мне и не уволит Глеба? Как мы тогда с ним будем вместе работать? А с другой стороны, мне и директора нашего жалко: за его спиной этот сопляк его жену охмуряет, а он и не догадывается.
– Да, непорядочно Глеб себя ведет… – сделала я вывод.
– Непорядочно, очень непорядочно! – согласилась бухгалтер. – Я как-то на днях в туалет выходила. Возвращаюсь, остановилась у двери, слышу – Глеб по телефону с кем-то говорит… Вы только не подумайте, что я подслушивала, у меня такой привычки нет!..
– Да я и не думала, что вы…
– Так вот, я остановилась, хотела дверь открыть, слышу, он говорит кому-то: «Инна, вы там во сколько будете?.. Так я тоже подъеду… Мне надо вам кое-что сказать… А это я там, на месте, и скажу… Нет, просто идея пришла в голову, как это дело провернуть… Вы же сами мне потом спасибо скажете… Нет, нет, не по телефону…» Ну и как вы думаете, что бы это означало?
– М-м-м… даже не знаю…
– Но, согласитесь, это что-то очень подозрительное?
– Похоже, что так.
– А буквально вчера-позавчера я с работы вечером уходила, спустилась к охраннику и вдруг вспомнила, что кошелек в своем столе забыла. Я вернулась, дошла до двери, слышу, Глеб опять с кем-то по телефону разговаривает: «У нас, возможно, скоро произойдут такие перемены, что ты просто ахнешь!.. А меня, возможно, ждет такое повышение!» Это какое же такое повышение? Дмитрий Алексеевич Глеба повышать не собирался, это я точно знаю. Да и куда его повышать? В заместители директора? У нас такой должности вовсе нет.
– Больше ничего такого вы за Глебом не замечали?
– Да вроде нет… Но и это о многом говорит. Я человек пожилой, жизнь прожила, давно уже на пенсии, и я вижу, что Глеб очень подозрительно себя ведет. Темная лошадка, одним словом! Я бы на месте Дмитрия Алексеевича давно его уволила, от греха подальше. И вообще, когда тебе давно за сорок, а жена у тебя молодая, надо ухо держать востро, потому как найдутся молодые прохиндеи… Ну, вы понимаете?..
– Да, я поняла вас. Спасибо, что рассказали мне все.
– Да пожалуйста, я ведь за Дмитрия Алексеевича переживаю. Человек он хороший, добрый. Он мне такую зарплату платит! Дай бог ему здоровья! Обидно будет, если ему такой вот Глеб нагадит, извините.
Я попрощалась с бухгалтером и вышла из офисного здания. По дороге в университет я обдумывала, как мне поступить с Глебом. Пожалуй, я все-таки скажу Василевскому о его художествах. Во всяком случае, он имеет право знать, что за его спиной творит этот завистник и мелкий пакостник.
В назначенное время я зашла в университет и поднялась на третий этаж. Мне показали, где кафедра истории, и вскоре я постучалась в кабинет заведующего кафедрой.
– Да! – послышалось за дверью.
Я вошла. Моему взору предстала комната, не очень большая, но обставленная, как современный офис, – рабочий стол с компьютером, канцелярский шкаф, еще один стол, поменьше, заваленный папками, журналами и тому подобным. Около стола стояло вертящееся кресло, в котором сидела Лариса Николаевна.
– Здравствуйте, – сказала я, – пришла, как обещала.
– Да, проходите, садитесь, – она указала на кресло, которое я сразу и не заметила, так как оно стояло за шкафом, напротив ее стола. Я с удовольствием опустилась на мягкое удобное сиденье.
– Я сейчас, только один звонок сделаю, вы не возражаете? – спросила Лариса Николаевна, сняла очки в золотистой оправе и положила их рядом с собой на стол. Значит, эти у нее для чтения, поняла я, минусовые.
Лариса Николаевна подняла трубку телефона, стоявшего на столе, и набрала номер.
– Олег Георгиевич, это Лариса Николаевна звонит, здравствуйте… Вы когда выходите из отпуска?..
