Случай XXXVII. ДЗЁСЮ И ДУБ
Дзёсю уже встречался нам в случаях I, VII и XXXI, и сейчас мы видим его в последний раз. Вот еще один эпизод из книги Кисо
Когда Дзёсю пришел к Обаку, тот, увидев приближающегося гостя, захлопнул дверь комнаты у него перед носом. Тогда Дзёсю бросил в зал горящую ветку и закричал:
— Пожар! Пожар! Помогите! Помогите! Обаку открыл дверь и, схватив Дзёсю, воскликнул:
— Говори! Говори!
— Ты натягиваешь лук, когда вора уже и след простыл, — ответил Дзёсю.
Спонтанность, лукавство и непобедимость этих мастеров вызывает восхищение. Последняя реплика означает, что Дзёсю не должен говорить (показывать свой дзэн), потому что дзэн присутствует во всех его действиях.
— Зачем Дарума пришел в Китай? — спросил монах у Дзёсю.
— Дуб во дворе [храма], — ответил Дзёсю.
Вопросы «Что Дарума принес из Индии в Китай (и в мир)?» и «Что Христос принес с Небес в Иудею (и в мир)?» очень похожи, но когда в качестве ответа мы ставим дуб во дворе рядом с полевыми лилиями, начинают проявляться различия. К дубу и лилиям мы можем добавить также цветок, который Будда держал, когда Кашьяпа улыбнулся (случай VI). Что имел в виду Христос, когда учил своих учеников «Отче наш, сущий на небесах» и когда указывал им на полевые цветы? Давайте переставим слова, чтобы посмотреть, изменится ли от этого смысл. «Посмотрите на Отца вашего, как он растет!» «Лилия наша, сущая на небесах!» Теперь сравните эти высказывания с заключительными строками стихотворения Мейсфилд
Буддизм и христианство совершают ошибку не в переживаниях, которые всегда безошибочны, а в их анализе. Анализ затрагивает предыдущий опыт, и в этом (единственная) причина его важности. Поэтический и религиозный опыт означает видеть что-то (слух, осязание, вкус и запах содержатся внутри этого «видеть»). Этот опыт имеет свою ценность, и мы уверены в этом не меньше, чем тогда, когда мы просто видим что-то. Но в то самое мгновение, когда мы пытаемся ответить на вопрос «И что же мы сейчас
Обратите внимание, что вопрос может быть задан таким образом: «Кого это видит?» Возникает недоумение, поскольку видимое неотделимо от видящего (кроме как на словах и в мыслях), и этот странный их сплав есть процесс видения. Когда «я» и поэзия, истина и мой отец, цветок и дуб противопоставляются, оба теряют смысл. Вот почему Христос говорит: «Я и Отец — одно» (Ин. 10, 30). «Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас» (Ин. 14, 255 20). Трудность с христианами в том, что, когда они говорят: «Христос в вас, упование славы», они понимают все правильно, трансцендентно, но когда они начинают объяснять это, слова становятся метафорами и предлог «в», который подразумевает тождество, получает значение «оказывает влияние на».
В полной версии этого случая, приведенного Мумоном в сокращении, примечательно то, что монах не совершает типичную ошибку — не пытается искать Бога вне себя или внутри себя. Полностью этот случай выглядит так:
— В чем смысл прихода Первого патриарха с Запада? — спросил монах.
— Дуб во дворе, — ответил Дзёсю.
— Не выражайтесь объективно! — сказал монах.
— Я не выражаюсь объективно, — ответил Дзёсю.
— В чем смысл прихода Первого патриарха с Запада? — снова спросил монах.
— Дуб во дворе, — снова ответил Дзёсю.
«Объективно» означает «со ссылкой на объективную ментальную проекцию, принимаемую за реальность». Когда Дзёсю сказал «Дуб во дворе», когда Будда показал собравшимся цветок, когда Христос указал на полевые лилии, когда Тодзан сказал «Три фунта льна», когда Уммон сказал «Палочка-подтирка» — они не имели в виду внешние объекты. Хякудзё не имел в виду внутренние объекты, когда в ответ на вопрос «Что есть истина?» сказал: «Здесь я сижу, на вершине Дайдзю»[162] — и Христос, когда сказал: «Я есмь Свет Мира», и Басе, когда написал:
Если ты ясно и несомненно осознал ответ Дзёсю, для тебя нет ни прежнего Будды Шакьямуни, ни будущего будды Майтреи.
О Майтрее мы уже говорили в случае XXV. Это Будда, который должен появиться на земле в будущем.
Когда мы познали Бога, он нужен нам не больше чем вода нужна рыбе или воздух птице. Если придать этой мысли выразительность, получим «Когда встретишь Будду, убей его!». Если сформулировать ее спокойно, получим то, что сказал Досё.[163]
