отпала, обнажив беззубые красные десны.
— Инна, поговори с ней, у тебя же как-то получалось…
Та склонилась над несчастной бабушкой. Я проверил пистолеты. Небеса продолжали извергаться потоками воды, поляна, через которую мы ползли, стала сплошным озером. Но молнии уже не лупили с прежней силой, и над самой кромкой леса показался узкий участок голубого неба.
— Гера!
Я аж подпрыгнул, хотел рявкнуть, чтобы не орала, но осекся. Инна вытащила уродицу из клетки, прижала, как ребенка, к груди и застыла, разглядывая собственную ладонь. Со своего места я видел то, что не могла еще заметить она.
Пуля действительно прошла навылет.
ЧАСТЬ II
Заначка Пандоры
15
Датчики весили сотню фунтов, не меньше. Юджину пришлось бросить оба компьютера, генератор и весь спутниковый пакет. Адаптеры, впрочем, он успел прихватить, кинул в сумку вместе с дисками и проводкой. Диски при беглом осмотре оказались вспомогательными драйверами, графикой, чем угодно, только не рабочей программой. Сейчас сложно было сказать, что в том хаосе оказалось непродуманным. Непродуманным, по сути дела, было всё. Чем четче он осознавал свое положение, тем в больший ужас приходил.
Так называемую «квартиру Ингрид» сотрудникам базы любезно предоставило посольство. Пристли и Сноу могли бы поселиться с Родригесом в отеле, но оборудование требовало слишком большой мощности. Могли возникнуть ненужные вопросы, и Большой Ю. принял решение запускать второй датчик на запасной квартире. Ковальский всё еще не мог поверить в катастрофу. Он убеждал себя, что, возможно, останься Пристли в отеле вместе с Луисом, вдвоем они смогли бы противостоять нападению. Хотя Луиса ухитрились отравить и в «Ванессе». Когда Ковальский снова вернулся в квартиру, беднягу Чарли с простреленным горлом уже увезли, и он мог без спешки осмотреть технику. Первым делом он обнаружил, что кто-то пытался выковырять один из информационных носителей. Парни из посольства, как и следовало ожидать, ограничились отпечатками пальцев и самым общим осмотром. В технике второго отдела они не разбирались, потому тревогу никто не поднял.
Далее, следуя интуиции, Юджин активизировал датчики. Он не ожидал легко найти Инну Кон. Вероятность того, что появится свежий шлейф, была крайне мала. За шесть лет исследований такого не случалось ни разу. Тем сильнее Ковальский был потрясен, когда, вернувшись из кухни с кофейником, взглянул на экран. То, что он увидел, буквально выбивало почву из-под ног. Рецептор не просто создал свежий шлейф. Во-первых, девушка была не одна. Бегло проанализировав характеристики суммарного потока, Юджин чуть не завопил. Боясь не успеть, он схватил первый попавшийся лист бумаги и принялся покрывать его цифрами. Закончив сбор данных, он немедленно позвонил на базу. И тут его ждал последний и самый страшный, не считая смерти друзей, удар. Мало того, что на базе его не желали слушать. Всё оказалось гораздо хуже. Минуту Юджин сидел, тупо переваривая новую напасть и слушая шорох помех в трубке. Затем он поднялся и принялся выдирать разъемы из компьютеров. В голове пульсировала единственная мысль: не дать им закрыть эксперимент! Сбежать! Вырвать время, хотя бы один день! Чем дальше он убегал, тем яснее понимал, каким дураком выглядит. Рано или поздно придется подчиниться силе и вернуться в посольство. Но прежде чем это произойдет, он должен найти девчонку.
Большая пересадочная станция. Ковальский совершенно не ориентировался в берлинском метро. Сначала ему представлялось важным отъехать как можно дальше. Слежку он заметил еще в такси. Пробегая со всей возможной скоростью, которую позволял ему груз, через стеклянные двери универмага, он до последнего мгновения не оставлял надежды на ошибку. И уже протиснувшись насквозь, уже разглядев на другой стороне улицы очередь одинаковых бежевых «мерседесов» с шашечками на крышах и уже намереваясь присоединиться к толпе на переходе, он увидел их…
И сразу узнал. Похожи на Кристоффа из первого отдела — их порода повсюду выглядит одинаково, во что ни одень. Двое в свободных пиджаках, подобно псам, вынюхивающим лисицу, ворвались внутрь и зигзагами помчались по отделам. Каким-то чудом не взглянули на выход, иначе засекли бы его тут же.
