хватало.
– А если Дума сама попросит тебя отправиться на юг? - как бы невзначай спросил Кристиан.
– Чего?! - на короткий миг Артур решил, что над ним попросту издеваются. - Как бы мне из Питера драпать не пришлось после выборов!
Но оракул глядел - серьезнее некуда.
– Ты ведь врешь нам, Клинок, - спокойно произнесла Анна, и старая Хранительница, подтверждая, кивнула будущей сменщице. - Ты врешь нам, что в городе развал и смута. На самом деле, там покой, и люди молятся на тебя, особенно беднота.
– Не беднота держит масть, не ей решать. Ковбои захотят - и в городе не будет хлеба! - огрызнулся Артур, но почувствовал, что краснеет.
– Ну, так повесишь ковбоев, - раздраженно произнесла мама Рита, будто удивляясь тупости градоначальника. - Если Дума тебя выберет и попросит возглавить поход на юг, ты откажешься?
– Это невозможно представить…
– Я задала тебе вопрос, Клинок. Не заставляй меня думать, что ты превратился в святошу, отвечай прямо!
– Да черт с вами! - выпалил Коваль. - Если в Книге уже всё решено, так о чем меня спрашивать?! Я так понял, что выбора нет?
– Выбор всегда есть, - рокотала Хранительница. - Шестеро Хранителей памяти, с разных концов земли нашей, называют эту осень лучшим временем для тебя и для страны…
– Для страны? - растерянно повторил Коваль. - Но страны нет…
– Для страны и… для государства, - Хранительница произнесла ненавистное слово с заметным усилием. - Никто не заставляет тебя воевать с Турцией. Честно сказать, наши мужики толком не поймут, где этот город с башнями находится… Ты хотя бы до Астрахани дойди…
Старуха умолкла, жадно припав к ковшику с отваром.
– Ну, а потом? - робко вставил Коваль. - С кем там воевать-то, в этой Астрахани?
– Потом… - хихикнула Анна. - Потом на восток, верно, мама?
– Верно, - кивнула та. - Надо бы на восток, все сибирские города собрать…
– Пока поздно не стало, - сказал Кристиан.
– Пока мы еще можем помочь, - сказал крючконосый старичок.
– Пока Озерники в силу не вошли, - хмуро бросил третий Хранитель.
– Ну, кое-где они давно при власти, - саркастически заметила Анна.
Господи, взмолился про себя Коваль, сделай так, чтобы эту языкастую бабу понос пробрал! А вслух сказал:
– Христофор от рождения живет в Эрмитаже. Его трижды пытались выкупить и раз восемь хотели украсть, пока он был мальчишкой. Он спасал меня от смерти и показал себя настоящим мужчиной в походах. Я не пойму, чем он вам так не нравится? Вы его даже не видели ни разу!
– Он нам нравится, - очень тихо сказал Бердер. - Вопрос в том, понравится ли он Озерникам? Как ты думаешь, он пойдет ради тебя на Ладогу?
– У Чудских он был, - промямлил Коваль, - тогда они вместе с Мишей к старому Рубенсу ездили, навещали. Вы хотите, чтобы я его шпионить заслал?
– Чудские Озерники не в счет, - отмахнулась мама. - Они траву варят, да на жабах гадают - вот и все их хитрости. А у ладожских совсем иной покрой.
– Их много, по всей стране, - вставил старичок. - Раньше тихо себя вели, детишек у дикарей воровали, да поклоны козлу клали.
– А нынче пошаливать принялись, - почесал бородку Кристиан. - То детишек чужих в скитах воспитывали, или жрали их, людоеды хреновы, а теперь в народ пошли. А к скитам ихним на змее уже не подлетишь, воротит змея-то!..
– Отовсюду весточки летят, - сказала Хранительница. - Насекомые, конечно, как всегда, слепые. У них, пока не загорится, не почешутся. Да и ты, Клинок, чего греха таить, сам есть такой же, ни хрена не чуешь!..
– Весточки летят, - закивал старичок. - Видели наши верные братья мальцов в русских городах. Вроде и мальцы: усы еще не растут, и голосом не окрепли - а глядят точно волки. И стараются-то под простых рядиться: в худой одеже, да чунях деревянных, а то и на бересте… Да не всех провести они могут!
