бумага. Коваль поневоле зажмурился, ожидая неминуемого конца. Рифленые болванки с глухим звоном раскатились по полу.
Даляр, матерясь на чем свет стоит, поднял двухпудовую игрушку Карапуза. От напряжения у него едва не лопались вены на лбу. Артур уже поднимал руку со вторым 'ремингтоном', когда шесть стволов в мгновение ока очистили салон от непрошеных гостей.
Ни одна зеленая кусака больше не пыталась атаковать задний люк.
– Командир, ты только погляди…
Почерневший от копоти полковник уступил Ковалю место у пулемета. Губернатор получил возможность взглянуть вверх, и то, что он увидел, его не обрадовало. Над развалинами института, сцепившись длинными, острыми крыльями, в три слоя кружили зеленые фигурки.
– Уходят! Мать их так, уходят! - вопил Карапуз.
– Вряд ли они уйдут так просто, - отозвался проницательный пивовар. - Я слышал об их повадках от горожан. Они прекращают атаку, когда потери становятся слишком велики, но никогда не забывают, кто и где нанес им урон.
– О чем он, командир? - свесился довольный Карапуз, сверкая белками глаз на черной, от копоти, роже.
– Наш друг говорит, что птицы непременно вернутся, чтобы добить соперника по охоте…
Небо расчистилось. На подступах к гробнице Коваль насчитал тридцать шесть мертвых мутантов. Пока шло сражение, птицы растерзали трех лошадей. От огромного тряпичного шатра остались клочья. Уцелевшие кобылки оборвали коновязь и разбежались по свалке.
– Что будем делать, командир?
Артур вылез на броню, жадно вдыхая чистый вечерний воздух. Он представил себе, как в чрево машины набьется толпа, и еле удержал подступившую тошноту. Снаружи броневик выглядел, как картофелина, побывавшая в электрической терке.
– Герр Свирский сообщает, что Хрустальные когти еще не проснулись, - доложил вернувшийся Борк. - Каменный коготь говорит, что птицы непременно вернутся. Скорее всего, после заката. Коготь кричит, что крылатых чертей нельзя было злить и убивать.
– Так он же сам просил?.. - разинул рот Коваль.
– Он говорит, что Хрустальный коготь Кузнец обманул его людей. Он хочет похитить спящих, как черные люди с востока, но не может разом убить всех Железных птиц. Теперь они вернутся, и никто в лесу не сможет спать спокойно…
Борк прятал глаза, будто и сам поверил в могущество русского губернатора.
– Господин, так мы там все уместимся! - из шахты, щуря глаза, выбралась мама Рона. - Можем и до дому доехать?
– Никто на этой машине дальше песчаной стены не поедет, - отрубил Коваль. - От нее грязи больше, чем от угольной шахты. Не хватало мне еще в Питер Слабые метки притащить!
– А жаль, - любовно погладил пушку Карапуз. - Мне шибко приглянулось внутрях кататься… Командир, а чего у нас таких нет?
– Потому что мы их зарываем в землю. И будем зарывать дальше.
– Куда это вы собрались? Как это 'до дому'? - за плечом мамы Роны появилась бледная физиономия Станислава.
Ксендз очень страдал от ран, но его глаза метали молнии. Он почуял, что наверху готовится предательство, и на одной ноге взобрался по шаткой лестнице.
– Вы обещали мне найти Великое посольство! Пан Кузнец, не забывайте, что это я провел вас сюда!
– Как он мне надоел! - сплюнул Даляр.
– Мы не вправе вас больше ни о чем просить, - обратился Коваль к пивоварам. - Даже не знаю, как мне теперь с вами рассчитаться. Золото и оружие я вам оставлю, но Черных коней забрали дикари…
– Но и я не выполнил свою часть договора, - тихо сказал Борк. - Я ведь не могу вернуть вас назад, в мой город. На этой машине мы легко пройдем Мокрую просеку, но нас не пропустят Ползущие горы.
– Что вы там шепчетесь? - подпрыгивал возле гусеницы поляк.
