2000 руб.).
Недельная учебная нагрузка увеличилась с 31 урока до 54 уроков, то есть при пятидневной неделе более 10 уроков в день. Это расписание, конечно, не было фиксированным, поскольку светские обязанности и переезды, безусловно, уменьшали фактический объем занятий. Кроме этого продолжительность одного урока составляла 30 минут365.
Первый урок французского языка П. Жильяр дал цесаревичу 2 октября 1912 г. в Спале, но в связи с болезнью занятия прервались. Относительно регулярные занятия с цесаревичем начались со второй половины 1913 г. Педагогические способности преподавателей французского и английского языков высоко оценивала Вырубова: «Первыми учителями были швейцарец мсье Жильяр и англичанин мистер Гиббс. Лучший выбор едва ли был возможен. Совершенно чудесным казалось, как изменился мальчик под влиянием этих двух людей, как улучшились его манеры и как хорошо он стал обращаться с людьми»366. Эти добрые отношения сохранялись буквально до последних дней жизни цесаревича. В 1918 г. в письме в Екатеринбургский исполком лейб-медик Е.С. Боткин просил оставить рядом с цесаревичем его воспитателей Гиббса и Жильяра, подчеркивая, что «они зачастую приносят более облегчения больному, чем медицинские средства, запас которых для таких случаев, к сожалению, крайне ограничен»367.
В мае 1913 г. подданный Великобритании Чарльз Сидней Гиббс награждается орденом Св. Анны III степени. В марте 1914 г. у него состоялось последнее занятие с семнадцатилетней Ольгой Николаевной. По этому случаю ему пожаловали золотые запонки. По мере того как взрослел Алексей, внимание С. Гиббса сосредоточивалось на нем, и поэтому в сентябре
1916 г. «в связи… с усилением его занятий с Его Императорским Высочеством Наследником Цесаревичем» оплата его занятий возросла до 6000 руб. в год368. После Февральской революции
1917 г. С. Гиббс сохранил свое место преподавателя, а затем в сентябре, вслед за царской семьей, уехал в Тобольск. Только английское подданство спасло его в Екатеринбурге от гибели.
По мере взросления цесаревича Алексея учебная нагрузка постепенно увеличивалась. В относительно спокойный от «болячек» 1914/15 учебный год распорядок дня цесаревича строился следующим образом. В отличие от своего прадеда, которого поднимали в 6 часов утра, цесаревича поднимали в 8 часов утра. 45 минут ему давали на молитву и приведение себя в порядок. С 8.45 до 9.15 подавали утренний чай, который он пил в одиночестве. Девочки и родители пили утренний чай отдельно. Далее ему давали 5 минут (!!!), чтобы поздороваться с мамой – императрицей Александрой Федоровной. В расписание это время было обозначено как «пребывание у Ея Величества».
С 9.20 до 10.50 было два первых урока (первый урок – 40 минут, второй – 50 минут) с переменой в 10 минут. Большая перемена с прогулкой продолжалась 1 час 20 минут (10.50–12.10), затем еще был один 40-минутный урок (12.10–12.50). Чуть более часа отводилось на завтрак (12.50–14.00). Как правило, на завтрак вся семья первый раз собиралась за одним столом, если только в этот день не было официальных мероприятий. После завтрака полтора часа 10-летний цесаревич отдыхал (14–14.30). Затем опять следовала прогулка, занятия и игры на свежем воздухе (14.30–16.40). В это время у него был шанс пообщаться с отцом, который гулял по парку, или матерью. Затем следовал четвертый урок, продолжавшийся 55 минут (16.45–17.40). На обед цесаревичу отпускалось 45 минут (17.45–18.30). Обедал он один или с сестрами. Родители обедали значительно позже. После обеда цесаревич полтора часа готовил уроки (18.30–19.00). Обязательной частью «рабочего дня» цесаревича был получасовой массаж (19.00– 19.30). После массажа следовали игры и легкий ужин (19.30–20.30). Потом цесаревич готовился ко сну (20.30–21.00), молился и ложился спать (21.00–21.30).
