похоронили.
— Мне бы хотелось, чтобы вы выслали сюда группу экспертов, а они определили, тот ли это человек, которого мы ищем, — пояснила я вновь. — Ведь я не могу продолжать работу, не узнав точно, вы понимаете!..
— Ладно, попробуем вам помочь, — словно бы сделал мне одолжение работник милиции. — Вышлем к вам группу.
— Спасибо, — поблагодарила его я и сразу отключила свой телефон.
«Ну вот, кажется половина дела уже сделана. То есть хотя бы труп найден. Сейчас прибудут эксперты, и тогда станет ясно, кому он принадлежит. А там уж останется выяснить, кто его убил, и разобраться со вторым делом», — разложила я все имеющиеся на сегодня данные по полочкам и облегченно вздохнула.
В этот момент в мою комнату заглянула тетка Наталья и осторожно полюбопытствовала:
— А правда, Танечка, что вы труп Михея нашли?
— Труп нашли, но чей, пока не ясно, — коротко ответила я ей.
— А-а-а… — протянула женщина и скрылась за дверью.
«Итак, что же делать теперь, пока эксперты добираются до места? — спрашивала я себя. — Задержать Таньку Курилку и попробовать из нее вытрясти информацию? Ведь именно так я и хотела сделать, когда она завела меня в лес. И в самом деле нужно поторопиться, а то сбежит из деревни, узнав, что найден труп».
Торопливо выскочив на улицу, я со всех ног бросилась к дому Курилки. Вскоре показался ее полуразвалившийся забор. Я открыла калитку и, войдя во двор, сразу направилась к дому. Как ни странно, дверь в него оказалась заперта, чего раньше не было. Я попробовала громко постучать, но никто не ответил. Выждав пару минут, я повторила стук, прислушиваясь к тому, что творится в доме. Опять тишина, как будто в доме нет даже полоумной бабки.
— Хозяйка. Есть кто дома? — громко крикнула я, направившись к окну, чтобы в него заглянуть.
Ответа не последовало. Я взобралась на завалинку и, заглянув в дом, осмотрелась. Внутри, на кровати, все так же теребя расческу и раскачиваясь, сидела бабка Фекла и что-то бубнила себе под нос. Рядом с ней валялось какое-то ведро и миска из-под еды. Других членов семьи видно не было.
Я обошла дом с другой стороны и заглянула в окно, открывающее вид на иные комнаты, но и там ничего не увидела. Мне стало ясно, что Таньки и Ивана-младшего дома нет. А вот куда они ушли, догадаться я не могла.
Я вышла со двора. Осмотрелась по сторонам. Никого из жителей села на улице не было. Поэтому узнать, куда отправились обитатели этого дома, я пока не могла.
«Что же делать? Ждать? — размышляла я про себя. — Мне необходимо задать ряд вопросов этой много курящей мадам и не дать ей сбежать от правосудия. Куда ж она могла податься? Где спрятаться?»
Я призадумалась, но тут…
— О боже! — непроизвольно вырвалось у меня.
Я схватилась рукой за правую щеку — ни с того ни с сего у меня вдруг начал болеть зуб. Его давно уже было пора полечить или удалить вовсе, но так как я этого не сделала, он снова дал о себе знать.
«Господи, как я ненавижу стоматологов! — вздохнула я уныло. — И ведь угораздило же зуб заболеть в самый неподходящий момент! М-да, похоже, простуда и походы под дождем не прошли бесследно, остаточные явления все еще дают о них знать, — решила я. — Интересно, есть ли в этом селе медпункт?»
Не особенно желая оставлять дом Галкиной без присмотра, я попыталась справиться с зубной болью собственными силами. Я открыла сумочку, перекопала ее содержимое, но ни одной таблетки анальгина, на который так надеялась, не обнаружила.
