Я заглянул над ее плечом.
Арсенал, шкафчики с оружием, сейчас пустые и поломанные все. И три трупа.
Трое, находящихся тут, погибли от обширных ран. У двоих разорвано горло, у одного голова же просто оторвана и валяется в углу. Все трое в армейской форме, рядовые. Даже без брони, а в одних только рабочих комбезах, у последнего он застегнут как-то криво, и половины амуниции не хватает. Не успел переодеться, когда объявили боевую тревогу.
— Это оборотень, раны слишком большие. В коридоре мы видели трупы почти такие же… Причем не один. На первом этаже вообще все порвано в клочья… Раны характерные такие же, как и в инструкции.
Оборотень. Он их убил быстро, но вот совсем уж страшно. Раны выглядят так, словно било не нечто, схожее с человеком, а лев из зоопарка. Не выдержит человеческая рука таких когтей, тут каждый коготь размером с палец. Крысаки, увидев такие когти, обзавидовались бы.
— Так, а оружие?
— Не было тут оружия. По приказу все свое оружие только с собой хранили. Тут по описи только с десяток РРП полицейских и столько же амуниции…
— АСВ могли быть?
— Нет, не могли. В описи его нет. АСВ были у дежурной смены, три отделения с АСВ были. Никого тут из них нету. Да и как найдешь, эти самые лучшие сохранились…
— Хорошо. Хоть какие-то хорошие новости…
Небольшой дискомфорт зрения.
Воспользовался системой, увеличил.
Вот тут кто-то лежал. Кто-то большой, здоровенный, рыжая шерсть, небольшие комочки, как будто от старого-престарого свитера. Небольшие такие, мало шерстинок, но почти везде. И место-то как будто теплое, метра три на три такое пятно, в углу, куда сквозняк не достает.
Родионов пошел как раз туда.
— Еще… Посмотрите сами.
Татьяна посмотрела, стараясь держаться подальше.
— Сколько их тут было?
— Не могу сказать. Мог быть один, могли быть трое или четверо. Они обычно втроем бывают. Тут места хватает на них всех…
— Еще что-то?
— Да, есть. Самое важное… — Родионов замялся, посмотрел на меня.
— Владимир, подождите за… — Татьяна посмотрела на покалеченную решетку, и на валявшиеся в углу двери. — Подождите в конце коридора.
Я кивнул, вышел, дойдя до края коридора, встал там, навострил уши. Система сразу помогла, аудиодатчики отрегулировались не сразу, и потому всего разговора я не услышал.
— …кодом. — Родионов.
— Ты уверен?
— Убежден просто. Арсенал открыли уже тут. Большая часть народу без оружия была, вы же видели.
— Так, хорошо. Но тогда они могли подделать и описи?
— Не думаю. Надо поговорить с криминалистами. Вы же знаете, АСВ идут у нас по отчету.
— А когда они сюда прибудут, еще не ясно… — Негромкие шаги, Татьяна прошлась по коридору. — Тут точно были оборотни?
— Лежка точно их. Не лошадей же своих они сюда загоняли?
— Хорошо. Михаил Степанович, вы можете все это закрыть, законсервировать? Криминалисты должны все оценить.
— Поставлю пост… Татьяна Александровна, вы же понимаете, надо все здание под охрану брать, а…
— Не на долго, флаер уже вылетел, через два часа будет тут.
— На два часа-то задержимся… Но потом не знаю. — Михаил Родионов хмыкнул. — Людей-то у меня мало, укрепиться не успели. Неудобное это место.
— Двух часов хватит, я думаю.
— Попробую… Но только два часа, если ваши не приедут, то я снимаю посты и убираю всех.
— За два часа уложимся. Выставляйте посты, и пошли отсюда. Тут есть еще чего посмотреть?
— Есть. — Зашуршала ткань.
Я напрягся, настроил объемный радар. Что же там такое-то, что показывает сейчас Родионов Татьяне? Очень интересно…
О том, что сейчас я делаю что-то некрасивое, я не думал совершенно. Надо слушать, так слушаю. Очень уж любопытно. Очень. Мне почему-то уже не нравились секреты, которые шли мимо меня.
Может, конечно, это и не верно. Может, так и нельзя.
Но вот любопытство…
А, ну его на фиг.
Объемник ничего не показал, Татьяна и Родионов стояли в углу перед каким-то мусором. Ничего не понятно… Надо сделать получше…
Не успел.
— Пошли отсюда. — Процедила Татьяна. — Уроды они, одно слово уроды.
Протухшими мертвечиной и сажей коридорами вышли на свежий воздух.
Я далеко не пошел, встал у дверей, стащил маску еще выше на лоб шлема, вдохнул воздух, закашлялся, долго сплюнул на землю. Тут тоже пахло гарью и кровью. Хотя и не так сильно, как внутри.
— Заслаб… — Тихо сказал Родионов Татьяне. — Он вообще кто?
— Новенький… — Так же тихо прошептала Татьяна. — С той стороны.
— О… Понятно.
Я сделал вид, что не слышал.
Лешка не ответил, он появился через пару минут, пришел со стороны недостроенных оранжерей. С ним были Алексей и Пал Петрович, и оба выглядели не самым лучшим образом. Алексей вообще маску снял и сейчас вытирался какой-то ветошью.
— Пошли-ка. — Сказал мне Лешка. — Я их нашел, кажется…
— Кого? — Не понял я. — Куда это пошли, ты что такой зеленый-то?
— Как это — кого? — Лешка нахмурился. — Тех, кто тут был. Нашли их.
— Уцелели? — Быстро спросила Татьяна.
Лешка покачал головой.
— Нет. Посмотрите, внутри… — И он показал на недостроенные квадраты оранжереи.
Я пошел. Хотя и внутренне готовился к тому, что я там увижу, но все равно готов не был.
Громадные ворота, через которые должны были завозить в оранжерею механизмы, а вывозить продукты, еще не были установлены. Прошли через них, тут виднелись цепочки следов. Три человека прошли, Лешка, Алексей и Пал Петрович. Туда спокойно, а вот обратно уже как-то быстрее.
— …теплых нет, сверху все под снегом, потому и не заметили сразу… — Услышал я краем уха рассказ Алексея. — Вот как только зашли, так и увидели…
— Я туда больше не пойду. — Четко сказал Петрович, который шел последним. — Татьяна Александровна…
— Стой тут уже.
Татьяна шла за мной как раз, прошли ворота.