Как мы видим, учебная нагрузка для 10-летнего мальчика не была запредельной, всего три урока в день общей продолжительностью полтора часа, да еще подготовка к урокам в полтора часа. Снижение учебной нагрузки по сравнению с предыдущими годами объясняется тем, что в конце 1912 г. мальчик перенес тяжелую травму, которая едва не свела его в могилу, в буквальном смысле. Поэтому в 1914/15 учебном году продолжал сохраняться щадящий режим обучения.
Примечательно, что, живя с родителями в одном дворце (родители на первом этаже, а дети на втором), контактировали они, судя по официальному расписанию, очень мало. У детей имелся свой штат воспитателей, которым по должности приходилось воспитывать и учить детей. Конечно, реально родители и дети виделись значительно чаще, но все равно это было очень непродолжительное время.
В 1914 г. началась Первая мировая война. В августе 1915 г. Николай II принял на себя обязанности Верховного главнокомандующего и переехал из Царского Села в Ставку. Через некоторое время в Ставку к отцу переехал и цесаревич Алексей. Учителя и воспитатели отправились вслед за цесаревичем.
Расписание на 1915/16 учебный год было составлено более плотно. Алексею тогда исполнилось 12 лет и его учебную программу адаптировали к 4–5 классу классической гимназии.
Занятия продолжались шесть дней в неделю, по 4 урока в день. Всего было 22 урока в неделю. Особый упор делался на изучении языков. По количеству часов они распределялись следующим образом: французский язык – 6 уроков в неделю; русский язык – 5 уроков в неделю; английский язык – 4 урока. Остальные предметы: Закон Божий – 3 урока; арифметика – 3 урока и география – 2 урока в неделю.
После отречения в марте 1917 г. Николая II и изоляции всей семьи в Александровском дворце образование младших детей продолжалось усилиями тех, кто остался при семье. Буквально до последних дней жизни Александра Федоровна преподавала Алексею катехизис, гоф-лектрисса Трина Шнейдер – математику, лейб-медик Е.С. Боткин – русский язык. Фрейлины также занимались преподаванием. Графиня Гендрикова давала Татьяне уроки искусства, а баронесса С.К. Буксгевден обучала трех младших сестер игре на фортепиано и давала Алексею уроки английского языка369. Кроме этого, с семьей остались учителя П. Жильяр и С. Гиббс, которые продолжали заниматься с мальчиком. Расстрел всей семьи со слугами остановил эту учебу…
Поскольку императорские семьи на протяжении всего XIX в. были многодетными, то для родителей и воспитателей всегда актуальной становилась проблема организации здорового досуга детей. Как правило, ежегодно с мая по ноябрь императорская семья жила вне Санкт-Петербурга, в пригородных резиденциях, или выезжала на курорты.
Дети остаются детьми вне зависимости от социального и материального положения их родителей. Им всем надо дружить со сверстниками, играть, развлекаться и учиться, драться и дурачиться. Другое дело, что у состоятельных родителей возможностей для того, чтобы обеспечить все необходимое своим детям, значительно больше. Так было и в царской семье. Детей буквально с момента рождения окружал внушительный штат слуг и воспитателей, одной из задач которых было обеспечение царственным детям досуга. Конечно, этот досуг жесточайшим образом контролировался, и детей ни на минуту не оставляли вне поля зрения. В досуг царских детей все время стремились внести различные воспитательно-развивающие элементы, что, наверное, стало бы для «обычного» ребенка весьма утомительным.
Для того чтобы дети отдыхали, учились и развивались, в каждой из императорских резиденций сознательно формировались «детские зоны отдыха». Проще говоря, родители и воспитатели создавали детские уголки, по возможности внешне изолированные от взрослого влияния. Это были своеобразные «детские территории», где они чувствовали себя полноправными хозяевами, куда они могли «пригласить в гости» своих родителей. Во всех пригородных резиденциях отводилась специальная территория, на которой для детей строились различные сооружения для детских игр. Как правило, это были достаточно
капитальные сооружения, игры на них должны были не только развлекать, но и образовывать детей. В основу всех игр закладывался принцип «Обучать играя». Следует отметить весьма высокий уровень преемственности в детских играх царских детей. Фактически каждое новое поколение, с теми или иными изменениями, воспроизводило игры своих, ставших взрослыми предшественников. И подчас дети играли теми же игрушками, которыми играли их родители.
Не менее важным для родителей и воспитателей становился подбор для их детей компании ровесников,