У Ковальского оставалось несколько секунд. Он шагнул в переход метро. Раскрашенный рекламными плакатами, желтый поезд стоял у перрона и, стоило Юджину войти в вагон, тут же тронулся. Две девушки потеснились, уступая место металлическим чемоданам. Через пять остановок он вышел, понятия не имея, где находится, поднялся на уровень выше, пересел в другой поезд. Тут вагон оказался почти пустым. Юджин оставил поклажу, уперся в схему движения, справился, в конце концов, с мандражем и сумел разобраться.
Оказывается, он пересел в наземную ветку и кружит, объезжая город, по большому кольцу. Оба сотовых трезвонили, не умолкая. Три ухоженные старушки в очках, сидевшие от него наискосок, прекратили балагурить и посматривали подозрительно. Ковальский выдавил улыбку, нажал на сброс и сделал вид, что кому-то отвечает. Не хватало еще, чтоб его тут запомнили. Обе трубки следовало немедленно выкинуть. После того что он узнал, и до тех пор пока не избавился от личных вещей, любые попытки скрыться были, несомненно, обречены. Хорошо, если «жучки» только в телефонах. Где найти место сменить одежду? Он отдавал себе отчет, что совершил колоссальную глупость, что действовал импульсивно, просто назло давлению, которое на него пытались оказать. Спина покрылась потом, болели плечи, болели кисти, вдобавок он нажил себе синяк на боку, неудачно уложив в сумку ноутбук. Невзирая на регулярные походы в спортзал, сидячая работа давала себя знать. С полной десантной выкладкой нечего и думать скрываться от псов.
О компьютерах жалеть не приходится. Вряд ли ему удастся достаточно быстро собрать здесь нужную конфигурацию. В розничной продаже подобных мощностей может не найтись. Но процессоры — лишь часть проблемы. Датчики не запустить на улице, ему необходимо тихое место, отсутствие вибраций и помех и минимум восемь киловатт на пиковую нагрузку.
Он принял решение. На следующей остановке вышел, прочитал расписание. Купил билет. Дотащился до скамеечки в конце перрона, огляделся. Здесь при необходимости можно было легко оторваться, спрыгнуть на пути, а дальше, с виадука, — на насыпь. Хотя без аппаратуры побег терял всякий смысл. Рядом никого не было; полная девушка в железнодорожной форме, с ключами в руках, проходя мимо, улыбнулась ему. Юджин приветливо кивнул, выждал, пока она скроется в будке для персонала, и разбил оба телефона об угол мусорной тумбы. Из тоннеля вынырнул встречный состав, плавно замедлил ход. Машинист лениво остановил на Юджине взгляд, зевнул и закурил сигарету. В первом вагоне размещались трое волосатых парней с пивом и велосипедами и старик, уткнувшийся в газету. Ковальский дернул дверь, вошел, сунул обломки телефонов в откидной ящик для мусора и вышел. Никто в его сторону даже не взглянул. Юджин вернулся к чемоданам, проводил убегающий поезд глазами.
Он не смог уговорить себя выйти на одной из центральных остановок, на периферии показалось надежнее. Пришлось выбрать вокзал Лихтенберг. Пыхтя, из последних сил дополз до камеры хранения. Оба чемодана вместе не поместились, Ковальский использовал две ячейки. При себе оставил только ноутбук и дискеты. Внутри залов ожидания фланировало на удивление мало пассажиров. Юджин прошел по подземному пандусу насквозь, запоминая выходы, покрутился минуту в газетной лавке.
Допустим, нужную конфигурацию он подберет. Антенну при известной ловкости настроить сумеет, в конце концов, он сам разрабатывал пакет полевой аппаратуры. Гораздо хуже обстояли дела с софтом. Перебирая содержимое сумки, Ковальский убедился, что захватил далеко не всё необходимое. Черт побери, кто мог угадать, где именно Сноу хранит программы! В штатном режиме два компа работали параллельно, обеспечивая контроль рецептора и зоны возмущений… Положим, для контроля остаточного следа он обойдется и одной машиной, но где раздобыть уникальный софт, который писали в течение полугода? Он хранился в третьем отделе, только там и можно было продублировать. Полное дерьмо! Одна лишь инсталляция и отладка систем способна занять несколько часов… И это в условиях, когда девушка, вероятнее всего, удаляется от Берлина со скоростью реактивного лайнера.
Юджин с помощью двух подростков-арабов разыскал интернет-кафе. Модератор зала, крашенная в голубой цвет девица с двумя серьгами в бровях и губе, долго не понимала, что ему требуется. Наконец произнесла «О'кей!» — единственное, по-видимому, известное ей английское слово — и удалилась искать
