Опять стало возможным путешествовать из мира в мир, но сияние Кетер меркнет, и высшие прекрасные сферы удаляются от Ассиах, уходя внутрь, в центр АЙН СОФ. - Наступает ночь? Мы все погибнем? Может, это нужно как-то остановить? - со страхом спросила Тереза. Роланд тихо рассмеялся. - Зачем? Это естественный процесс, завершающий цикл существования. Пройдет еще много эонов, прежде чем лепестки сомкнуться, мы с вами этого не увидим. А потом будет новый рассвет, и миры возродятся, светлые и чистые, как лепестки цветка, умытые утренней росой. Мы живем на закате мира, и ничего с этим нельзя поделать. Вы видели, как пуста земля? Она готовится к долгому отдыху. Но там, где еще сохранились очаги жизни, заметнее всего агония, растянувшаяся на столетия. Древние, собранные на заре жизни знания уходят, оставляя после себя невежество, болезни, суеверия. Люди ожесточаются. Сами не зная того, сеют они разрушения и смерть, ускоряя процесс распада. А я, и несколько моих товарищей, путешествуя по мирам, стараемся спасти остатки древних знаний, культур, помогаем немногим оставшимся просвещенным людям. Мы стараемся уберечь мир от скверны, что норовит опутать всякое умирающее тело. - Но... если мир умирает, разве не напрасна ваша работа? Не все ли равно, если всех ждет один конец? - Ничего не бывает напрасно! - Голос Роланда зазвенел. Пусть умирает старое, отслужившее свое тело. Важно сохранить дух. Необходимо сохранить энергию, накопленную за время сияния Кетер, и передать ее в новый, возродившийся мир. - Кто вы, Роланд? - Внезапно спросила Тереза. - Вы говорите о таких вещах... Роланд опять улыбнулся. Какая хорошая у него улыбка... - Вы правы, Марита. Я... не совсем человек. То есть, тело мое вполне человеческое, - поспешно сказал он, заметив недоверчивый взгляд Терезы. - Я один из немногих эмиссаров Первой Короны, добровольно пожертвовавший бессмертием в Кольцах Священных Имен для того, чтобы следить за мирами, оберегать их, и, когда придет время, передать энергию в новое космическое яйцо, из которого когда-нибудь возникнет молодой мир. В начале нас было десять, по числу миров, и потому, что десять - есть священное число, скрывающее тайну универсальной природы. Но сейчас, когда срок близок, я даже не знаю, сколько нас осталось. Многие исчезли. Но должно быть непременно десять. В противовес нам, существуют десять эмиссаров из рода человеческого, вставших на путь разрушения. Это тоже естественный процесс. Ничто, ни свет, ни тьма, ни добро, ни зло, не могут единолично существовать во вселенной. Они усиливают агонию мира, заставляя тратить накопленную энергию. Марита сразу вспомнила Орландо. Догадка сверкнула перед ее мысленным взором... Его безумное лицо, непонятный, страшный смех при виде любого насилия... - Я... кажется, знаю одного такого человека... - Голос ее был холоден. - В самом деле? - Роланд был искренне удивлен. - Но как? Откуда? Рыцари разрушения, как и мы, не живут в миру. - Один из них был моим мужем, - тихим голосом пояснила Марита. - И я поклялась убить его. - О Боже! - только и произнес Роланд побелевшими губами. О Боже! Марите вдруг показалось, что повеяло холодом, и вот здесь, сейчас, появится призрак Орландо. Она поежилась, несмотря на исходящий от камина жар. - Буря давно кончилась, сейчас светит солнце. Пойдемте на крышу, оттуда видна вся равнина! - Марита встала, и призывно протянула руку Роланду. - Да, да, конечно, пойдемте! - поспешно произнес Роланд, проведя рукой по лицу. Он, казалось, внезапно очнулся от сна. За стенами замка был ветер. Он свистел в зубцах башни, гнал мелкие соринки по поверхности крыши, трепал жидкие метелки травы внизу, на земле, поднимал небольшие пыльные смерчики. Марита с наслаждением вдохнула свежий воздух, немного пропитанный пылью, но от этого имеющий особенный вкус. Платье хлопало на ветру, и пришлось все время держать подол рукой. Роланд тоже подставил лицо упругим ветряным струям, и волосы его, длинные и светлые, полетели в потоке воздуха. Марита огляделась. Пусто. Торчат одни камни, кое-где пошатнувшиеся во время прошлой бури. Странно, - подумала Марита, - тонкие травинки уцелели перед натиском бури, а тяжелые, большие камни повыворачивало из земли... - Раньше здесь все было по другому - задумчиво произнесла Марита. Кругом были неприступные скалы, а дорога вилась по дну узкого каньона, который, при необходимости, мог оборонять один человек. Я не знаю, что было там, по ту сторону скал, меня привезли в крепость совсем молоденькой, и я не видела дороги. Но замок остался прежним. Те же неприступные стены, громадные холодные залы, те же штандарты на стенах... - Роланд внимательно слушал ее, но не перебивал. - А потом все вокруг изменилось. - продолжила Тереза. Замок стоял на холме, был частично разрушен, а на горизонте виднелся город... Теперь крепость цела, как прежде, но вокруг расстилается пустынная равнина, ставшая домом для чудовищных бурь, и живут на ней одни камни... и я, в этой