– Одного мы взяли, - сказал Бердер. - Под Орлом. Повезло нам, честно признаюсь. В город нам не войти, сам знаешь, глаза от грязи слезятся. А тут донес верный человек, что покушали касатики у него, в дорожной корчме, и дальше поскакали. Двое вроде нормальные, а третий - не совсем. Взгляд худой у парня. Еще когда от коновязи шли, кошка под крыльцо забилась. Хозяин первым делом перекрестился, а потом сынка-то до нашей деревеньки и послал. Еле перехватить успели, но успели…
– Ну и что? - удивился Артур. - Если он Озерник, так что теперь, душить его? Вас-то тоже не особо жалуют!
– А его и не душили, - отозвался Бердер. - Так, приложили к ноздрям тряпицу с гремучим рассолом, он сам всё и рассказал. Хочешь узнать, губернатор, что у тебя под носом творится?
– Мне надо выпить, - чуть не жалобно протянул Коваль.
Мужики охотно плеснули ему можжевеловой настойки, понимающе выжидали, пока Артур придет в себя. Когда огненная жидкость докатилась до желудка и бурлящей волной ударила в виски, Коваль почувствовал себя увереннее.
– В Ладожских скитах заправляют четыре Деда, - монотонно твердил Бердер. - В других общинах то же самое, по всей стране. Четыре Деда, кличут себя учениками рогатого. И тринадцать апостолов при них. Тринадцатый, он для смеха, баба блудливая, мужиком переодетая. Так они мыслят: для развлечения, дюжине блудница нужна… Потом Отцы идут, и Сыны. Много их, но сколько, парнишечка не знал. Каждый год они детишек забирают… Мы-то, дурни, думали, раз людишки не жалуются, стало быть, детей больше не воруют. Оказалось, что и воровать не надо. Нищие сами к ним приносят, за мерку серебра. Детей-то, год от года, всё больше рождается, вот и не заметно, что пропадают. Девок нетронутых опять же крадут, или у цыган перекупают. Издалече везут, чтобы народ не волновать, чтобы пропажу на утопление да на зверя дикого списали… А девки им не только для забавы нужны. Тут малек ничего толком не сказал, забился, словно в падучей. Видать, сильное заклятие наложено, запечатан роток у него. А нынче мальцы, которых лет пятнадцать назад украли, подросли. У озер… Раньше бы, в скитах остались, а теперь Деды послали их в народ. Вот так вот…
– И какой от них вред? - отважился Коваль.
– А покамест никакого, - несколько оживился наставник. - Но малец этот, он волчонок, самый настоящий, нелюдь… Под рассольником признался, что велено всюду по Орловщине ездить да выведывать. Где люди воду берут, где скотину моют, где хлеба хранятся, а главное - как оборону держать думают, если вдруг напасть какая. Посмеялся он даже, даром что в беспамятстве лежал: мол, скоро всех вас землю жрать заставим!
– Бред какой-то! - усомнился Артур. - Сотню лет они вокруг Ладоги обитаются…
– Не ты ли нам рассказывал, со слов пивовара, как Карамаз-паша, с каким-то Озерником, на юге, встречался? - спросил рябой Хранитель.
– Было дело, - согласился Артур. - Но озер по России тысячи, и нечисти вокруг них еще больше. Мне что, все леса вокруг Ладоги вырубить? Кто будет такого губернатора терпеть, который за первое подозрение на людей кидается?
– Ну-ка, милая, полистай назад Книгу! - скомандовала девушке мама. - А знаешь, Клинок, как Белого Деда на вашей Ладоге в миру зовут? Гри-го-рий! Гришка, Риша… Что замолк, будто язык прикусил? Не тот ли Гриша, что у Карамаза водицу ядовитую просил? Что, Клинок, коломутно?
– И малек, - Бердер тяжело вздохнул, - малек признался, что Гришку по всей Руси уважают, потому как он, по слухам, паломство на юг совершил, и уж лет пять, как от могучих магов помощь получает. Всё, что захочет, то и получает. И золото, и оружие всякое, и коней. Живут, мол, в скитах, как цари: всё у них есть. И за подарки эти одну лишь повинность на себя взяли. Для них и не повинность, а в радость, считай. Как и прежде, мальчиков подбирать да в детей луны обращать. Воинство нечистое готовить. А у мальцов - страх перед погибелью Деды ловко отшибают. Оно и худо, Клинок. Мы с этим сопляком говорили, так он
