хочет убрать одеяло с лица спящей девушки, чтобы удостовериться, что перед ним именно тот человек, который нужен. Так сказать, опознать будущую жертву, пока она еще жива.
Сначала опознание, потом последует выстрел?
Этого я допустить никак не могла. Пока пистолет опущен стволом вниз, можно предотвратить прицельный выстрел. А вот когда он поднимется кверху и будет указывать на жертву, тогда даже случайно сделанный выстрел окажется смертельным.
Мой удар ногой в голову был точным, как обычно.
Я лежала поверх одеяла для того, чтобы оно не мешало моим движениям. Спать было прохладно, но при моей профессии всегда чем-то из удобств приходится жертвовать. Поэтому мне нужно было лишь согнуть ногу в колене, перевернуться на живот и нанести удар. В очень быстром темпе. Конечно, не имея предварительной подготовки и без тренировки такое не сделаешь. А у меня и подготовка отличная, и тренировки я не пропускаю.
Тяжелый предмет из руки неизвестного злоумышленника со стуком упал на пол. Сам же убийца, или кто он там, рухнул на противоположную от меня койку прямо на Оксану, спящую на месте номер пятнадцать.
Самое интересное в том, что в подобных случаях девушки обычно пугаются до смерти и при этом визжат страшно. Оксана же не издала ни звука, хотя человек упал на нее всей тяжестью своего тела. Или Оксана всегда спит мертвым сном, или она сразу же умерла от страха.
— В чем дело? — послышался встревоженный голос Светланы.
Она даже не поняла, что именно произошло.
Я соскочила с верхней полки и включила свет.
Оксана испуганно смотрела на меня. Не просто испуганно — глаза ее были полны ужаса, словно она увидела перед собой висельника. Клянусь своим папой-генералом, что я никогда не напоминала выходцев с того света, а всегда имела вид благопристойный и опрятный.
С головы неизвестного нарушителя нашего спокойствия упала бейсболка, и я подумала, что прическа у него уж слишком знакомая — челка русых волос. Подняв глаза кверху и глянув на вторую верхнюю полку, я увидела, что Ивана нет на месте. Мгновенным движением сдернув маску с «террориста», я поняла, почему шестнадцатое место в сей момент пусто.
Я тронула входную дверь. Она была не заперта. Замок открыт, и отражатель отщелкнут.
Так… Что-то здесь нечисто.
Я принялась хлестать Ивана по щекам, пока его раскосые глаза не дрогнули и не открылись и в них не отразилось то, что он пришел в себя и увидел меня.
Как только его взгляд повстречался с моим, Иван закричал.
Он издал короткий, но громкий звук, похожий на выстрел из стартового пистолета. Это напомнило мне сцену из фильма «Тупой и еще тупее», когда Ллойда настигли в мужском туалете.
Кстати, насчет пистолета. Я нагнулась и подобрала с пола оружие, которое Иван выронил. Оно оказалось газовым пистолетом.
В этот момент Оксана вскочила на ноги и принялась лупить Ивана по всем доступным местам его тела, издавая истошные вопли. Надо сказать, голос у нее был сам по себе неприятный, а когда она орала, он казался еще хуже, чем рев котов на крыше.
— Идиот! — кричала она. — Такого простого дела не смог сделать! Придурок! Провалил всю затею!
— Стоп! — воскликнула я. — Может быть, вы объясните мне, что происходит?
— Пошла на хрен! — заорала на меня Оксана.
Мне ничего не оставалось, как приложить этой скандалистке ладонью по щеке, чтобы та заткнулась.
— А ну тихо! — произнесла я. — Не то я очень рассержусь.
В коридоре вагона послышался шум голосов, в наше купе стали заглядывать пассажиры, и даже проводница показала свою белокурую прическу, потерявшую, правда, форму от лежания на подушке.
— Что тут у вас? — последовал ее вопрос.
— Все в порядке, ребята! — ответила я. — Три девушки и один мужчина. Обстановка ясна?
Любопытствующие переглянулись, затем с понимающим видом разошлись по своим купе, словно пчелы разлетелись по ульям.
Я закрыла дверь на все запоры, предусмотренные конструкцией купе, и потребовала:
— А теперь выкладывайте начистоту, что здесь происходит. Нас двое, мы свидетели происшествия и одновременно жертвы. Сдадим вас милиции, а там вам мало не покажется. Накатаем на вас такую телегу, что неделю будете оправдываться.
— Пошла ты! — снова вызывающе выкрикнула Оксана.
— Ну все, иду за милицией, — даже без угрозы, а как бы констатируя факт, произнесла я.
— Не надо милиции, — произнес Иван, кривя рот и держась за голову. — Мы просто хотели пошутить.
— Пошутить? — игриво переспросила я. — Не надо принимать меня за наивную дурочку. Шутят с игрушечным пистолетом в руках, но никак не с газовым. Невооруженным глазом видно, что вы — народец, жадный до денег и воспитание у вас плохое. Думаю, все-таки пора звать ментов.
— Ладно! Ладно! — примирительно поднял руки кверху Иван и признался: — Да, нам нужны были деньги.
И он снова коснулся рукой головы. Сильно болит, наверное. Наверное, я немного переборщила с силой удара.
— А заработать нельзя? — спросила я. — Или ограбление — ваш привычный путь?
— Да, — со злостью выкрикнула Оксана, сидевшая на полке, поджав колени к подбородку, — это наш привычный путь! Так мы зарабатываем на жизнь!
— Хороший способ, — кивнула я. — И давно вы этим промышляете?
— Тебе какая разница? — выпалила Оксана.
— В принципе никакой. — Я пожала плечами, подходя к двери и делая вид, что собираюсь открыть ее. — Я просто так спросила. Не хотите рассказывать мне, расскажете все милиции. Я-то умею хранить секреты, а менты будут использовать их в своих целях.
Ну вот, психологическая обработка проведена. И она подвигла-таки злоумышленников на переговоры.
— Около года, — сказал Иван.
— Как же вы все организовываете? — поинтересовалась я. — Риск большой. Все-таки вас знают в лицо.
— С одной стороны, лица наши знакомы, но мы тоже вроде как попадаем под ограбление.
Пока мне было не очень понятно, о чем говорит парень, но я сделала вид, что в курсе всех событий вместе взятых.
— Тоже потерпевшие, значит? Рассказывайте дальше.
— Короче, прикидываем все так, будто я выхожу ночью покурить, а в это время в купе врывается грабитель. Он как бы дожидается меня в коридоре, вырубает, заходит в купе и отбирает деньги у всех, кто находится внутри. Тех, кто сопротивляется, бьет по голове. Затем исчезает. Пассажиры вместе с Оксаной выбегают из купе и видят, что я лежу на полу, бездыханный.
— Стоп! — говорю я. — А как же следы насилия? Без них ничего не докажешь!
Без лишних разговоров Иван повернулся ко мне спиной. Мы увидели на его затылке огромную шишку размером с половинку яблока средних размеров. Вот, оказывается, какую бабочку он прикрывал розовой кепкой.
— Это у меня с детства осталось. Была черепно-мозговая травма, делали операцию, но после нее осталось такое вот образование.
— И сейчас болит? — спросила я.
— Побаливает, — кивнул Иван. — Но самое главное, народ верит, что меня только что стукнули по башке. Я лью слезы, держусь за голову, мне делают примочки и, самое главное, сочувствуют.
— Здорово! — произнесла я. — А как насчет награбленного?
