— Франсуа Бержье!
Камински указал Семену на плюгавого француза лет шестидесяти.
Если бы не золотое пенсне, каким-то чудом держащееся на его носу, я бы решила, что передо мной стоит вахтер какого-нибудь захудалого заводика.
— Очень рад, — хрипло воскликнул француз.
— Вольфганг Шиффер! — продолжал представлять гостей американец.
Казалось, что этот немец поставил себе задачу выглядеть, как все немцы, — во всяком случае, именно такими мы себе их и представляем.
Сытый, ухоженный, слегка отстраненный и одновременно слегка вульгарный, деловой и сентиментальный, Вольфганг на секунду изобразил на своем лице щенячий восторг от радости знакомства, но тут же стал оглядывать зал и уже через минуту внимательно изучал меню.
— Комаров Сергей Иванович, — сухо представился невзрачного вида человек.
— О! — не смогла я сдержать радостного восклицания. — На ловца и зверь бежит!
— Поясните, пожалуйста, вашу мысль, — спокойно попросил Комаров. — Из чего следует, что я — зверь?
— Из того, Сергей Иванович, что я не далее как сегодня безуспешно пыталась разыскать вас по телефону.
— Понятно, — так же спокойно отозвался Комаров. — Приходите ко мне завтра без звонка. Прямо в приемную, я с вами побеседую. В одиннадцать вас устроит?
Я рассыпалась в благодарностях.
— А это наша Маша, — Стивен ласково похлопал по плечу невысокую женщину, явно разменявшую шестой десяток. — Большой специалист по языкам и…
Тут он сделал эффектную паузу.
— И по различным тайным наукам! — загадочно добавил Камински.
Компания восхищенно заахала.
Я с любопытством поглядывала на родственную душу, но пока что решила не раскрывать себя.
Наверное, этот талант Маши до сих пор был неизвестен присутствующим, и они тотчас же захотели, чтобы женщина продемонстрировала им свое умение.
— Мадам Ганина, мы очень вас просим! — канючил Бержье, прижав руки к груди.
Немца, казалось, больше интересовало меню, но он тоже счел своим долгом присоединиться к общему хору.
— Да-да, покажите, как вы это делаете, — попросил Вольфганг.
— Вы действительно этого хотите, господа? — кокетничала Ганина.
— Не принципиально, — едва слышно пробормотал Сергей Иванович.
— Хорошо, — согласилась Ганина, чуток поломавшись для приличия. — Садитесь за стол, господа, и я попробую рассказать, что сулит вам ближайшее будущее.
Все уселись кругом.
На лицах иностранцев было написано нетерпение.
То ли они и вправду хотели узнать, что ожидает их впереди, то ли просто предвкушали развлечение…
А может быть, все это было затеяно с какой-то тайной целью?
Я внимательно следила за Марией Ганиной, которая достала из сумочки новенькую колоду карт и сосредоточенно тасовала атласные листы.
— Ну, дорогие мои, — начала она, словно заправская гадалка, — сейчас-то мы все и узнаем!
— Неужели все! — ахнул в притворном страхе Шиффер.
Послышался дружный смех.
Ганина погрозила ему пальцем.
— Вы известный плейбой, Вольфганг! Но только меня не интересуют ваши старые похождения. Гораздо важнее знать, что будет завтра, не так ли?
— Не так, — не сумела удержаться я.
Ганина с удивлением посмотрела на меня.
— Вы полагаете?
— Разумеется, — решительно ответила я. — Ведь наше будущее зависит от нашего прошлого. Вы согласны со мной, Стивен?
— Наверное, да, — осторожно ответил американец. — И все-таки, давайте послушаем, что напророчит нам Маша.
Ганина приказала очистить стол (Сема вовремя успел подхватить салатик, иначе его бы утащили вместе с остальной посудой) и раскинула колоду.
— У меня несколько нетрадиционный способ гадания, — извиняющимся голосом проговорила она, неуверенно оглядывая присутствующих. — Но, как говорится, фирма гарантирует…
Мне показалось, что Маша явно блефует.
Значит, сейчас произойдет нечто, к гаданию не имеющее никакого отношения.
Что же?
Кого и о чем она хочет предупредить?
Или произнести приговор?
— Значит, так, — потерла руки Маша, — начнем с вас, Танечка.
Поклон в мою сторону.
— У вас намечаются большие проблемы со здоровьем, — сочувственно глядя на меня, проговорила Ганина.
— С душевным здоровьем или физическим? — мрачно осведомилась я.
— И с тем, и с другим, — утешила меня Ганина. — Впрочем, если вы решите как следует отдохнуть и развеяться, то сможете избежать досадных недомоганий.
— Куда направишься, Танечка? — шутливо поинтересовался Сема. — Может быть, к нам, в Израиль?
— Слишком жарко, — отмахнулась я.
— Тогда, может быть, в Германию? — наклонился ко мне Шиффер. — Мой дом открыт для вас, фрау Татьяна!
Вольфганг тяжело дышал мне в ухо, распространяя вокруг себя пивной дух.
— В Германии слишком много моих соотечественников, — отозвалась я. — Стоит ли ехать за сотни километров?
— А у вас, господа, — обратилась Ганина ко всем присутствующим, — ожидается, как ни странно, прибавление семейства.
Все рассмеялись и радостно захлопали.
— Наверное, ты заведешь себе мопса, Вольфганг, — визгливо хихикнул Бержье.
Шиффер в ответ громко захохотал.
— Пожалуй, кроме вас, Сергей Иванович, и вас, Стивен, — продолжила Ганина, на мгновение задумавшись.
— Вот и прекрасно, — не возражал Комаров.
— А чем же я хуже других? — с притворной обидой поинтересовался Стивен.
«Хотя бы внешностью», — едва не вырвалось у меня.
Уж больно он походил на какое-то подводное существо с холодной кровью и цепкой хваткой.
— И что же выпадает нашему янки? — спросил Игудин.
Маша Ганина замялась.
— Стоит ли обращать внимание на предсказания? — попыталась она уйти от прямого ответа.
— Нет уж, нет уж, — настаивал Стивен. — Я горю желанием знать, что меня ожидает за ближайшим поворотом. Выкладывайте, раз уж начали!
— Не всегда прогноз может быть приятным, — продолжала мяться Ганина.
— Хочу знать будущее, — уперся Стивен. — Вынь да положь, как говорят русские.
— Хорошо, — согласилась наконец гадалка. — Только не стоит придавать этому особого значения,