одинокой, пережившей всех своих хозяев крепости. Зачем я здесь? - Внезапно Марита испытывающе посмотрела прямо в глаза Роланду. - Может быть, чтобы встретиться с вами? - Может быть. - Как эхо отозвался Роланд. Они надолго замолчали. Марита стояла, опершись о высокий парапет, и бездумно смотрела, как ветер катит по дороге шарики перекати-поля. Откуда они могли взяться? Буря должна была унести все вокруг на много дневных переходов... Наконец она нарушила молчание: - Орландо, мой муж, тоже любил эту башню. Он проводил на ней все время между своими отлучками. Хотя, наверное, не любил... просто ему тяжело было ощущать над собой стены, и людей вокруг. Со временем слуги разбежались, старый рыцарь умер, и мы остались вдвоем, если не считать того черного человечка, которого я боялась почти так же, как Орландо. Хотя однажды он спас мне жизнь... При упоминании имени Орландо Роланд насторожился, но Марита ничего не заметила, продолжая задумчиво говорить, глядя вдаль. - Когда он привез мертвую голову, как две капли воды похожую на его собственную... - Роланд не дал ей договорить, порывисто схватив за руки. - Молчите! Не нужно ничего говорить! Теперь я знаю, кто вы! Я догадывался, но не смел поверить! О Боже! - опять вскричал он как тогда, в замке. О Боже! Марита была напугана его порывом. Удивленно смотрела она ему в лицо, не смея отнять руки. - Теперь я точно могу сказать: мы встретились не случайно! Марита! Помните, я говорил вам о рыцарях Разрушения и рыцарях Сохранения? Так вот, вы правильно догадались, ваш муж, Орландо, был одним из них. Так же, как я являюсь одним из рыцарей сохранения... последним, на данный момент. Я вам не сказал, что орден Разрушения является проекцией на ваш мир нашего, и я... Марита не дала ему договорить. Она с силой вырвала руки, которые до тех пор держал Роланд в своих, и отшатнулась к самому парапету, ограждающему крышу башни. Она все поняла. Да, теперь было понятно то неуловимое чувство сходства, преследовавшее ее. Но это не страшно. Не так страшно. Роланд - проективное отражение ее мужа, но, в нем нет его злобы. Успокоившись, она снова подошла к Роланду. Тот, поймав ее взгляд, продолжил: - Да, мы с ним связаны. Связаны настолько прочно, что только смерть обоих может разорвать эти узы. Вы говорили, что он когда-то привез голову, похожую на его собственную? Так вот, была битва. Мы дрались, это неизбежно. Орландо победил. Вы видели мою голову. - Но... вы не похожи на Орландо! - возразила Марита. - Мое тело похоже. Все различия в облике, и внешнем и внутреннем, определяются моей духовной сущностью. Когда тело умирает, дух покидает его, и все видят то, что осталось. Вспомните, ведь Орландо не был похож на человека. Он должен был быть страшен, как смерть. Но вы видели голову такой, какая была у вашего мужа до того, как он вступил в сговор с дьяволом. Вспомните! Да, Марита осознала это только сейчас: когда Орландо стал привозить ей головы, он уже не был похож на того гордого рыцаря, за которого она вышла замуж. Только теперь она поняла, почему так испугалась тогда. Она думала, что Тот, кто привез голову Орландо - вовсе не он, что то монстр, убивший ее мужа. И решила отомстить. - Да, теперь вы поняли, - грустно сказал Роланд, - это был Он. Никто его не убивал, кроме него самого. Роланд отошел к парапету, и, глядя вдаль, глухо произнес: - Вы были его женой... Я видел вас. Видел во сне. И... всегда любил. Я знал, кто вы, я... чувствовал вашу боль, но вы были недосягаемы для меня. И это было так давно... Марита почти не слушала Роланда, у нее в голове билась одна мысль: если все так, как говорит Роланд, значит, ее муж жив. Орландо жив.
Шло время. Но уже не так тоскливо и медленно, как раньше. Ведь рядом был Роланд. Он умел так счастливо смеяться, так радовался жизни, каждому дню, проведенному с Маритой, что даже ее замерзшее сердце понемногу отогревалось. И все же, между ними было что-то... какая-то недосказанность, тайна, о которой знали оба, но ни один не хотел говорить. Им было хорошо вместе. Когда Марита спросила, собирается ли он продолжить прерванное путешествие, Роланд, как мальчишка, замотал головой и заявил, что ни под каким видом не покинет ее. Ведь впереди еще много времени, почти целая вечность. Еще только однажды у них случился разговор на тему, о которой предпочитали молчать оба. Они гуляли за стенами замка. Марита ехала на лошади Роланда, а он шел рядом, держась за подпругу. Был вечер, усталое солнце, как тусклый от долгого употребления золотой, падало в горизонт. Здесь не было багровых закатов. Просто становилось все темнее, и никаких звезд. Роланд говорил, что звезды есть, просто они остались позади... Неожиданно лошадь споткнулась, и прянула в сторону, испуганно ржа. Марита еле удержалась в седле. Из- за скопления стоячих камней поднялась смутная тень, едва отличимая от сумерек, и стала расползаться в стороны, окружая путников. Марите пришлось соскочить с лошади, и крепко взять ее под уздцы, чтоб
