для моего утреннего моциона. Вся площадка была расчищена бульдозерами, и дорожки, ведущие к отдельно стоящим скотным постройкам, были забетонированы. Таким образом, я могла без проблем осуществить пробежку, никого не отвлекая и никому не мешая.
Не торопясь, легким шагом я направилась к ограде скотного колхозного двора, по пути осматриваясь вокруг и ища любопытных, способных своими смешками испортить мне весь забег. Таковых не оказалось, как не оказалось поблизости и дворовых собак, тоже имеющих возможность устроить из моих бегов целую гонку, что мне совершенно было не нужно. В общем, выходило, что путь полностью свободен и открыт для новых дерзаний.
Я глубоко вдохнула, набрав в легкие побольше прохладного утреннего воздуха, и направилась по ближайшей тропинке в сторону большого строения. Добежав до угла, я выполнила несколько несложных физических упражнений и, повернув, проследовала назад в сторону Красного уголка, теперь уже чтобы отправиться завтракать.
Пробежав не торопясь буквально несколько метров, я вдруг услышала у себя за спиной какие-то непонятные звуки. Решив, что это кто-то случайно вышел из корпуса и, заметив меня, теперь потешается над увиденным, я продолжила бег, не обращая на посторонние шумы никакого внимания. Но звук, как ни странно, все нарастал и словно бы приближался ко мне. Что-то вроде сопения сочеталось с твердой размеренной поступью, отчего, казалось, содрогается округа. Не останавливаясь, я старалась понять, что же это может быть, а сопение продолжало преследовать меня, не отставая ни на шаг. Звук слышался уже прямо за моей спиной. И этот звук явно не был человеческим.
Я напряглась, предчувствуя опасность. За спиной раздалось уж очень сильное сопение и… топот. Я остановилась и повернула голову назад. Буквально в нескольких шагах от меня, разбрасывая пену из широких ноздрей, стоял огромный деревенский бык. Он шумно сопел, загребая правым копытом землю. Глаза его были налиты кровью.
Бык грозно замычал, очередной раз кинул ногой себе на живот большой комок земли, таким образом предупреждая меня о своих дальнейших намерениях, и, издав протяжное мычание, снова медленно направился в мою сторону. Я стояла как завороженная, не имея ни малейшего представления о том, как необходимо поступить в данной ситуации: бежать ли со всех ног или, напротив, замереть, как мышь, чтобы не злить животное.
То, что замереть мне вряд ли удастся, я поняла после того, как у меня прошло шоковое состояние, а вот насчет того, чтобы бежать… Думать было некогда, и я что было мочи рванула «с места в карьер», стараясь не смотреть назад, чтобы не видеть своего грозного преследователя.
— Буян, Буян! — раздался где-то очень близко от меня мужской голос. — Да стой ты! Куда тебя несет? Через забор давай.
Я поняла, что последние слова явно адресованы мне. Осталось на такой бешеной, что называется, скорости разглядеть его, тот самый забор. Не останавливаясь, я быстро посмотрела по сторонам и увидела справа от себя строение, похожее на большой двор.
— Давай на баз! Сигай через забор! — кричал все тот же мужской голос.
Не задумываясь более о последствиях, я решила выполнить рекомендации неизвестного мне мужчины. Подбежала к забору, занесла ногу на нижнюю перекладину… В это самое время прямо за спиной у меня раздалось тяжелое дыхание моего преследователя. Не оборачиваясь назад, я быстро забралась на высокий забор и, только оттуда, будучи уже в относительной безопасности, посмотрела вниз на быка.
А тот, остановившись перед преградой, продолжал упорно рыть копытами землю, разбрасывая ее вокруг себя. Большая часть этой вырытой им земли летела ему на нижнюю часть тела, на живот. Что хотел выразить таким образом этот жуткий монстр, я не знала. Но мне было понятно одно: если бы не неизвестный мужчина и не этот спасительный забор, дело могло закончиться далеко не так хорошо.
— Куда тебя несло? Ты чего перед носом у Буяна бегать вздумала? Тебе, что ли, жить надоело? — отчитывал меня подбежавший мужчина.
— Я не перед ним бегала, — начала было объяснять я, понимая всю комичность сложившийся ситуации.
Плюгавенький мужичишка стоял перед моим грозным преследователем и, казалось, вовсе не испытывал при этом ни малейшего страха. Я же, как курица, восседала на жердочке и сверху вниз смотрела на все происходящее, не решаясь вернуться на грешную землю.
