орешками. Я отметил, что впридачу к неотразимой внешности она превосходно держалась, и ее манеры никак не обнаруживали в ней племянницу отставного капрала. С какой бы стороны ни взглянуть, Янта была до неправдоподобия привлекательна. Чтобы хоть чем-то заняться, я взялся за кувшин.
— Не хотите ли капельку шухи?
— С удовольствием, — откликнулась она, встала и взяла себе из буфета увесистый хрустальный бокал. — Если нальете даже две капельки, я все равно не откажусь.
Подняв наполненный бокал на уровень своих умопомрачительных глаз, девушка взглянула на меня поверх колышащейся пенной шапки.
— Итак, за что мы выпьем? Я предпочла бы выпить за знакомство с легендарным командиром Трандийяаром. Не возражаете?
— Ничуть. Хотя впервые слышу, что я тот самый и легендарный, но будь по-вашему.
В некотором замешательстве я осушил кружку до дна и подосадовал, что спиртное меня, теперешнего, не берет. Чуточку хмельного куража мне сейчас не помешало бы. Янта выпила добрый глоток и снова принялась за морские орешки.
— Вообще-то я вас представляла себе немножко иначе, — заметила она.
— В самом деле? Если не секрет, как именно?
— Ростом на локоть выше дяди, шириной вот с этот буфет, кулачищи размером с ведро… Примерно так, — Янта неуверенно улыбнулась, она прощупывала меня, рискуя задеть самолюбие, с полудетским азартом и некоторой долей затаенной опаски.
— Вы забыли кое-какие детали: еще длинные желтые клыки, дым из ноздрей и ожерелье из шакронских черепов на шее, — в тон ей продолжил я.
— Ой, а ведь и вправду. Спасибо, что напомнили, — обрадовалась Янта.
— Что ж, мне надо поблагодарить Джагу.
— Дядя великолепный и неутомимый рассказчик. Если бы он был поэтом, то написал бы поэму в десяти томах, никак не меньше. Под названием «Песнь о необыкновенном взводном и его поразительных подвигах». Я жуткая нахалка, да?
— Что вы, я бы этого не сказал. Просто стараетесь преодолеть естественное смущение при встрече со сказочным персонажем. И я вас очень хорошо понимаю, поскольку сам нахожусь в забавном положении.
— Почему?
— Увы, моя внешность не оправдала ваших надежд.
Она отвела глаза и залпом осушила бокал. Я наполнил его, заодно плеснул и в свою порожнюю кружку. Кажется, Янту смущала моя манера смотреть собесднику прямо в глаза. Или же то, что я любовался ею, хотя и без каких-либо притязаний, но достаточно неприкрыто.
Возвращение Джаги положило конец длинной неловкой паузе. Он молча сел на свое место, выпил, откашлялся.
— Ты не обижайся, золотко, нам тут с командиром надо кой о чем потолковать, — обратился он к Янте. — И больше меня ни для кого нет дома, будь там хоть светопреставление.
— Конечно, дядя, — смиренно ответила она. — До свидания, господин Трандийяар.
— До свидания, — учтиво привстав, попрощался я.
По натуре я не волокита, но при других обстоятельствах охотно приударил бы за такой красавицей. Впрочем, у нее наверняка и так отбою нет от ухажеров, а мне предстоят дела посерьезнее, чем амуры крутить.
— Погоди, — остановил племянницу у дверей Джага. — Никакого такого господина Трандийяара ты сегодня не видела. И вообще он тут не появляется. Уяснила?
— Так точно, дядюшка.
— Ну, ступай.
Девушка вышла. Джага разверстал по нашим кружкам остатки третьего кувшина.
— Вот, наградил бог племянницей, — горделиво промолвил он. — Ума не приложу, в кого она такая уродилась. В университете учится, на отделении изящной словесности, ну прямо бзец, да и только.
Я молчаливо согласился с Джагой. Двенадцать лет назад в столицу приехал парнишка из горской деревеньки, поступать на упомянутое отделение. Не добрал на экзаменах баллов, а когда пришел забирать документы, ему посоветовали попытать счастья в военном училище — аттестат в порядке, да еще впридачу чемпион школы по рукопашному бою, почему бы нет? Голова у мальчишки была забита книжными романтическими бреднями, он легко согласился сменить жребий знаменитого литератора на карьеру выдающегося генерала, и вот результат. Действительно, бзец.
Джага хорошенько приложился к кружке, закусил моченым хвостом клешневика, тяжело вздохнул.
— Разрешите доложить обстановку, командир. Только я уже ни хрена не понимаю, извините за выражение. Я знаю, какой вы человек, и голову могу прозакладывать, что вышла какая-то чепуховая накладка, — он умолк, собираясь с духом.
— Говорите смело, — подбодрил его я.
— В общем, сейчас ко мне приходил говноплет из Управления Безопасности. Сами знаете, кабак место такое, им всегда интересно, кто с кем пил да о чем трепался. Ну наведываются, расспрашивают, служба у них такая…
Бедняга мучился, словно выдавал мне строжайшую государственную тайну. Между тем и младенцу ясно, что если кабатчик откажется сотрудничать с УБ, то его замучают всякими проверками, а в итоге аннулируют лицензию, придравшись к любой мелочи. Как говорится, никто не подлец, но чистоплюев тоже нету.
— Короче, он спрашивал о вас. Я сказал, что позавчера встретил вас в парке, пригласил выпить, вспомнить былое. Вы уж извините, отпираться не стал.
— И правильно сделали. Наверняка они об этом знали, иначе не стали бы выведывать у вас обо мне.
— В том-то и штука, — омрачился Джага. — Не верю, чтоб кто-то в заведении доносил на меня, но больше ведь некому, кроме как своим.
— Резонно.
Без сомнения, вездесущее УБ имело осведомителей среди персонала «Щита Отечества», иначе быть не могло. А Джага взирал на меня буквально с физической мукой, он прямо места себе не находил.
— Я сказал, что больше мы не виделись. А он велел, если вы появитесь, немедленно позвонить им в Управление. Мол, это очень важно. Командир, я сроду не спрашивал лишнего, вы уж извините. Но тут дело такое…
Он запнулся, подыскивая слова.
— Конечно, Джага. Вас интересует, почему мной занимаются люди из безопасности, что я такого вытворил, не правда ли?
— Ничего такого я, конечно, не думаю. Но… Вы ж сами понимаете.
И тогда я вкратце рассказал обо всем, что произошло после нашей с ним позавчерашней встречи, не утаивая ничего. В заключение выложил на стол флакон с препаратом и оснащенный глушителем «Мидур».
— Если бы мне самому такое рассказали, — добавил я, — то не поверил бы, решил, что человек бредит или завирается. Но все это, к сожалению, чистая правда. А в чемодане у меня деньги и второй пистолет. Хотите взглянуть?
— Да незачем, командир. Верю каждому вашему слову. Ну и дела…
— Теперь вы наконец можете представить себе, какому риску я подвергаю вас, пользуясь вашим гостеприимством. Пожалуй, чем скорее я подыщу себе другое жилье, тем будет лучше.
Он энергично помотал головой.
— Нет. Ни за что. Не будет такого, чтоб Джага сдрейфил и бросил своего командира в беде. Этого от меня не дождутся. И вы не можете отдать такого приказа, чтоб меня на всю жизнь опозорить перед самим собой.
Довольно много времени ушло на бесплодные препирательства. Мне пришлось в конце концов
