Его люди этой ночью прочесали ряды вампиров, отбраковывая слабаков и приверженцев старой гвардии. После их уничтожения осталось ядро, которому более или менее можно было доверять.
Он не надеялся удержать их в подчинении богатством.
Вероломство – вот что оживляло застывшие сердца вампиров.
И все же Познер наслаждался мигом победы.
Он сделает Изабелле предложение, от которого глупо будет отказываться, и это утвердит его положение в качестве нового графа.
Буря почти прошла, дождь едва моросил, ночь прояснилась. Грозовые тучи, скрывавшие звезды, прогнал дующий без устали ветер. Он шелестел и бубнил что-то по всему лагерю. Угли костра, который разложили вампиры, чтобы сжечь части тела Шлиффена, слабо тлели. Угасающий огонь бросал красноватое зарево на лица кровососов, наблюдающих, как убийца графа превращается в пепел и дым. Пока горел костер, они не разговаривали и не двигались.
Познер оставил их, не мешая траурной церемонии.
Он отвел полог главного шатра и нырнул внутрь.
Шатер ослеплял готической роскошью. Граф, как всегда, окружил себя наипрекраснейшими вещами: коврами из Амхабала и Судрата, что в далекой Аравии, благовониями из Шуанг-Кси в еще более далеком Катае, декоративными раковинами из Сартозы, резными костяными канделябрами из Инда и множеством других драгоценных изделий. Фон Карстен был коллекционером. Он хранил сувениры, как другие хранят воспоминания. Познер взял драгоценное яйцо, похищенное фон Карстеном из дворца в Прааге.
Удивительно, что фон Карстен захватил с собой в поход на Империю подобные вещи. Яйцо было бесценно, как и большинство из произведений искусства, хранящихся у графа И у него есть имя… Азову? Познер никак не мог надивиться на безделушку. Яйцо было вырезано из цельного куска лиловой яшмы, украшено завитками желтого и белого золота и усыпано бриллиантами в оправе в виде цветов из красного золота. Крошечный рубиновый зажим открывал миниатюрную копию стеклянной гробницы Арианки, изготовленную из золота и алмазов. Все это было выполнено с какой-то извращенной иронией. Познер предположил, что это работа Вальпургиса.
Познер поставил яйцо обратно на деревянный комод.
В одной только этой палатке сокровищ было достаточно, чтобы годами жить по-императорски.
Но безделушки фон Карстена Познеру ни к чему.
Ему нужна только власть..
Граф обладал страницей одной из девяти великих книг Нагаша. Если существует одна страница, наверняка есть и другие. Познер мог только воображать, какие возможности откроют перед ним книги, если одна-единственная бумажка сумела поднять мертвецов и превратить их в несокрушимую армию.
Вот такой власти и жаждал Познер.
Настоящей власти.
Не жалких соглашений и договоров, опирающихся на вероломство, чтобы казаться надежными.
Воющий меч фон Карстена лежал на столе в центре шатра. На черном клинке, точно ржавчина, запеклась графская кровь. Познер взял его, проверяя, по руке ли ему оружие. Меч тихо и пронзительно застонал.
Вампир улыбнулся, качнул меч, словно взвешивая его, и сделал несколько быстрых выпадов. Меч вел себя в руках просто идеально, Познер никогда не владел ничем подобным. Клинок как будто обладал собственной волей: сверхъестественная уравновешенность и точность были не чем иным, как его ненасытной жаждой крови и убийства. После четырех головокружительных пассов, высоких и низких ударов и контрударов воющий клинок взмолился, прося крови, и Познер обнаружил, что отложить сейчас меч почти невозможно. Где-то в самой сердцевине оружие стенало, вымаливая пищу. Он уронил клинок и с отвращением попятился от него.
Эта вещь была живой.
Вампирский меч графа-вампира – кровавое товарищество, наверняка выкованное в адских ямах Нижнего мира Морра.
– Чего ты хочешь?
Он даже не заметил съежившуюся в углу Изабеллу, прижимающую к пышной груди рубаху своего мертвого мужа.
– Тебя, – ответил Познер, и в голосе его не было ни следа иронии или страсти.
– Я чувствую его запах, – сказала Изабелла, околдованная обманом чувств, навеянных рубахой. – Он все еще здесь. Он не ушел. Он не покинул меня.
Она скорчилась на полу жалким клубком. Красные от слез глаза тонули в глубоких тенях, сквозь бледную кожу просвечивали синеватые вены. Она выглядела, как сама смерть.
Познер опустился возле женщины на колени и нежно пригладил ее волосы, чтобы они не падали на глаза.
– Его нет. Я сам не могу поверить в это, но он ушел. Пора встать и показать свою силу, Изабелла. Прекрасная Изабелла. Сейчас здесь нет такого существа, которому не хотелось бы увидеть тебя мертвой, ты это понимаешь? Ты – последнее звено, связующее нас с прошлым, с Владом. Они похоронили бы тебя под храмом Сигмара, если б могли.
Она яростно затрясла головой, отвечая если не на его слова, то на тон. Познер нырнул на самое дно синих озер ее глаз, но не увидел в них ни проблеска понимания. Она пребывала где-то в собственном мире. Он не знал, как до нее дотянуться. Все, что он мог, – это говорить.
– Я тебе помогу. – Он пытался вложить в свой голос как можно больше убежденности. – Выйди отсюда со мной. Встань рядом со мной. Присоединись ко мне, и никто не пойдет против нас. Я сумею защитить тебя