— А костюм-то чего красный нацепила? Другого, что ли, нет? Это же бык! Племенной бык. Сила! Его вся округа боится, — продолжал убеждать меня мой спаситель.
Я не спорила с тем, что этот самый бык — действительно сила: огромен и грозен. Но я пока еще никак не могла понять, почему же он, этот мужичок, не боится его, если, как он говорит, его страшится вся округа? Потом постепенно начала осознавать, что действительно мой яркий спортивный костюм вполне мог привлечь внимание быка-гиганта. Меня-то он, возможно, и не приметил бы, а вот костюм… Хотя вообще-то я слышала или читала, что быки видят мир в черно-белых тонах и им наплевать, красной или какой другой тряпкой машут перед их носом, но сейчас я тому утверждению совершенно не верила. Что же, если не мой розовый костюм, привлекло ко мне внимание быка Буяна? Эту головоломку я точно не могла разгадать правильно.
«Да, — решила я для себя. — Действительно, в очередной раз поражаешься, как же все здесь, в селе, иначе, нежели в городе. Даже костюм нужно выбирать осмотрительно, дабы не вызвать недовольства некоторых местных обитателей. Расскажи кому о том, что мне довелось пережить, засмеют, а может, и не поверят, посчитав мои приключения за два неполных дня в деревне вымыслом».
— Буян, ну все… Пошли, мой хороший… — приговаривая эти слова, мужчина еще больше приблизился к быку и взял его за кольцо, которое, как я только сейчас заметила, торчало у него из ноздрей. К нему на помощь подоспели еще два мужика, которые отпускали сальные шуточки относительно наших с быком «разборок» и помогали увести Буяна на место.
Я слезла с забора и огляделась по сторонам в надежде, что утреннее происшествие не привлекло внимание нежелательных зрителей. Впрочем, об этом можно было даже и не думать, учитывая то, что в деревне ничего и никак не скроешь. Сегодня же все жители Сухой Рельни будут знать об этом случае, и меня, конечно же, ждут неприятные шутки относительно моей утренней пробежки. А может быть, у меня даже появится какое-либо мерзкое прозвище.
«Да, Танечка, — вздохнула я расстроенно, — что-то ты сдавать позиции начала. Вроде бы и дело тебе простое досталось, а ты уже такого наворотила, столько всего лишнего сделала, что прямо в голове не укладывается. И ведь в селах раньше бывала, не впервой тебе деревенские порядки, а тут… — Я усмехнулась, в душе понимая, что все те деревни, где я успела побывать по работе или же по личным делам, значительным образом отличались от Сухой Рельни, далекой от центра и района, заброшенной и живущей своей собственной жизнью. — Стоп, а ведь эта деревня живет все еще так, как жили везде лет этак тридцать-пятьдесят назад. Она словно бы заброшенный островок в джунглях: сама по себе и со своими законами».
Подобные мысли немного усмирили неистовое биение моего сердца, вызванное испугом, и я смогла вновь начать мыслить нормально. Теперь уже, вернувшись в «гостиницу», я привела себя в порядок, переоделась в джинсовый костюмчик и стала заниматься одним из самых приятных для меня дел — приготовлением кофе. Даже направляясь в сельскую местность, я захватила с собой турку и маленькую кофейную чашечку. Жаль только, что кофе был не в зернах, а уже молотый, но тащить с собой в поездку еще и кофемолку было бы верхом снобизма. Вскоре все было готово, и я начала наслаждаться любимейшим напитком.
А пока пила кофе, по привычке анализировала все то, что мне удалось выяснить по поводу двух неожиданно и одновременно свалившихся на меня дел.
«Итак, что я узнала? Да, в общем-то, почти ничего. Как следует из вчерашних бесед, после исчезновения своего сожителя Ивана Михеева Танька Курилка встречалась с другими мужиками. Однако в разговоре со мной она все время утверждала, что они с мужем друг друга очень любили. Почему же теперь, когда он бесследно исчез, она не очень-то предается унынию, а весьма „весело“ живет? Да к тому же, как я поняла из слов бабки Феклы — если, конечно, можно ее словам хоть немного верить, — Танька еще и устраивает дома попойки.
Впрочем, бабка, похоже, права — вся обстановка дома Таньки Курилки указывает на постоянные