Зуб продолжал болеть. Я попыталась растереть щеку, чтобы усилить приток крови к зубу, надеясь, что эта несложная процедура хоть немного успокоит боль. Безрезультатно. Держась за правую щеку, я совершила несколько кругов вокруг дома Галкиной, пытаясь отвлечься. Но и это не помогало. Пришлось направиться в центр села, в надежде отыскать медпункт, где можно было бы купить лекарство.
Подойдя к знакомому уже магазинчику, я спросила у вышедшей из него женщины о том, где можно приобрести таблетки.
— А вот, рядом медпункт, — проговорила та, проходя мимо и указывая куда-то в сторону.
Я повернула туда голову и увидела небольшой деревянный дом, над крыльцом которого была прибита малюсенькая, давно выцветшая вывеска со словом «Медпункт».
ГЛАВА 8
Небольшой чистенький коридорчик с парой стареньких стульев и тумбочкой, покрытой листом белой бумаги, — вот первое, что я увидела, войдя внутрь сельского медицинского пункта. Несколько пар обуви, стоявшие в рядок около стены, доказывали, что вход в это медучреждение в повседневной обуви строго- настрого воспрещен, и оттого все посетители, приходя сюда, оставляли свою обувь здесь, в небольшой комнатке, игравшей роль прихожей.
Я тоже последовала их примеру. Хотя у меня не было под рукой комнатных тапочек, я, сбросив с ног свои туфли, поставила их в ряд и, не обращая внимания на не слишком чистые полы, босиком поспешила дальше.
Следующая дверь служила входом в узкий длинный коридор. Здесь несколько женщин сидели на стульях, выставленных рядком вдоль стены. Другие пять или шесть посетительниц медицинского пункта стояли, образовав небольшой круг, и вполголоса о чем-то спорили. Вернее, спорили две из них. Одна, очень полная дама, держа согнутую в локте руку, высказывала той, что стояла ко мне спиной:
— Ух ты, красавица писаная! Нарядилась… Позорница — вот кто ты! Пятый десяток доходит, а она все, как девочка, ляжки оголяет. Тьфу, срамота! — плюнула она в сторону. — Постыдилась бы. Бабкой скоро будешь.
Вторая женщина парировала:
— Да ты завидуешь мне. Вон, раскормилась, как свинья. Конечно, тебе только парашют в самый раз вместо платья.
По ее голосу и крашеным волосам я поняла, что встретила здесь Соню. Она была одета все в те же черные облегающие шортики и ярко-красный топик-лифчик. Ведя спор со своей товаркой, меня она не видела. А та, не желая уступать, продолжала возмущаться:
— Тьфу! — опять сплюнула она. — Вот уж, как ты, я точно не оденусь. И ни одна баба, которая себя уважает, до этого не дойдет. Как проститутка вырядилась. Мужиков чужих вылавливаешь. Своего-то выжила…
— Кто проститутка? — налетела на нее Соня. — Я? Да я тебе…
Она быстро приблизилась к женщине и схватила ее за волосы.
Та завизжала, пытаясь одной рукой оттолкнуть Соню.
— Ты!.. — не отступала она. — Все знают, как ты муженька своей подруги охмуряешь. А-а! — снова завизжала она.
— Что тут происходит? — выглянула из-за двери медсестра. — Нашли место отношения выяснять. А ну, все на улицу!
Но женщины не двинулись с места, продолжая наблюдать за разборкой двух дам. Наконец полная женщина сумела сбросить со своей головы руки Сони и быстро отвесила ей звонкую пощечину.
— Потаскуха! — шипела она. — Мужик и тот тебя не вытерпел, сбежал. Шлюха!
— Сама ты шлюха! — продолжала наседать на нее Соня. — Как хочу, так и живу, у тебя совета не спрашиваю. Не твое собачье дело, с кем мне жить. А ты за своего алкаша ненаглядного зацепилась. Никому ты больше не нужна. Вот и завидуешь. Овца! — махнула она в ее сторону и повернулась, чтобы выйти из помещения.