– Мы обойдем Ползущие горы, пройдем вдоль границы леса, - предложил Коваль.
– Даже верхом там больше недели пути, - скривился Борк. - Пешком ваш путь растянется на месяц. На юге, кроме Когтей, обитают Песочные волки…
– Нет уж, с меня хватит и птиц, - взмолился Коваль.
– Это не то, что вы подумали, - слабо улыбнулся пивовар. - Так называют себя племена, живущие на границе леса и песка. Именно эти ребята откопали нам ворота в подземное гнездо Жука, - он похлопал по крышке люка. - Кстати, герр Кузнец, я знаю, где таких машин много… и много горючего… Но это так, к слову. Вы думаете, что освободили этих парней, и они благодарны, но… Они постоянно воюют с Когтями и остальными соседями, им плевать на условности. Вы здесь чужие. Если я пойду с вами, Песочные волки пропустят вас… И к тому же там несколько городов, где живут культурные люди, как я их называю…
– Пан Кузнец, вы издеваетесь надо мной? - снова подал голос ксендз.
– Боже меня упаси, - отозвался губернатор. - Ты минутку помолчи, я тебя очень прошу. Продолжайте вашу мысль, герр охотник. Вы сказали, что южнее, за лесом, есть города, где нам могут оказать помощь.
– Вот насчет помощи я как раз промолчу, - прокряхтел пивовар. - В иных случаях я предпочел бы иметь дело с лесными бандами, чем с некоторыми городами. Я же говорил вам, герр Кузнец, что не хочу идти в Париж. Если вы там побываете, поймете, почему я так настроен. Они называют нас вампирами только потому, что мы не выносим солнечного света и привыкли пить сырую говяжью кровь. Однако только мы можем провести им через Красный лес некоторые товары и коров, поскольку с Когтями у них отношения хуже…
– В Париж вы с нами не пойдете, а назад проводите. Я верно понял?
Охотник кивнул.
– С вами отправится Клаус. Он был там дважды. Лучше бы было отпустить Фердинанда, но он еще слишком слаб. Клаус знает, где отыскать торговцев, которым безразлично, вампир ты или самый страшный черт. Заодно, он передаст от меня весточку. Не так часто мы пересекаем горы. А они и вовсе к нам не ходят.
Артур не мог не улыбнуться коммерческой жилке пивовара. Борк даже в боевых условиях не оставлял торгашеских замашек.
– Ваша цена, герр охотник?
– Она уже уплачена, герр бургомистр. - Коваль поднял брови.
– Очень просто, - улыбнулся Борк. - Завтра дикари, которых вы освободили, разнесут по Красному лесу весть о том, что Хрустальные когти проснулись и покинули развалины, не прогнав Железных птиц в преисподнюю. Они расскажут, что половина мудрых Каменных когтей подло убита. Мне сложно объяснить вам, герр Кузнец, тонкости местной политики, но пивоваров это устраивает. Примите как должное.
– Чужие войны часто бывают на руку, - согласился Коваль.
– Вы очень верно заметили, герр бургомистр, - хихикнул под шарфом охотник. - Чем дольше глупцы убивают друг друга, тем ниже ценится жизнь людей и скота и тем выше поднимается в цене железо для убийства и хмельное пиво. Так что вы расплатились сполна, герр Кузнец. Если позволите, я пойду вниз, солнце убивает меня.
Артур проводил взглядом крепыша, поправлявшего на ходу широкополую шляпу. Пивовар прошел между когтистых лап статуи и исчез в зеве шахты, а Коваль в миллионный раз повторил себе, что правда у каждого - своя.
– Я пойду в Париж один, - кипел от негодования ксендз. - Но всем расскажу, пан Кузнец, как ты меня бросил…
– Да не бросаю я тебя! - простонал Артур. - Полковник, остаетесь прикрывать мирное население. В мое отсутствие, вы - старший. Капитан, займите место пулеметчика. Нет, бога ради, оставь в покое пушку, мы едем в Париж по делу! Господин Свирский, прошу на борт!
– Командир, вы надолго? - озабоченно спросил Даляр.
